– Что вы делаете! – возмутился Грязь.– Мотать головой – ужасно бестактно. Неужели нельзя показать пальцем? Ох, ну сразу видно, что вы прибыли с дикой планеты… Срочно устрою вам лекцию о правилах здешнего этикета! Нужно разбираться в обычаях народа, к которому приехал. Кстати, история вашей планеты тоже знает примеры, когда традиции одних людей в корне отличались от обычаев других. К примеру, знали ли вы, что в Бразилии показывать друг другу кукиши – признак хорошего тона. Да, да, эта комбинация из трех пальцев, обозначает в Бразилии пожелание удачи!
– Откуда у вас такие познания о нашей планете? – изумилась Маринка.
– Из твоей головы, деточка, – радостно захихикал Грязь. – Не зря ведь я работал с тобой в институте! Природу громкомыслия я еще не постиг, но зато считал информацию из твоей генетической памяти. О! Все твои предки – умнейшие люди. Они столько всего знали! Зря ты не пользуешься той частью своей памяти, где хранятся их знания…
– Можно подумать, у меня есть выбор… – хмыкнула Маринка.
– Вы, земляне, вообще странные существа! Если перевести все несознательное из ваших голов в сознательное, можно сделать массу открытий! – щебетал Грязь, легонько подталкивая девочек к одному из небольших фуршетных столиков. Бутерброды с чем-то загадочным не внушали доверия, а вот пироженные с зеленым желе, сами просились в рот. Но оказалось – бал еще не начался, а кушанья здесь можно поглощать только в танце.
Изголодавшуюся Маринку это совсем не радовало. Оглядевшись, она заметила, что такие столики расставлены по всему периметру зала, и что гости, разбившись на кучки, стоят возле них, тихонько переговариваясь. И ведь действительно никто не ел!
– Вот он! – тихонько шепнула Наташа, все это время напряженно всматривающаяся в лица входящих. Появившийся в проеме главного входа Ник галантно поклонился, и подошел к компании своего Толстяка. Похоже, при Грязе Ник не хотел вручать девочкам украшение…
«Куда бы его сплавить?» – мучительно искала выход Маринка.
А Грязь, тем временем и не думал отходить от землянок. Напротив, он увлекся рассказами об успехах своих исследований настолько, что стал говорить неприлично громко.
– Например, я приблизился к разгадке тайны биокораблей! – самодовольно выпрямившись, протрубил профессор. А потом снова согнулся и таинственно зашептал: – Я нарочно так кричу о своей теории. Тот марсианин, что стоит позади нас с обворожительной блондинкой – большой авторитет для здешних ученых. Мне нужно, чтобы он заинтересовался моими исследованиями! Через него я смогу получить разрешение на дальнейшую научную работу тут, в замке… Тут такая лаборатория!!! Эх, чтобы такое еще сказать, чтобы привлечь внимание! – Грязь явно нервничал.
– Профессор! – вдруг подала голос перемигивающаяся все это время с Ником Наташа. –Если вы хотите поделиться своей теорией с этим ученым, вам не стоит так неестественно пытаться привлечь его внимание. Просто подойдите и расскажите ему все в глаза.
– Вы думаете, это будет вежливо? – усомнился Грязь. Девочки изо всех сил закивали. – О, но как я оставлю вас одних? Вдруг вы натворите что-нибудь… О! Знаете, – Грязь явно загорелся идеей подойти к ученому марсианину. – А ведь вон, кажется, ваш приятель Ник. Побудьте пока вместе с ним, хорошо? Я не надолго. Я только поговорю и вернусь.. Хорошо?
Еще немного и головы землянок отвалились бы от отчаянного кивания.
Несколько раз беспокойно оглядываясь, Грязь, наконец, рискнул отойти от подопечных.
Едва профессор удалился, как девчонок тут же окружила компания Ника.
– Это – Толстяк,– Ник чинно представлял своих друзей,– это – Крис.
– Та самая крыса! – не удержалась от восклицания Маринка.
– Котикова! Похоже, ты не столько громкомыслящая, сколько мыслящая вслух! – шикнул на нее Ник.
Но длинный Крис, похоже, ничуть не обиделся, потому что Наташа перевела ему восклицание Маринки по-своему:
– Крис, рада видеть вас вновь. Это ведь вы? – сказала Наташа, как бы переводя Маринкины слова.
– Да, это я,– улыбнувшись, пробурчал он и улыбнулся. Мимо проходила миниатюрная дама-марсианка, которая приняла улыбку Криса на свой счет. Дама улыбнулась в ответ, обнажив ровные зеленые зубы, на каждом из которых то хмурилась, то улыбалась светящаяся ярко красная рожица… Маринка с Наташей оторопели, насилу заставив себя не заглядывать в рот марсианке.
– Могу ли я просить, чтобы о нашей предыдущей встрече никто не узнал? – Крис, ничего не заметив, продолжал беседу. Сощурившись, он пристально посмотрел на Маринку.
– О, да… Конечно… – распереживалась Котикова, поняв, что обидела такого галантного мальчика.– Мы никому не скажем. Я не хотела называть вас крысой… Да, между прочим, крысы – мои любимые животные. Одной из них я даже делала искусственное дыхание…
Тут Маринка поняла, что опять говорит не то, и резко замолчала. К счастью, Наташа перевела присутствующим лишь первые слова подруги.
– Хорошо бы вообще изъять у нее способность разговаривать! – прошептал Ник Наташе.– Тогда была бы гарантия, что она не встретит кого-то из работавших на Земле, или из тех, чей переводчик настроен на русский, и не наговорит кучу глупостей.
Наташа недовольно дернула плечом и отстранилась. Ей совсем не хотелось выслушивать гадости о подруге.
– Крис, пожалуйста, развлеки Марину, пока мы с Наташей обсудим кое-что,– вежливо попросил товарища Ник.
– Что?! – возмутилась Маринка.– А как же я?
– Не вздумай возражать! Это единственный шанс воплотить план! Я принес назубник, украшенный копией Алмаза. Только на балу можно показаться с ним на глаза Тетти. Сейчас мы должны отойти и Наташа наденет копию алмаза. Котикова, не вздумай сейчас возражать! – говоря это, Ник так обворожительно улыбался, что со стороны можно было подумать, будто он говорит Марине комплименты.
– Ник! – Наташа посмотрела с укоризной. – Почему я, почему не Марина? Ведь идея – ее! Это естественно, что ей хочется сыграть главную роль в плане… И потом, можно ли ее оставлять сейчас в этом обществе, она же не может говорить по-мариански…
– О, нет! – разозлился Ник. – Теперь вы еще полчаса будете припираться, кому улыбаться Тетти, а кому следить за его реакцией…
– Не в этом дело! – не успокаивалась Котикова. – Почему я не могу сейчас пойти с вами? Просто за компанию! Не возражаю, пусть Наташа носит эти назубники, я не возражаю. Она у нас менее впечатлительная. А то я себя в зеркале увижу, так потом навсегда заикой стану.
– До сих пор же не стала, – совсем разошелся Ник. – Или еще ни разу не смотрелась в зеркало?
– Ник?! – еще немного, и Наташа бы навсегда перестала разговаривать с таким грубияном.
--– Ну что «Ник»?! – Николай всем своим видом показывал, как его раздражают эти пустые выяснения отношений.– Извини, Котикова, но так надо! – выдавил он из себя, наконец. – Если мы уйдем все втроем – это будет подозрительно. О чем это мы там шепчемся, уж не задумали ли чего? А так, все будут думать, будто я ухаживаю за дамой. Ясно?
