– Так вот что лежало на учительском столе, когда Марта Кактотамовна показывала нам фильм о Зеленом Корабле!!! –ахнула Маринка.
Но ее никто не услышал. Все были целиком поглощены происходящим на экране. Там, словно живой, появился…
– О, нет! – в панике зашептал Косточкин и рванулся с новой силой. – В прошлый раз, когда мы виделись, он очень нервничал и грозился…
… на экране возник самый настоящий кабинет Директора. Того самого, что руководил школой, где учились наши герои. Как и положено, Директор восседал за компьютером и пристально всматривался в экран. При ближайшем рассмотрении оказалось, что он играет в Сапёра.
К счастью, Толик вовремя схватил Косточкина за плечо. Иначе Константин наверняка бросился бы бежать. Косточкин панически боялся встреч с Директором школы. Вообще говоря, к этому были все основания. Исчерпав все методы воздействия на нерадивого ученика, Директор клятвенно пообещал, что за следующую же провинность исключит Косточкина из школы, предварительно «надрав ему уши».
– Фу-ух, кажется он меня не видит. – успокоился Косточкин через мгновение.
– Конечно, не видит, – ободрил НЕСАМ. – Ведь это же видеозапись.
В этот момент внутри купола раздался стук. Такой, будто кто-то стучал о деревяшку. Ребята удивленно переглянулись.
– Войдите, – не отрываясь от компьютера, проговорил Директор.
Дверь распахнулась полностью, и все равно Марте Кактотамовне пришлось повернуться в профиль, чтобы протиснуться в кабинет. С робкой улыбкой зоологичка замерла на пороге кабинета, сложив ручки на животе, словно кроткий ангелочек. Несколько секунд хозяин кабинета и гостья молча смотрели друг на друга.
– Вы ко мне? – Директор заговорил первым. Маринка хихикнула. Кроме хозяина в кабинете никого не было, поэтому подобные вопросы казались очень забавными.
– Ну, разумеется, – низким грудным голосом пропела Марта Кактотамовна и снова замолчала, выжидающе глядя на собеседника.
– Простите, – Директор совсем растерялся. – Я, знаете ли, немножко занят. – как бы в подтверждение своих слов, он с сосредоточенным видом уставился в монитор и даже разминировал несколько клеточек в игре. – Если у вас нет ничего срочного, то обратитесь к моему секретарю. Я, понимаете ли, не принимаю без предварительных договоренностей.
На этот раз Директор с блеском разминировал почти треть поля за один ход, отчего явно стал чувствовать себя увереннее. Впрочем, это оказалось совсем ненадолго.
– Но я порядочный человек, – несколько обиженно проговорила посетительница. – Я никогда не прихожу без предварительных договоренностей. Вы сами назначали мне время приема.
– Я?! – Директор возмущенно хмыкнул. Столь наглой лжи он никогда не слыхивал даже от самых злостных школьных хулиганов. И, уж тем более, не ожидал услышать от взрослой прилично одетой женщины… – Вы не ошиблись школой? – спросил он, наконец.
– Вы так шутите, да? – почти со слезами в голосе спросила Кактотамовна. – Вчера, подписывая приказ о приеме меня на работу, вы попросили, чтобы сегодня я подошла к вам на первом уроке. Вы даже записали в свой синий блокнот время, которое назначили мне.
Директор автоматически потянулся к лежащему на столе портфелю, извлек из кармана ежедневник, глянул и побледнел…
– Ну, разумеется, – замялся он. – Разумеется, записал. Дырявая голова, знаете ли, все приходится записывать…
На самом деле Директор славился своей памятью и почти никогда ничего не доверял ежедневнику. Но вот – надо же. Его почерком и его собственной ручкой в разделе «встречи» было записано : «Марта с незапоминаемым отчеством. 30 лет. Зоолог. Отличный педагог».
– Говорите, я подписал приказ о вашем зачислении на работу? – сощурился Директор. Марта Кактотамовна кивнула. Директор нажал на пробел в клавиатуре и проговорил в сторону компьютерного микрофона: «Юлечка, принеси, пожалуйста, документы по моей посетительнице»… На самом деле никакой электронной связи у Директора с Юлей-секретарем не было. Все знали, что Юля слышит распоряжения шефа просто потому, что он громко говорит, а тонкие стены и дверь пропускают любые звуки. Но иногда Директору хотелось произвести впечатление, и он отдавал громкие распоряжения не Юле, а компьютерному микрофону. Семиклассники знали об этом потому, что отец Толстого работал в их школе завучем, и сынок частенько подслушивал разговоры учительской компании.
– Вот, – как всегда независимой походкой с видом чем-то обиженной куклы-барби, Юлечка прошествовала через кабинет. – Вот! – сказала она таким тоном, будто подразумевала: «И из-за такой мелочи вы меня побеспокоили?!»
На Директора было больно смотреть. И из-за наглого поведения секретарши, и из-за того, что на столе его лежал новенький, подписанный вчера договор о принятии в школу новой зоологички. Знакомая всей школе витиеватая закорючка-подпись Директора свидетельствовала о том, что документ настоящей.
Между тем, судя по выражению лица, Директор точно помнил, что никакую Марту на работу не брал…
– Знаете, – он совсем растерялся. – Я что-то неважно себя почувствовал. Мне бы побыть одному. В принципе, все в порядке. Вы приняты на работу, можете приступать к обязанностям. Если вдруг что не так – спрашивайте у Юли. А я, пожалуй, немного отдохну. Переутомился, знаете ли. Компьютер вреден для глаз и для памяти…
– Хорошо, пойду вести урок, – проговорила Кактотамовна, и ребятам послышались нотки торжества в ее голосе.
– Что? Что? Что?! – закричала она через миг. – Ах ты, негодная биомасса! Ах ты, предатель!
«Это она нашему Директору?!» – обалдела Маринка.
– Героическая училка! – подбодрил Косточкин.
Изображение на стенке купола погасло, и стало ясно, что ругалась живая Кактотамовна. Она целилась чем-то похожим на лазер куда-то в край купола.
– Как не стыдно! Только я на секунду вышла, он выбалтывает все наши тайны! В такой момент! Негодяй! Прощайся с ребятами и жизнью!
– Ах, Марта, – жалостливо запричитал НЕСАМ. – Ах, не злись! Ну не надо! Ну, дай мне еще один шанс…
– Не дождешься! – грозно выпалила Марта Кактотамовна и нажала какую-то кнопку. Луч отчаянно запищал, а голос булькнул и стих. В воздухе повисла напряженная пауза.
– Вы убили его?! – Маринка пришла в ужас. Ее расширенные глаза, не мигая, смотрели на Марту-Мартышку.
– Кого? – не поняла Кактотамовна, – Я кого-то убила и не заметила? – тут она догадалась, о чем речь, и расхохоталась с облегчением. – Ты про НЕСАМА? Ох, Котикова. В какой глуши ты росла? Не удивлюсь, если дома ты, когда мать выключает телевизор, полчаса сокрушаешься о его смерти… Это – пульт, – Кактотамовна потрясла над головой тем самым лазером. – Я выключила НЕСАМА и всех-то дел… Ох, вы теперь слишком много знаете про меня… Неплохо было бы и вас тоже выключить…
Ребята дружно шарахнулись от Кактотамовны.
