— Это ты больше не с нами, Петька, — в хрип Александра ворвалась рычащая вражда. Он тоскливо посмотрел на огонь костра, возле которого стоял. Пламя в его глазах отразилось вспышкой и потухло, будто умерло. — Очень жаль, Петька, что все так случилось, но это уже случилось.
Катюха, наблюдая со стороны за ними, вдруг увидала, как рука Александра мгновенно выхватила из-за пояса блеснувший нож и вонзила его в грудь Буриха. Тот даже не вскрикнул, раскинул руки и рухнул на спину у ног Александра. Катюха взвизгнула от неожиданности, на миг оцепенела, не успела удивиться, так внезапно все произошло, откуда только взялась у раненного Александра бешеная сноровка. Следом за Катюхой замерла вся вырубка. Люди-собаки безмолвно смотрели на упавшее к ногам Александра тело Петьки. Девушка бросилась к Буриху, яростно расталкивая людей-собак на пути. Присела на корточки, приподняла голову, изо рта текла струйка крови.
Бурих был мертв. Нож вошел в сердце по самую рукоять.
Катюха лихорадочно смотрела на эту рукоять, в горячке беспрерывно требуя, чтобы Александр вытащил нож. Но, придя в себя, после паузы монотонно произнесла:
— Ты убил его.
— Да, я его убил, — без тени сожаления подтвердил Александр. — Я защитил его от него самого. Он захотел стать выше Философа, но выше Философа только смерть. Я помог Петьке подняться до нее.
— Ты убил его, — потерянно повторила Катюха, опустила голову Буриха и выпрямила спину. — Я выхаживала тебя, чтобы ты жил. Это несправедливо, очень несправедливо. Ведь тебя спасли. Ты не должен был убивать. Никто не должен! — оглянулась на безмолвную толпу людей-собак. — Петька защищал всех!
— Смерти не надо бояться, — безучастно просипел Александр, — она — будущее каждого, мы все принадлежим ей. Но лишь Философ знает тайну ее вечной красоты.
— Ты ненормальный, Александр, — прошептала девушка и поднялась с корточек. — Сумасшедший.
— Это Петька сошел с ума, если решил, что мы уступим волкам, — презрительно покривил губы Александр.
— Он хотел остановить кровь, а не вашей уступки! — пронзительно во весь голос закричала Катюха, срывая голосовые связки, до нее не доходило, как этого можно не понимать.
Люди-собаки у нее за спиной зароптали глухо.
— Любой мир — уступка! — отверг Александр. — Пусть мы погибнем до последнего, но и волков не оставим в живых ни одного!
Люди-собаки за спиной девушки зароптали одобрительно и громче.
На вопль Катюхи из постройки примчались Ванька, Сашка, Андрюха и Володька. Лугатику разорвала мозг единственная мысль, которая билась в голове, как смертельно раненная птица: «Бурих мертв, Карюху не нашли, это конец, Карюху потеряли навсегда, никто не знает, где ее искать». Сашка склонилась над братом, на коленях приникла к груди, перед глазами зловеще торчала грязная рукоять и расплывалось по рубахе черное пятно крови. Петьки больше не было, его сердце не билось, его руки не обнимали сестру. Самообладание не покинуло Сашку. Ее мозг кипел, как варочный котел. Оторвалась от Петьки и подняла жуткие сухие глаза на Александра:
— Это твоя благодарность за все, что он сделал для вас?
— Вы все виноваты в том, что произошло, — раздул ноздри Александр. — Без вас он не вспоминал о мире. Вас больше не должно здесь быть.
Злая судьба. Стоило Сашке найти брата, как снова тут же потеряла. На этот раз навсегда. Но Сашка лучше других знала этот город, лучше других понимала, что здесь выживают только сильные. Брата уже не вернешь, и слабым быть нельзя. Она собрала себя в тугой ком, сжалась, как пружина, рванула из Петькиной груди нож, вскочила и с маху всадила его в сердце Александру. Все остолбенели. И отшатнулись, когда тело Александра, как недавно Петькино, не издав ни звука, упало на землю, разбросав руки. Судорожно затухающая жизнь ушла вместе с последним выдохом. Сашка, затаив дыхание, крепко сжимала в ладони окровавленный нож.
Рев прокатился среди костров по вырубке. Люди-собаки бешено выхватили ножи, на одном дыхании толпа качнулась к Сашке, окружая. Ванька с друзьями заслонил девушку, грудью встречая противника. Сашка хищным взглядом повела по людям-собакам, глаза яростно вспыхивали языками пламени костра, лицо было страшным:
— Не двигаться! — шипя, приказала она диким, угрожающим тоном. — Я — сестра Петьки! Теперь только я знаю, что делать! — Это была другая Сашка, не та, с которой познакомил их Бурих. — Я все разделила поровну! — Пауза и новый приказ: — Похороните обоих с почестями! Они оба одинаково служили вам! И никогда не забывайте то, что сейчас произошло! Убивать нужно чужих, за убийство своих — расплачиваться собственной жизнью.
В толпе людей-собак произошло замешательство, будто наткнулись на непробиваемую стену, и, невольно подчиняясь Сашке, отступили, убирая ножи за пояса. Толпа выдавила из себя кряжистого, налитого мускулами, Кирилла, одетого, как и все мужчины, в домодельные штаны и просторную накидку, стянутую на животе кожаным поясом, из-за которого торчали ножны с ножом. В его движениях не было ничего лишнего. Он гортанно, но четко отдал людям-собакам необходимые распоряжения, указывая направления короткими взмахами рук. И опять толпа поглотила его. Подхватила трупы Петьки и Александра и быстро понесла в лес.
Сашка знала, что делалось все не так, как требовали человеческие традиции при захоронении людей, но не вмешивалась. Здесь невозможно соблюдать обычаи ее прошлой жизни. Здесь укоренились другие привычки. Сбоку к уху Сашки, нескладно пригибая спину, наклонился Малкин, понял: опасность миновала, но будущее никак не вырисовывалось, над всеми нависла новая неизвестность, шепнул:
— Ты смогла убить его.
— Иначе он убил бы всех нас, — парировала Сашка.
Малкин не спорил, она была права.
— Но что дальше?
— Не знаю, — посмотрела она на нож в руке. — Пока они отступили, но мы по-прежнему во власти Философа.
— Совсем недавно они были нашими друзьями, — напомнил Ванька.
— Не думаю, — покрутила головой Сашка. — Просто Философ не считал вас своими врагами.
— Тогда во всем виноват я, — грустно обронил Малкин. — Это я уговаривал Петьку мирить собак и волков.
— Бессмысленно бороться с Философом, не зная его. Петька совершил ошибку. С горожанами невозможно договориться, как, впрочем, и с ними, — она повела взглядом по людям-собакам.
— Теперь вижу, — поперхнулся Ванька и после короткой, но мучительной паузы срывающимся голосом попросил: — Прости за Петьку.
— Ты здесь ни при чем, — глубоко вздохнула девушка. — У него был большой опыт, он не должен был так опрометчиво поступать, мог хотя бы посоветоваться со мной.
Сашка едва успела закончить фразу, как в полумраке снова от толпы людей-собак отделился Кирилл и, нагнув голову, шагнул к сгрудившимся людям. Малкин чуть выдвинулся, плечом прикрывая Сашку. Раппопет и Лугатик сомкнулись, загородив Катюху. Кирилл остановился за два шага до них, замер мутным взглядом на Малкине, чеканно сообщил:
