Да и та, новая, вряд ли с ходу решит самый мучительный
вопрос, на который искал ответ еще Гильгамеш. Как жить, не умирая? Неужели у
меня, живущего в диком, но все-таки техническом мире, возможностей не больше,
чем у диковавилонистого Гильгамеша?
На экране сменялась аппаратура, я слышал бодрые заверения,
но ясно видел, что за ними стоит. Эти люди даже не пытаются что-то сделать
кардинальное. Всего лишь стараются излечить болезнь, они даже не пытаются
продлить жизнь хоть на годик! Просто живут, дорожка проторена, а они просто
живут и работают.
Я мазнул взглядом по их сытым нездоровым лицам. Сразу видно,
что у каждого целый букет болезней, вон у того больная печень и почки, а у
этого нелады с сердцем, вон какие мешки под глазами, а у третьего еще и
сахарный диабет… Животы у всех троих свисают через ремни на поясах…
Компьютер приглашающе мигал, экран устал показывать
скринсэйвы и отключился, сберегая энергию. Мои пальцы нервно забегали по
клавиатуре. К счастью, дело к ночи, в Интернете остались только самые заядлые
баттлнетенавты, я дозвонился с третьей попытки, вошел в сеть, пронесся по меню,
подменю, разделам. Почти сразу отыскал полочку с новейшими данными о продлении
жизни человека.
В измученной душе горечь, что оставалась на донышке,
вскипела и угрожающе быстро начала подниматься к краям. Данных о бессмертии,
продлении жизни примерно в две тысячи раз меньше, чем о новом креме от загара.
В пять тысяч раз меньше, чем о креме от морщин, и в пятнадцать раз – о
пилюлях, якобы усиливающих эрекцию.
– Перестань, – сказал я себе зло. –
Перестань! Это и есть мир, в котором ты очутился. Он таков! Скажи спасибо, что
не возник во времена Ивана Грозного или нашествия гуннов.
По коже побежал озноб. Я ведь в самом деле мог возникнуть
там, а сейчас висеть голым на дыбе перед злобно ухмыляющимся палачом, что
перебирает на горящих углях крючья для выламывания ребер, острые прутья для
протыкания живота, всевозможные клещи, щипцы…
Озноб не исчез, а ушел вглубь. Я вдруг смутно ощутил старые
раны от этих щипцов, клещей, а в груди заныло.
Я зябко передернулся, и это странное чувство очень медленно
растаяло… но не до конца, не до конца.
Поставил кофе, другая рука привычно врубила комп, двойной
щелчок запустил звонилку, а когда раскрылся браузер, я торопливо заскочил в
Google.ru, написал в окошке «смерть», кликнул, и через секунду высветилась
подборка:
1. В жизни все фальшиво. Есть только одна истина, и эта
истина – смерть (Хагакуре Бусидо).
2. Удивительнее всего то, что прадеды, деды, отцы умерли, но
каждый думает, что он не умрет (царь Махараджа Юдхиштихра).
3. Если человек начинает интересоваться смыслом жизни или ее
ценностью, это значит, что он болен (З. Фрейд).
4. Только перед лицом смерти рождается самость человека (Св.
Августин).
5. Надгробные речи полны глубокого смысла: они дают точное
представление о том, кем следовало быть покойнику (Дж. Ваперен).
6. Если поверхностные умы щеголяют отрицанием существования
чего-нибудь высшего, сверхматериального и сверхчувственно воспринимаемого мира,
то такое жалкое признание отдельных умов нельзя ставить в вину науке (Р.
Майер).
7. Самоубийство – есть измена Кресту ( Н.А.Бердяев).
8. Терять время – это постепенно совершать самоубийство
(Э. Ионг).
9. Без пользы жить – безвременная смерть (И. Гёте).
10. Умереть – дело скорое и легкое, жить значительно
труднее (Л. Фейхтвангер).
11. Смерть – серьезное дело, это входит в жизнь. Нужно
умереть достойно (А.В. Луначарский).
12. Самое тяжелое в смерти – это молчание… (Р. Роллан).
13. Не ищите после смерти могилу нашу в земле – ищите
ее в сердцах просвященных людей (Руми).
14. Смерть предстоит всему: она – закон, а не кара
(Сенека-младший).
15. …все на свете поправимо, кроме одной смерти (М.
Сервантес).
16. Нет ничего труднее, чем погибнуть, не платя смертью за
смерть (К. Симонов).
17. Надо жить так, чтобы не бояться смерти и не желать ее
(Л.Н. Толстой).
18. Цель-то жизни в том и заключается: жить так, чтобы и
после смерти не умирать (М. Джалиль).
19. Если бояться смерти, ничего хорошего не сделаешь; если
все равно умираешь из-за какого-нибудь камешка в мочевом пузыре, от припадка
подагры или по другой столь же нелепой причине, то уж лучше умереть за
какое-нибудь великое дело (Д. Дидро).
20. Смерти меньше всего боятся те люди, чья жизнь имеет
наибольшую ценность (И. Кант).
21. Чем лучше человек, тем меньше он боится смерти
(Л.Н. Толстой).
22. Смерть должна быть такая же, как и жизнь; мы не
становимся другими только потому, что умираем (М. Монтень).
23. Если бы одни из нас умирали, а другие нет, умирать было
бы крайне досадно (Ж. Лабрюйер).
24. Кончина наступает однажды, а ждем мы ее всю жизнь:
боязнь смерти мучительней, чем сама смерть (Ж. Лабрюйер).
Что-то показалось верным, что-то задело, к примеру, считаю
себя хорошим человеком, но если так боюсь смерти, то, по Толстому, я полнейшее
дерьмо, а по Фрейду просто болен, Лабрюйер утешил совсем немного, все-таки мне
по барабану, будут остальные жить или нет, когда я умру, я этого знать уже не
буду, не буду, я ничего не увижу…
Слезы хлынули ручьем, я упал лицом на клавиатуру, затрясся в
рыданиях.
Человек есть ум, сказало во мне нечто. Мой ум стремится жить
вечно. Да что стремится – жаждет так, что от бешеной жажды в глазах
темнеет… Но почему устроено так, что всякий может отнять у меня жизнь, но никто
не в состоянии избавить от смерти? Люди похожи на часы, которые питаются от
батарейки: идут, высвечиваются цифры, идет какая-то деятельность, но часы сами
не знают, что они показывают и зачем, а потом батарейка истощается…
У меня же все наоборот! Я четко вижу цель, но совершенно не
вижу дорогу. У меня не хватает мужества молодого Гёте, который дни и ночи в
своей алхимической лаборатории исступленно искал эликсир вечной жизни. И в то
же время я, в отличие от коллег по службе, в отличие от соседей по дому, в
отличие от кинозвезд, политиков и телеведущих, в отличие от всего этого ржущего
и веселящегося человечества… понимаю, что жизнь – не страдание и не
наслаждение, а очень важное дело, которое мы обязаны делать и честно довести до
конца.
Да, мне доверили, запустив вот в этот мир, какое-то очень
важное… чрезвычайное важное для всей вселенной дело, которое я обязан
выполнить! Мне доверили, дав жизнь. Мне поручили нечто, а для этого дали мне
жизнь.
Итак, из глубин веков упорно и настойчиво идут слухи о
таинственной стране Шамбале. Где-то очень далеко в Гималаях, в недоступных для
посторонних местах, некие люди… если они люди… основали общину, закрылись от
любопытных неким незримым барьером и тысячелетиями живут там, занимаясь своими
таинственными делами.
