Двери открылись, и земляне хотели уже забежать в кабину лифта, но вместо этого в страхе отскочили назад.
В кабине стоял двухметровый боевой бронированный робот последней модели. С виду он был похож на человека, только с красным и злым лицом и круглом шлеме с антеннами.
Грозно ступая железными ногами, он вышел из кабины и пошел на космических героев. Те отступали от него до тех пор, пока Краснобаев не выхватил меч и не набросился на робота.
Но у того тут же тоже из ладони выросло лазерное лезвие и он вступил с Краснобаевым в поединок.
Хоть и был Иван Иванович неплохой боец на мечах, но с роботом ему было тягаться не легко. И если сказать правду, то даже тяжело. Не прошло и минуты, как робот выбил у него из руки меч и раздавил его своей броневой ногой. Только хруст раздался.
Краснобаев отступил.
Тогда на робота набросились Бочкин с Окуркиным и открыли по нему огонь из своих бластеров. Только искры посыпались во все стороны.
Робот лишь усмехнулся. Электрические заряды были ему как щекотка.
– Ха-ха-ха! – сказал он и продолжал идти на землян. Лазерное лезвие он убрал. Вместо него, появились из укромных мест стволы бластеров, пушки, пулеметы. – Я последний сюрприз Лагримоса. Робот-У. То есть Убийца. У меня приказ вас уничтожить. Готовьтесь к смерти.
Заряды у Бочкина и Окуркина кончились, и они выбросили, ставшие бесполезными, бластеры и растерянно повернулись к капитану, сняв с себя всю ответственность, они тут же возложили ее на него. Иногда очень хорошо, что командовать надо кому-то другому, а не тебе. Краснобаев был серьезен и хмур, как никогда. Ситуация была очень критическая. Жизнь всего звездного экипажа повисла на волоске. И тогда Иван Иванович скомандовал:
– Отступаем.
И они побежали назад. Робот-У пошел за ними, и его хохот раздавался и пугал больше чем выстрелы пушек. Но не пробежали они и двадцати шагов, как в ужасе остановились, потому что увидели, как им навстречу по узкому коридору идет старый знакомый трансформер.
– А вот и я! – сказал он, увидев землян. – Никуда вы не делись. Теперь я вас арестую. Руки вверх. Считаю до трех. Если не поднимете, то буду стрелять. Раз!
Это было ужасно. Еще ни разу звездный экипаж не был в такой переделке. Смерть была позади, смерть была впереди. Они были между двух огней. Между двумя боевыми роботами-убийцами. Больше бежать было некуда.
– Два! – сказал трансформер.
– Ха-ха! – Робот гигант тоже остановился и щелкнул всеми своими орудиями, приведя их в полную боевую готовность.
– Три!
– Ложись! – за долю секунды до этого крикнул Иван Иванович и упал, увлекая на пол товарищей, и закрывая их своим телом.
– Огонь! – сказал трансформер и дал залп.
Он был все-таки устаревшей моделью, этот трансформер, и соображал довольно медленно. Поэтому все, что он выпустил из себя, попало не в землян, а в другого робота.
Бронированный гигант выдержал весь этот шквал огня и уставился на трансформера.
– Не понял, – сказал он. – Ты кто такой? И чего это ты тут делаешь?
– Я робот-О, то есть Охранник. Я должен арестовать этих лазутчиков, – ответил трансформер.
– Отваливай назад, консервная банка, – сказал робот-У. – Я сам с ними разделаюсь. Это моя добыча!!!
– Не могу, – ответил робот-О. – У меня программа их задержать. Это моя добыча!!!
– Ах, так! – закричал робот-У. – Тогда получай!
И все, что он приготовил для трех людей, он выстрелил в несчастного трансформера. Но тот хоть и был устаревшей моделью, но броню имел ничуть не худшую, чем у Убийцы, и все выдержал.
– Мне мешают выполнить долг, – сказал робот-О, – приступаю к ликвидации причин.
И он тоже стал стрелять в робота-У. Тот в него. Грохот стоял, страшный. Башня сотрясалась от взрывов. Над землянами проносилось море смертельного огня.
– Моя добыча! – перекрывая грохот боя, кричал робот-У. То есть Убийца.
– Нет, моя, – спокойно отвечал робот-О. То есть Охранник.
Бочкин поднял голову и с восхищением посмотрел на бой двух боевых роботов.
– Во здорово! – не выдержал он. – Как в американском фильме про этого, как его дьявола? Прапорщик, отвечать.
– Про терминатора? – догадался Окуркин.
– Во, во!
– Товарищ генерал! Убьют же! – И Краснобаев тут же пригнул голову Бочкина к полу. Он заботился о своем экипаже. – Ползком к двери! – шепотом скомандовал он.
И они поползли.
Роботы, увлеченные своей битвой, про них забыли. Вояки! Они интересуются только войной, боем, запахом пороха и гари, оплавленным металлом и разрушением.
Наши друзья доползли до лифта и прыгнули в кабину и нажали кнопку последнего этажа. Двери лифта мягко закрылись и спрятали землян от этого кошмара.
И только тут роботы, наполовину разбитые и полурасплавленные вспомнили про них и повернулись в их сторону и побежали, стреляя на ходу своими последними боевыми зарядами.
Двери были тут же выбиты. Но было уже поздно. Кабина уехала наверх и унесла с собой Краснобаева и его друзей.
Роботы растерянно посмотрели друг на друга и оба зашипели, задымились и рухнули на пол. Они не выполнили свои программы и поэтому оба сгорели и самоуничтожились.
И вот, наконец, настал великий момент, когда капитан Иван Иванович Краснобаев, генерал Бочкин и прапорщик Окуркин ступили на последний этаж башни, где томилась прекрасная принцесса.
Они выскочили из лифта как ошпаренные, потому что чувствовали, как пол под ними во время подъема ходит ходуном. И как только они это сделали, кабина сорвалась с тросов и полетела вниз, где благополучно стукнулась об землю и смялась в лепешку.
Земляне же были на вершине башни и своей славы. Им осталось только открыть последнюю дверь, ведущую в покои принцессы. Надо было пройти всего лишь тридцать шагов, чтобы завершить свой подвиг и остаться навечно в памяти марсиан.
Они уже хотели было сделать эти последние шаги, но тут Бочкин остановил их.
– Стойте. Этот пол качается. Видите?
Действительно, плиты, которыми был уложен пол, вздрагивали при каждом их движении.
– И что надо делать?
– Бежать и не останавливаться. – Тут же сказал Окуркин. – Это опять ловушка из компьютерной игрушки. Главное нельзя останавливаться. Ни в коем случае! Понятно?
– Понятно!
И они побежали так быстро, как только могли.
Плиты за их спиной обламывались и летели вниз в бездну. Стоило им задержаться хотя бы на секунду, и они присоединились бы к ним.
Через двадцать шагов пол под ногами обрел твердость, и они остановились и перевели дух.
