К ним уже приближались солдаты. И они были совсем близко.
– Лучше не приближайтесь! – крикнул им Краснобаев. – А то я покончу с собой.
Солдаты в смятении остановились. Они не знали, что им делать.
И тут прилетел и опустился на землю самый большой вертолет, из которого выскочили принцесса Алегрия и Лагримос-Черный Нос.
– Любимый мой! – закричала принцесса и побежала к горе. Бежать ей было тяжело, она пыхтела и задыхалась.
А Лагримос закричал на солдат:
– Чего вы смотрите? А ну быстро хватайте его! Когда же ему сообщили, что землянин пообещал прыгнуть вниз, он закричал:
– Ну и что? Пусть прыгает! Растяните ему брезент!
Под вершиной горы тут же растянули широкий брезентовый тент. Такой широкий, что прыгнуть и промахнуться стало невозможно. Краснобаев с отчаянием смотрел вниз.
– Прыгай сюда, мой уклопчик! – закричала ему принцесса Алегрия. – Прыгай в мои объятия, любимый! Я все прощу!
И она расставила свои полные красные руки для объятий.
– Вперед! – дал команду солдатам Лагримос. – Взять его, а если будет сопротивляться сбросить вниз. Сломает руку или ногу? Ну и что? Значит, впредь будет более покладистым.
И солдаты побежали брать в плен Ивана Ивановича Краснобаева, знаменитого космического героя и героического земного летчика аса.
Им оставалось пробежать метров пятьдесят, как в оранжевом марсианском небе громко завыли космические двигатели, и около вершины повис звездолет похожий на русский реактивный самолет МИГ-29. Рядом с ним марсианские вертолеты выглядели допотопными агрегатами.
От удивления солдаты остановились и открыли рты.
– Базилевс! Базилевс! – запрыгали от радости Бочкин и Окуркин.
– Базилевс! – запрыгал у их ног кактусенок Куся. – Базилевс!
– А ты как здесь оказался? – с замершим от счастья сердем спросил его генерал Бочкин.
– А я полечу с вами, – сказал Куся. – Меня отпустили с вами на Землю.
– Базилевс? – спросил Лагримос. – Почему Базилевс? Так нельзя.
– Базилевс? – закричала Алегрия. – что это за страшилище? Он хочет похитить моего мужа?
– Базилевс! – облегченно вздохнул Иван Иванович. По его мужественному лицу ручьями потекли слезы.
– Так вы что, капитан, действительно не хотите жениться на этой женщине? – спросил Базилевс.
Краснобаев сразу перестал плакать и просто взбесился.
– Ты еще спрашиваешь? А ну быстро подавай трап!
– Есть, капитан, – ответил катер и открыл входной люк.
– Хватайте его! – закричал Лагримос. – Не дайте ему уйти!
Солдаты снова побежали, но было уже поздно. К ногам землян опустился трап звездолета, они все трое и еще марсианский кактусенок Куся вбежали внутрь, трап убрался и люк закрылся.
Звездолет плавно поднялся, повисел над горой, а потом стрелой взмыл в небо и полетел к фиолетовым и бордовым марсианским облакам. Прошло три секунды и он исчез из виду.
Увидев это, принцесса зарыдала и упала на грудь первому министру. Тот погрозил небу кулаком и сказал расстроенным голосом:
– Первый раз вижу такого непорядочного космического героя.
Глава девятая
ВОЗВРАЩЕНИЕ НА ЗЕМЛЮ
Долго еще после этого Иван Иванович Краснобаев не мог успокоиться, и вздрагивал каждый раз при слове Марс.
Красная планета осталась позади. Базилевс покинул ее атмосферу и вышел в открытый космос. Полным немого упрека смотрело ему вслед знаменитое лицо марсианского города. И Краснобаеву стыдно было глядеть на него. С каждой минутой оно уменьшалось в размерах, а сердце знаменитого капитана зайчиком прыгало в груди от страха. Ему все казалось, что сейчас за ним бросится в погоню целая эскадра преследователей, догонят, и все-таки заставят жениться на марсианской принцессе.
Но вот лицо исчезло из виду, превратившись, в маленькую точку, которой тоже вскоре не стало видно. Затем в иллюминаторе стал виден силуэт планеты, и тоже стал уменьшаться в размерах. А Краснобаев гнал и гнал свой звездолет, не жалея двигателей и горючего. Только через час, когда марс стал величиной с копейку, он стал понемногу приходить в себя, и бледность стала покидать его искаженное ужасом лицо.
А к вечеру он совсем успокоился и даже впервые за последние часы позволил себе улыбнуться.
– А знаете, друзья, – сказал он, – ни разу еще моя жизнь не висела на таком тонком волоске, как в этот раз. И никогда мне еще не было так страшно. Посмотрите-ка, не стали ли мои волосы седыми?
Бочкин, Окуркин и кактусенок Куся посмотрели и покачали головами:
– Нет, не поседели.
– Слава Богу! – вздохнул Иван Иванович.
– Все хорошо, что хорошо кончается, – сказал Базилевс.
И тут Краснобаев вспомнил про Базилевса и спросил у него:
– А как получилось, что ты прилетел в последнюю секунду?
– Да так, – вздохнул катер, – я смотрел местное телевидение и восхищался вашими подвигами и приключениями.
– Так ты все видел? – хором ахнули Краснобаев, Бочкин и Окуркин.
– Конечно. Все до последнего.
– И ты ни разу не пришел нам на помощь? – воскликнул Краснобаев. – Мы столько раз могли погибнуть.
– Но по местным законам героям не положено пользоваться звездолетом при спасении принцессы, – виноватым голосом ответил Базилевс. – Поэтому я и не стал вмешиваться. Не хотелось помешать.
– Ну хорошо, а почему же тогда ты не прилетел к терему, когда мы ползли по стене и могли сорваться. Ведь уже тогда было ясно, что нам надо бежать.
Базилевс шмыгнул носом. Или это им показалось? Ведь у звездолетов не бывает насморка.
– Так я…
– Что ты?
– Капитан, вы будете меня ругать.
– Говори же!
– Я загляделся, как принцесса покупает себе свадебные наряды, и про все забыл. Так мне понравилась эта светская хроника. Простите меня. И еще, честно говоря, я думал, что принцесса вам нравится, на мой вкус, она прехорошенькая, как почтовый рейдер, я конечно слыхал, что вкусы бывают разные и о них не спорят, но я был уверен, что вы хорохоритесь только для виду, чтобы, так скажем, соблюсти мужское достоинство. Не сразу до меня дошло истинное положение вещей. Но когда я понял, что вы действительно не хотите жениться и даже готовы покончить с собой, то я сразу вмешался.
– Лучше поздно, чем никогда, – вздохнул Краснобаев и упал на спинку кресла. – Все, больше никаких планет. Мы летим на Землю.
В этот раз ему никто не стали возражать. Кажется, и его друзья уже успели насытиться своими космическими приключениями, почувствовали, что начали скучать по дому. И даже очень сильно.
