Да уж. Я, конечно, была готова к обнажению души и рассказу о внутренних проблемах, но чтобы это было настолько глубоко, я не ожидала. Единственное, о чём я могла думать, так это о том, сколько же вокруг нас живёт людей, с которыми мы дружим или поддерживаем знакомства, которым приходится скрывать себя настоящих от общественности и своих близких. Неужели нам и правда так страшно обнажить себя, что мы готовы врать до последнего и сковывать себя петлёй общепринятых норм? И чем больше и дольше мы врём, тем сложнее нам приходится жить.
– Ты отчасти прав. – Я всё же нахожу в себе силы и начинаю говорить: – Ты и правда обременил себя слишком большим количеством лжи и самообмана. Но это же не конечная точка. Верно? В любую минуту ты можешь обратить всё вспять. Главное, тебе необходимо решить, хочешь ли ты этого? Хочется ли тебе обнажить свою душу для общества и показать им, кто ты на самом деле. И я не говорю о твоей ориентации. Это скорее о свободе выбора. Но если я правильно тебя поняла, то тебе уже наплевать на общество и одобрение или запрет твоей жены. Всё упирается в детей. Точнее, именно в них, но лет через десять. Райан, скажи, ты боишься, что они не поймут тебя? Или ты уверен в этом?
– Я не могу быть уверенным. У меня сын и дочь. Вполне возможно то, что они повторят мою судьбу. Кто, в конце концов, от этого застрахован? Но дело в том, что я боюсь того, что они посчитают, что я их бросил. Это меня убьёт. Я всю жизнь отдал на то, чтобы им жилось лучше, чем мне. Лили, вряд ли ты знаешь, но я из очень бедной семьи, мы жили на пособие, и я жил в гетто. Но так уж вышло, что я сумел разбогатеть и позволить себе всё это, что я имею. Моя главная задача, цель, да и весь смысл жизни в том, чтобы мои дети не возненавидели меня и не презирали. Это меня точно добьёт. Пожалуйста, умоляю, помоги мне с этим. Я хочу, чтобы они гордились мной и при этом понимали, что у каждого человека есть свой выбор.
– Райан, – говорю я после непродолжительной паузы, – а скажи, как бы ты сам отнёсся к этому, если бы твой отец сказал бы тебе то же самое, будь ты в возрасте твоих детей?
– Мой отец? – Он задумался на секунду. – Он бы так не сделал.
– Просто представь. Гипотетически.
– Ну если так, то думаю, что я бы его не понял и был бы всячески против его решения и выбора.
– Хорошо. А если бы он тебе это сказал, когда бы ты уже стал взрослым?
– Хм, – он задумался, – думаю, тут я бы уже не был так радикален. Всё зависит от обстоятельств.
– Вот именно. Сознание детей слишком мало, чтобы воспринимать вещи объективно, – я откашливаюсь, – они не могут осознавать проблему и её следствие в целом. Для них в таком возрасте прав тот, кто проводит с ними больше времени и уделяет больше внимания. Но их объективности можешь пока не ждать. Даже если они будут на твоей стороне.
– Видимо, ты права. Как сложно всё это сейчас.
– Райан, у тебя на самом деле только одна проблема. Хочешь ли ты и дальше притворяться красивой обложкой и сохранить для детей видимость семьи, или же ты будешь делать то, что ты на самом деле хочешь и быть настоящим, но при этом так же быть любящим отцом. Вот твой главный вопрос. Но умоляю, не спеши с ответом и не руби с плеча. Тебе нужно хорошенько об этом подумать и просчитать всё наперёд. чтобы твой выбор не сделал тебя ещё более несчастным. Понимаешь меня?
– Я понимаю. Вот только я уже так давно занимаюсь этим самокопанием, что это сводит меня с ума. Но сейчас мне легче. Не могу сказать, что я определился, но ты помогла мне посмотреть на всю ситуацию со стороны. Спасибо тебе, Лили.
– Не за что. Менять себя и выходить из зоны комфорта не так уж и просто. Но уверена, что если ты этого действительно захочешь, то справишься с этим.
– Я буду стараться. – говорит Райан и начинает вставать с кресла, – Думаю, на сегодня хватит. Мне есть о чём подумать.
– Точно. Только не перетрудись в раздумьях. Это всегда заводит лишь ещё в больший тупик. Если что, звони мне или приходи.
– Не сомневайся, приду… Кстати, – говорит он уже в дверях кабинета, – сколько я тебе должен? И как оплатить?
– Перестань, мы соседи. Всё нормально. Единственное, не соблазняй больше моих организаторов вечеринок в моих ванных комнатах.
– Ой, прости ещё раз за это. Совсем тогда голову потерял. И от себя, и от Тэда. Он симпатичный, кстати.
– Хорошо. Передам ему при случае.
– И ещё раз тебе спасибо, что помогла, а главное – выслушала. Мне не с кем этим поделиться. И я в курсе, что тебе сейчас не до этого, но всё равно, спасибо. И позволь, – говорит Райан и обнимает меня.
– Ох. Да всё в порядке, – говорю я, стоя в полнейшем шоке, так как за все годы нашего знакомства мы, наверно, даже не прикасались друг к другу. Это странно. Но да ладно..
– Ты замечательный и очень сильный человек.
– Ты тоже. Будь сильным.
Открыв ему ворота, чтобы он смог выехать, я решила перекурить весь этот диалог и подумать. Но думать я могла только об одном. О самом важном вопросе, который у меня крутился весь приём. Как понять этот миг, когда ты понимаешь, что ты изменился? Как поймать это мгновение, когда ты уже не тот, кем был раньше и встал на новый путь? Если проще говоря, как ощутить тот момент, когда ты понимаешь, что твои собственные ценности резко меняются?
Глава 5
Падение
– При всей своей привлекательности ты абсолютно не умеешь выбирать вино, – говорю я Ричарду, сидя за столом в итальянском бистро.
– Зато я великолепен в выборе виски. И жены.
– А ты хорош, – я перегибаюсь через маленький квадратный столик и целую его.
– С тобой по-другому никак.
Клиентов в этот день не было, и я решила заехать к Ричарду на работу и вытащить его на час пообедать. К тому же я ещё ни разу не видела Мэй с того момента, как вернулась из отпуска, и договорилась встретиться с ней в том же бистро, как только мой муж вернётся на работу.
За проведённый с Ричардом час мы говорили о его и моей работе, вспоминали Мексику, думали, куда мы хотим в следующий раз, и оба съели по внушительной порции их фирменной пасты с кучей специй и сыра. В еде наши вкусы сошлись, а вот насчёт путешествий наше мнение разделилось. Я хотела полететь в Италию и подробно изучить её южную часть со всеми её прелестями, в то время как Ричард упорно склонял меня полететь в Новую Зеландию. Чего ещё ожидать от поклонника книг Толкиена? Не придя к компромиссу, мы пока отложили окончательный выбор и, как обычно, решили всё оставить случаю. Как получится, так и получится.
Мы поболтали ещё немного обо всём и ни о чём, затем он взглянул на часы и сказал, что ему пора бежать. Ровно через секунду от Мэй пришло сообщение о том, что она уже подъезжает.
– Милый, останься ещё минут на десять. Мэй уже рядом.
– Прости, Лил, не могу, я уже как полчаса назад должен был быть в больнице.
