— Зачем же вы тогда их защищаете? — вырвалось у Бианки Фабиани.
— Помолчи, — обронил ее муж.
Я взглянул на Бианку. Платье на ней и вправду было уж слишком декольтировано.
— Я просто сообщаю, — спокойно возразил Зееберг. — Простите, мадам. Но у меня есть кое-какие соображения в связи с этим. Мы живем уже не при капитализме девятнадцатого века. Мир находится на переломе. И профсоюзы пойдут на все. Я боюсь, что победа останется за ними, если нам не удастся с ними договориться.
— Поскольку профсоюзные бонзы все поголовно коррумпированы, — с глупеньким смешком заявила Бианка Фабиани, — сделать это будет нетрудно. После ужина пойдем в казино?
Слуги долили шампанское в наши бокалы. Килвуду налили еще рюмку виски. Пламя свечей слегка колыхалось.
— Само собой, пойдем, Бианка, — сказал Тенедос. — Но профсоюзы вовсе не коррумпированы, ты ошибаешься. А вот Зееберг абсолютно прав: с ними надо договориться.
— Заодно договоритесь и с дьяволом, — ввернул Джон Килвуд.
— Джон, — сердито заметил Торвелл, — вы не только выпивоха, но и глупец. Вы глупы непробиваемо и безнадежно. Неужели нам в самом деле сидеть и ждать, пока не дойдет до того, о чем — с полным основанием — предупреждают профсоюзы?
— Это и есть тот вопрос, который я хотел вам задать, — сказал Зееберг. — Ради этого и стал рассказывать о Сант-Яго. Прошу прощения у дам за эту скучную материю.
— Я ставлю всегда на одни и те же цифры — на ноль и на соседние, справа и слева, а еще на двадцать девять, — заявила на весь стол Бианка Фабиани. Она уже слегка опьянела.
— Завтра на яхте! — шепнула мне Паскаль, перегнувшись через стол. — Вы прелестно смотритесь вместе.
— Паскаль, прошу тебя, прекрати! — вспыхнула Анжела.
Паскаль рассмеялась.
— Анжела зарделась! До корней волос! Она еще может заливаться краской! Как бы мне хотелось иметь эту способность! Ах, Боже правый, когда я покраснела в последний раз?
Я вновь почувствовал носок анжелиной туфли на своей.
11
Около одиннадцати гости потянулись к выходу. Анжела объяснила мне:
— Мы поедем в «Муниципаль». Это так называемое «Зимнее казино». Оно расположено в западном конце Круазет, у Старой Гавани. Летом, начиная с июня, открывается летнее казино — «Палм-Бич». Оно расположено на другом конце Круазет, после «Порт-Канто».
— В «Муниципале» очень уютно. Там и кормят вполне прилично — в ресторане «Амбассадор». Мсье Марио, хозяин ресторана, просто великолепен, — заявила Бианка Фабиани.
Мы все стояли в холле. Дамы набрасывали на плечи палантины, надевали жакетики из соболя и шиншиллы. Анжела взяла с собой палантин из белой норки. Весело болтая, все направились к машинам. Я стоял, оглядываясь и держа в руке стофранковую банкноту.
— Что вы ищете?
— Мне хотелось оставить немного денег для слуг.
— Положите сюда, вот на эту тарелку, — сказал Клод Трабо и посмотрел на меня долгим взглядом. На тарелке, стоявшей на старинном комодике, уже лежало несколько купюр. Я положил туда же и мою.
— Вы — первый, — заметил Трабо.
— В каком смысле?
— Первый, кто оставляет чаевые для слуг. Остальные купюры положил я сам, чтобы сохранить лицо перед слугами.
— Вы хотите сказать, что ни один из этих миллиардеров не…
— Ни один. Потому они, наверное, и стали миллиардерами. Один из тех, кто сегодня был у нас в гостях, — я не могу назвать его имени, — так часто бывал у нас, причем ни разу не счел нужным дать немного денег слугам, что однажды вечером Паскаль сказала ему: «Слуги уже судачат по вашему адресу. Поэтому я дала им пятьдесят франков и сказала, что это от вас». После чего наш гость вышел из себя и заорал: «Пятьдесят? Надо было дать им сто, Паскаль! А теперь они скажут, что я скуп!» — Мы оба засмеялись. — Сто, — сказал он, — ровно столько, сколько дали вы. Это слишком много. Другие-то вообще ничего не платят. Никогда не быть вам богатым, — заключил Трабо.
— Боюсь, что вы правы, — кивнул я.
— Но, надеюсь, счастливым вы будете, — добавил Клод Трабо.
Я подошел к Анжеле, и мы вышли на воздух. Шоферы распахнули дверцы «роллс-ройса», двенадцатицилиндрового «ягуара» и «мерседеса-600». Гости Трабо расселись по машинам. Место стоянки и вся дорога к воротам из парка были освещены фонарями, скрытыми в кустах.
Анжела сказала:
— Практически в Каннах больше некуда пойти, кроме как в казино. Нет других приличных заведений, только ночные клубы для молодежи.
— Как такое возможно? Да еще в таком городе, как Канны! — удивился я.
— Казино во всем мире обладают огромной властью. Они могут всего добиться и кого угодно устранить — к примеру, любого конкурента. И у нас здесь, наверное, дела обстоят именно так. Что тут поделаешь? — Анжела медленно вела машину по гравийной дороге за «роллс-ройсом» Фабиани. — Эти фонарики в кустах выглядят очень романтично, правда?
— Да, — ответил я. — Очень.
— А Трабо — очень приятные люди.
— Очень, — опять эхом отозвался я. — Значит, вы простили Паскаль?
— Ах, Роберт, — только вздохнула Анжела и молчала все время, пока мы не выехали на улицу. — Вам удалось немного продвинуться вперед?
— Думается, да, — сказал я. — И вскоре надеюсь быстро продвинуться еще дальше.
— Это прекрасно. — Она нащупала в темноте мою руку. — Роберт?
— Да?
— А знаете, что еще прекрасно?
— Что же?
— Что мы оба когда-то были очень бедны, — сказала Анжела.
12
— Четыре, чет, черное не выигрывает!
— Тридцать один, нечет, черное выигрывает!
— Семерка, нечет, красное не выигрывает!
Голоса крупье громко выкрикивали цифры, выигравшие на отдельных столах. Игра шла на многих столах, огромный, роскошный и старомодно-уютный зал был битком набит. Какой-то коротышка-итальянец во все горло выкрикивал на своем языке пожелания счастья. Он только что выиграл. Я видел, как ему отсчитывали большую сумму.
— Он так же кричит и когда проиграет, — сказала мне Анжела. — Он тут каждый вечер. Много месяцев кряду. С женой и друзьями. Они делают за него ставки. Он всегда играет по максимуму и частенько за несколько минут делает все свои ставки.
— Сегодня вечером он проиграл шестьсот тысяч франков — до этой минуты, — сказал вежливый и неприметный человек, стоявший рядом. Он поклонился Анжеле: — Добрый вечер, мадам Дельпьер.
Анжела познакомила нас.
Вежливый господин был одним из многих полицейских, несущих здесь службу и следящих за порядком, как и в любом казино. Анжела была знакома с большинством из них.
