– Думаю, что для этого дневника вам надо будет найти свое собственное Подземелье там, где вы скоро окажетесь. Там можно будет его хранить и просматривать, – сказал Джон.
– Мы обязательно увидимся, Лили. Рано или поздно. Это лишь вопрос времени.
Потом они обнялись, соприкоснулись лбами, после чего Ученые ушли, ни разу не оглянувшись, по причинам, которые Лили прекрасно понимала.
Лили подъехала к стене с поручнем и остановилась. Джон подошел поближе, чтобы при необходимости помочь и поддержать ее. Она медленно и осторожно встала и сделала несколько неуверенных шагов.
– Ура, получилось! – с гордостью воскликнула она, и Джон громко похлопал в ладоши.
Девушка вернулась к своему креслу и села.
– Джон, ты можешь отвезти меня на террасу? Хочу погреться на солнышке и подышать морским воздухом.
Он на секунду задумался и потом произнес:
– Да, с большим удовольствием.
Они уже преодолели подъем, выводящий на террасу, и вот-вот должны были открыть дверь и выйти на солнце, как неожиданно рядом появился Хан-эль.
– Джон, – сказал ангел с улыбкой, – я с тобой!
– Спасибо! – произнес Джон и наклонил голову.
– Что-то происходит? – спросила Лили, но ответа не получила.
Джон вытолкал ее кресло через дверной проем на солнце. Но Лили не почувствовала солнечного тепла, потому что ее сердце похолодело. У парапета, повернувшись к ней спиной и глядя на воду, стоял человек в костюме-тройке и с черным котелком на голове. Его кожа была иссиня-белой и казалась немного влажной.
– Ах, вот он какой, Ревизор, – пробормотала Лили, сдерживая страх.
Мужчина не повернулся к ней, а продолжал смотреть на воду.
– Я уже давно ищу одного старого друга, – проговорил он, – Коллекционера. Мне кажется, ты с ним знакома? Он ведь где-то здесь.
– Я здесь, Ревизор. Словно ты сам этого не знаешь, – произнес Джон.
Мужчина повернулся. У него были темные и глубоко посаженные глаза. Внимание Лили привлекла «бабочка» алого цвета, ярким пятном выделявшаяся на темном костюме. Девушке показалось, что Ревизор, услышав ответ Джона, слегка улыбнулся, впрочем, она могла и ошибаться – если улыбка и была, она молниеносно исчезла.
В поведении, словах и внешнем виде незнакомца было что-то зловещее и внушающее уважение, поэтому Лили отъехала в своем кресле в сторону. Интуитивно она ощущала, что сейчас надо быть от него подальше. Не то чтобы она чувствовала непосредственную угрозу, скорее вид мужчины вызывал у нее необъяснимый трепет. Ей было сложно представить, что Ревизор и Коллекционер могут быть близкими друзьями.
– Странный у тебя друг, – тихо сказала Лили. – У меня от него мурашки по телу.
– Друзья бывают разными, – с усмешкой произнес Джон. – И степень близости тоже.
– Он чем-то напоминает работника похоронного бюро. Правда, у него «бабочка» не по костюму.
– «Бабочка», говоришь? Я тоже, если честно, не в восторге. – Потом Джон обратился к незнакомцу: – Значит, ты за мной пришел?
Лили очень удивилась, когда услышала этот вопрос.
– Постой! – сказала она Джону. – Ты знал, что он здесь? Почему же не отказался, когда я предложила подняться наверх?
– Лили, я никогда ни в чем тебе не отказывал, и сейчас точно не время начинать. – Он наклонился и поцеловал ее в лоб.
Ревизор сделал к Джону шаг:
– Здравствуй, старый друг. Долго я за тобой гонялся, и найти тебя было непросто. – Он кивнул Хан-элю и снова повернулся к Джону: – Теперь пора домой.
– Куда ты с ним направляешься, Джон? – прошептала Лили, хотя в душе боялась услышать ответ.
– Это куда – домой? – спросил Джон Ревизора. – На другой остров, затерянный между мирами и пространствами?
– Нет, – ответил тот. – Сейчас по-настоящему домой.
И тут Джон расплакался:
– Неужели действительно домой?
Его колени подогнулись, и он упал рядом с креслом, на котором сидела Лили. Она нагнулась и обвила рукой его шею. Ей было невообразимо грустно, потому что за один день она теряла уже третьего дорогого ей человека.
– Я знаю, зачем ты сюда поднялся, – прошептала она ему на ухо. – Ты сейчас умрешь?
Джон встал и отряхнул одежду. Лили увидела, что он сквозь слезы улыбается.
– У нас есть время попрощаться? – спросил он Ревизора.
– Ровно столько, сколько нужно для прощания. А потом мы с танцем – домой.
Отвернувшись от Ревизора, Джон присел около девушки.
– Лили, я не был до конца уверен. У меня были подозрения, но все получилось так, как получилось. Извини, что так скоро.
– Ох, как мне все это не нравится!
– Я тебя прекрасно понимаю, – сказал он. – Но послушай меня, Лили. Благодаря Адонаю то, что тебе кажется смертью, для меня будет жизнью.
– Это слишком сложно, я не понимаю.
– Со временем все поймешь.
– Но разве тебе не грустно? Мне так грустно, что я бы плакала и плакала.
– Всегда с грустью покидаешь одно место и время, чтобы попасть в совершенно другие временные и пространственные координаты. Грустно покидать тех, кого любишь. Но прожив столько, сколько я, ты сама будешь ожидать нового начала. Отпустить все и возвратиться – это очень приятно.
– Джон, ты помог мне найти саму себя и понять, кто я. Ты первый из мужчин, кому я верила и кого любила.
– Это большая честь, – сказал он. – По воле Господа никто никогда не излечивается в одиночку. В один прекрасный день ты, возможно, поймешь, что сильно помогла мне и излечила меня.
– Я тебе помогла? Я излечила тебя?
– Лили, я не прошу верить мне всю жизнь. Достаточно того, что ты поверишь мне сейчас, в эту минуту. Ты мне веришь?
Она расплакалась и сказала:
– Да, сейчас, в эту минуту, я тебе верю.
– Тогда давай прощаться.
И они попрощались. Она обняла и поцеловала его в обе щеки, и плакала, и плакала.
– До свидания, Джон, – прошептала она. – Еще увидимся.
– Обязательно увидимся! – подтвердил мужчина.
– Постой, последний вопрос!
Джон рассмеялся:
– Да, конечно.
– В Райском саду Господа называли разными именами. Как ты сам Его называешь?
– Ну, это очень простой вопрос. Я называю Господа Двоюродным братом!
– Двоюродным братом?
– Для меня Господь всегда был Двоюродным братом, – сказал Джон, и ей показалось, что он помолодел на пару десятков лет. – Адонай, Иисус, второй Адам… Чем Двоюродный брат звучит хуже?
