– Уп! – Серёжка чуть не поперхнулся яблоком. – Ничего себе светильнички!
– Да, ты знаешь, у нас… – начал что-то объяснять Лессчик, но его прервал Пантелеймон:
– Ладно, отставим разговоры. Давайте решим: что будем делать завтра? То есть уже сегодня. Искать того зелёного с флягой?
– А чего его искать? – пожал плечами Лессчик. – Сам придёт в таверну. Хозяина только надо спросить, часто ли он появляется…
– Значит, пойдём в горы добывать Силу? Нам ведь надо иметь хоть немного, чтоб предложить ему. Иначе не заинтересуется. Кстати, где твой Воздушный?
– Гуляет где-то, – ответил Лессчик. – Набирается сил. И воздуха. И…
Он замолчал.
– Уснул, что ли? – спросил Пантелеймон. Лессчик не ответил.
– А если завтра наберём много Силы? – спросил Серёжка. – И что, всё отдавать?
– А мы много набирать не будем, – успокоил Пантелеймон. – Пару капель – и хватит! Ладно, давай спать!
– Подожди! – Серёжка вспомнил, о чём хотел спросить. – Слушай, а как украли ту черепаху, то есть авакса? Схватили и утащили? Или улетели на ней? Удачно получилось, вовремя.
– Ага, – помолчав, ответил Пантелеймон. – Только Лессчику не говори. Черепаху украл… то есть убрал, я.
– Ты? – с Серёжки полностью слетел сон. – А куда ты её дел? Спрятал?
– Спрятал, – усмехнулся Пантелеймон. – Помнишь, я рассматривал рисунок на её панцире?
– Помню, конечно. Ну?
– Баранки гну! У неё на спине оказался проход. И я его раскрыл. Когда вышел на улицу, будто в туалет. Что, думаешь, мне в самом деле туда хотелось? Я понял, что маг-барон недаром сидит в таверне.
– Я тоже понял, – прошептал Серёжка. – Только не сообразил, что надо делать.
– Ну вот. Я раскрыл проход на панцире. Шире него. И перевернул черепаху. И она ухнула внутрь! Как меня не утащила, не знаю. Никогда так не делал!
– А снаружи ничего не осталось?
– Ничего, – помолчав, ответил Пантелеймон. – Иначе маг-барон мог бы догадаться, что случилось, и что я в этом виноват. А потом вернулся бы… и нам бы не поздоровилось.
– Молодец! – прошептал Серёжка.
– А теперь я думаю, – продолжал Пантелеймон. – Случайно на спине черепахи был проход или нет? Знал о нём маг-барон? Может, они тоже умеют открывать проходы в иные миры?
– Давай утром спросим Лессчика. Он должен всё знать о магах.
– Хорошо… а теперь давай спать. Вон, и летучие мыши потускнели.
– Переварили светлячков, значит… – пробормотал Серёжка, засыпая.
Утром, проснувшись и наскоро перекусив оставшимися яблоками, ребята поспешили в таверну. Узнать, когда появляется молодой человек, сборщик Силы…
По пути Серёжка вспомнил о важном вопросе, который они с Пантелеймоном хотели задать Лессчику: могут ли маги-бароны открывать проходы, или нет?
– Нет, не умеют, – успокоил их Лессчик. – Иначе давно захватили бы все соседние миры.
– Ты знаешь об иных мирах? – удивился Серёжка.
– У нас все знают. Древние легенды рассказывают о землях без магов. И о людях, которые сумели уйти туда. И многие ищут Силу, чтобы найти выход и уйти в мир без магов. До того они надоели!
– Вот как… – Серёжка и Пантелеймон переглянулись.
– Да… А маги-бароны тоже ищут проходы, – продолжал Лессчик. – И ищут людей, которые хотят уйти. И тех, кто знал ушедших. Расспрашивают, иногда даже пытают! Маги-бароны хотят сами проникать из одного мира в другой. Это для них даже главнее, чем найти проход! Потому что тогда они смогут захватить себе целый мир! Для некоторых это важнее, чем накопление Силы. Они сначала копят, а потом начинают искать выход в соседние миры.
– А ты для чего собирал? – спросил Серёжка.
– Я? – Лессчик покраснел. – Я тоже собирал Силу, чтобы уйти… Не один, вместе с родителями… Но они могут и не захотеть: они Силой вообще не интересуются.
– М-да… – протянул Пантелеймон. – Вот, значит, как… А я-то думал, что про параллельные миры только у нас знают.
– Про парарр… рерьные, – еле выговорил Лессчик, – может, только у вас и знают. А у нас про соседние знают все.
– Интере-есно! – протянул Пантелеймон.
И задумался. Он-то полагал, что обладает удивительной способностью – открывать миры. И что больше никто на свете не может ничего подобного. А оказалось, в первом попавшемся мире об этом знает чуть не каждый мальчишка. Ну, пусть не в первом, а в последнем! Пока в последнем. Но они же ни с кем не разговаривали об этом в других мирах. А ведь может быть и так, что в других вообще все обитатели умеют свободно переходить из мира в мир.
Оказывается, он всего-навсего один из многих. Это немного разочаровало Пантелеймона, но разочарование следовало пережить. Ну и что, что он не единственный? Всё равно в их мире мало кто так умеет. Иначе об этом давно все бы знали. Серёжка, например, пока не может. И таких наверняка большинство!
Подумав так, Пантелеймон немножко успокоился.
Войдя в таверну, ребята первым делом направились к стойке – спросить хозяина о вчерашнем незнакомце.
Несмотря на ранний час, в таверне сидело много народу: подошло время завтрака.
Хозяин находился на месте и протирал пивные кружки. С такой силой, что, казалось, хотел протереть в них дыры.
– Когда он приходит? – Лессчик с ходу ошарашил хозяина вопросом.
– Кто? – отодвинулся хозяин и взял кружку наизготовку.
– Да тот хлыщ… во всём зелёном, – пояснил Серёжка.
– А-а, Этирст. Он появляется ближе к вечеру. Вы пришли слишком рано.
– А вы не знаете, где его найти? – спросил Пантелеймон.
Хозяин развёл руками.
– Этирст никогда не рассказывает о себе. Да я, признаться, и не интересуюсь. Он платит – мне этого достаточно.
– А… – Лессчик не успел задать очередной вопрос.
В таверну вошли одинаковые люди в форме. Синие мундиры с серебряными пуговицами, белые ремни и портупеи, высокие чёрные сапоги-ботфорты с широкими отворотами. На головах – блестящие каски. У пояса висят сабли, за плечами – арбалеты.
Войдя, двое солдат сразу заняли место у входа, по обе стороны двери.
– Не нравится мне это! – шепнул Лессчик Пантелеймону. – Надо выбираться отсюда! Пошли!
Они двинулись на кухню, но из кухонной двери вышло ещё двое солдат, и перегородили копьями проём. Пришлось вернуться на место.
– Облава, что ли? – пробормотал Пантелеймон, но остался совершенно спокоен. Волнение Лессчика ему не передалось. Облава – это обычно поиски кого-то конкретного. Может, преступника какого ищут. Но они-то тут совершенно ни при чём. Их трогать не должны.
