– Нет, Лига Принцев, – одернул его Лиам. – Лига Принцев – и все.
– Ладно, – уступил Дункан.
– Потому-то Фредерик вас и нашел? Потому что его тоже прозвали Прекрасным Принцем из той баллады про меня? – спросила Элла.
– Вот именно! – просиял Дункан. – А я – из баллады о Белоснежке.
Элла посмотрела на Лиама, который несколько покраснел.
– А ты? Ты чей Прекрасный Принц? – Она игриво пихнула его локотком.
– Из баллады о Спящей красавице, – неохотно признался Лиам. – Только не верь всем этим слухам обо мне!
– В последнее время я ничего ни о ком не слышала, – сказала Элла. – Была несколько занята.
– Правда? – спросил Лиам. – То есть ты ничего обо мне не знаешь? О принце Лиаме из Эринтии? Никаких сплетен?
– Не-а, – развела руками Элла.
– То есть для тебя я просто воин, который отважно рискует собственной жизнью, чтобы спасти чужую?
– Ой, постой – Эринтия! Точно!
– Так я и знал, – мрачно проговорил Лиам.
– Тебя сестренка ищет, – сказала Элла.
– Лила?
– Да – отличная девчонка.
– Откуда ты знаешь…
Дункан топнул ногой и сказал:
– Нам уже давно пора наружу – проверить, как там ФРЕДЕРИК!
– И в самом деле, идем, – сказала Элла. Она была тронута, что Фредерик ради нее столько сделал – и собрал всех принцев, и уговорил их идти ее спасать, – и ей очень не хотелось, чтобы он из-за нее попал в беду. – Кстати, где Фредерик? Сидит в дозоре в кустах?
– Нет, отвлекает великана, – сказал Дункан.
– Как великана? – поразилась Элла и стукнула Лиама кулаком в грудь. – Ты оставил Фредерика с великаном?! Ты что, смерти его хочешь?
– Это ему по плечу, – возразил Лиам. – Честное слово, он стал совсем другим!
– Ты ненормальный! – закричала Элла. – Фредерик боится даже пыльных катышков! Надо его выручать, скорее!
Отпихнув Лиама в сторону, она бросилась к выходу. Но едва она оказалась у дверей, как за спиной у нее послышалось какое-то шипение и крик боли. Элла обернулась – и увидела, что Лиам лежит на полу, схватившись за грудь. В дверях стояла Цаубера и злобно улыбалась. Она подняла руку и снова поразила Лиама трескучей голубой молнией.
– Как мило, что вы решили еще разок навестить старушку Цауберу, – процедила колдунья. Красно-черные лохмотья развевались на волшебном ветру.
У Эллы мурашки побежали по спине от ужасной мысли: она поняла, что сильно недооценивала могущество колдуньи. Еще она поняла, что зовут колдунью, очевидно, не Венди. Но это было не так ужасно.
– Не трогай его! – закричала Элла, метнувшись обратно к Лиаму. – Забирай меня. Это я тебе нужна!
– Ах, не волнуйся, ты тоже никуда не уйдешь, звездулечка моя, – осклабилась Цаубера. И пригвоздила Эллу к полу рядом с Лиамом очередным разрядом колдовской молнии.
– Невообразимая злодейка! – прошипел поверженный Лиам.
– Неужели ты считаешь, что я впущу сюда Прекрасного Принца и за здорово живешь отдам ему свою Золушку?! – сказала Цаубера.
– Откуда она тебя знает? – оторопел Дункан.
Цаубера посмотрела на Лиама.
– Ага, – произнесла она и обнажила в улыбке зеленые зубы. – Значит, ты и есть Прекрасный Принц. Признаться, я так и думала, что это ты. Остальные-то трое несколько… сам понимаешь.
Лиам извернулся и сунул карту в руки Дункану.
– Дункан, помни наш план! – выдавил он. – Хватай карту. Беги!
Дункан, не сказав ни слова, схватил карту и кинулся прочь. Однако побежал он не к выходу, а прямо в ближайшую стену. Отскочил на несколько шагов, развернулся и промчался за большим стеллажом с волшебными палочками, а потом со страшным грохотом и звоном опрокинул стол, заставленный банками консервированных лягушек.
– Там нет выхода! – любезно предупредила ведьма.
Секунду спустя Дункан показался в поле зрения и бросился наружу через главные двери.
Цаубера потерла руки и демонически улыбнулась:
– Итак, я заполучила и Золушку, и Прекрасного Принца!
– Ха! – крикнул Лиам. Они с Эллой по-прежнему лежали пластом на полу, побитые и обессиленные, так что о попытках к бегству и речи не было. – Ты, колдунья, мой друг только что сбежал с твоей картой. Твой коварный замысел раскрыт!
– Да что ты говоришь? – довольным голосом протянула Цаубера. – Разве ты не заметил, что я даже не пыталась его остановить?
– Колдунья, послушай меня, тебе конец, – сказал Лиам. – С этой картой мои друзья вмиг освободят всех бардов!
– Каких бардов – этих, что ли? – спросила Цаубера. Щелкнула пальцами – и из-под потолка свесились четыре фиолетовые лианы. На каждой из них висел пленный бард, туго обмотанный скользкими усиками плюща. Лейф Лирик, Тиресий Мелодический, Уоллес Фицуоллес и Рейнальдо Повелитель Рифм печально глядели на Лиама с Эллой, придушенные плющом.
– Зараза, – буркнул Лиам.
– И вправду зараза, – улыбнулась Цаубера. – Я сыта по горло клеветническими измышлениями в песенках этих мяукающих балаболок. Они погубили мою репутацию – наконец-то я с ними поквитаюсь!
– Колдунья, ты сошла с ума, – сказала Элла. – Хочешь перерезать этих людей только за то, что они поведали миру, как от тебя сбежала Рапунцель?
– Рапунцель от меня не сбегала! – завизжала Цаубера. – Я сама отпустила эту хулиганку! От Цауберы никому не уйти!
– Гм, – вмешался Лиам, – вообще-то, мы все сбежали от тебя по крайней мере один раз.
– От Цауберы никому не уйти! – еще громче закричала колдунья. – Кстати, я не собираюсь убивать бардов. Их предназначение – своими глазами увидеть бойню, которую я устрою, воспеть ее и разнести по белу свету. Нет, барды – мой отдел рекламы. Убивать я буду всех остальных. Разумеется, с вашей помощью.
Лианы дернулись и утащили бардов в сумрак под потолком.
– Колдунья, мы не будем тебе помогать! – воскликнула Элла.
– Вы произносите слово «колдунья» так, словно думаете меня оскорбить, – заметила Цаубера. – Да, я – колдунья. Кстати, согласия у вас никто не спрашивает.
Цаубера снова щелкнула пальцами. Фиолетовые лианы тут же зазмеились по полу и обвились вокруг Лиама и Эллы.
– Пошли, – приказала Цаубера. – Тебя с твоим суженым я отведу наверх.
– Он мне не суженый, – возразила Элла.
– Да, я не ее – как вы там сказали… – промямлил Лиам.
– Суженый, жених – да как угодно, – фыркнула Цаубера. – Вы – Золушка и Прекрасный Принц, больше ничего героям и не надо.
