Конечно же, это рыжая кошка с пушистым хвостом. Сидит под липой, смотрит на песенку. А песенка отворачивается.
— Я не весёлая — я сердитая. А крылышки потому потускнели, что я устала быть ненужной. А вы, кошка, меня обманули. Директор ничего не понял.
— Торопишься, — рассмеялась кошка, — за директора не волнуйся. Я с ним давно… работаю, только он этого не знает. А устала ты потому, что нетерпелива. Послушайся меня ещё раз. Лети в поле, в то самое, цветочное.
И снова нет рыжей кошки с жёлтыми глазами.
Повздыхала песенка, но в поле всё-таки полетела.
Снова вечер. Красные лучи солнца уже почти попрощались с цветами. И тут — ой как рассердилась песенка! — появилась вчерашняя машина с мамой, папой и дочкой.
«Ни за что не спою им», — подумала песенка.
Но вдруг засияли её крылышки: вся машина пела. Пел приёмник, пел папа, пела мама и, конечно, пела дочка. Её песенку пели!
Весёлая песенка уже забыла, что пугливая мама вчера обидела её. Она даже незаметно маме подсказала слова.
Проводила песенка поющую машину. Сама посмеялась над незадачливым помидором, улыбнулась ёлке с розовыми шишками, подмигнула хитрющей лисице — и улетела спать в поле.
Всё было хорошо, только немножко стыдно, что не поверила рыжей кошке, той, которой доверяют ветер, листопад и новогодняя снежинка.
Осенняя игра
Очень грустно ежонку Ежинке. Отчего? Не оттого ли, что в лес пришла осень? Ничего очень уж страшного, необычного, но почему-то грустно…
Лес привык к тому, что Ежинка весёлая, смешливая, озорная, и потому маленький черничный куст, возле которого она грустила, был неприятно удивлён. «Как бы её рассмешить?» — подумал черничный куст. Он перебрал свои крохотные листочки и выбрал два. Один — зелёный, ещё совсем летний, а другой — жёлтый-жёлтый, осенний. Он наколол их на иголки ежонка: справа — жёлтый, слева — зелёный. Как будто два глазка появились на боках Ежинки.
— Они тебе очень идут, — сказала осина.
Ежинка и черничный куст посмотрели вверх. Совсем осенней стала осина. Её круглые листья-монетки покраснели все до единого. Осина осторожно, так чтобы оторвался только один листочек, тряхнула веткой. Красная лёгкая монетка полетела, покружилась и опустилась на одну из иголочек Ежинки.
— По-моему, очень неплохо, — внимательно посмотрев на ежонка, сказала Осина.
Ежинка даже взвизгнула от удовольствия. Ей очень понравилась эта новая игра. Правда, она сейчас же вспомнила, что только что грустила, и решила погрустить ещё немножко. Иначе неудобно. Ежинка вежливо поблагодарила за листочки и снова печально вздохнула.
— Вот что, Ежинка, — сказала осина, — теперь беги к кусту волчьих ягод.
— Волчьих ягод?!
— Да. Называется он страшно, но у него есть очень красивые листья. Беги!
Ежинка колебалась: то ли бежать, то ли дальше грустить. Конечно, очень хотелось побежать.
— Ладно, если вы хотите… — немножко воображая, сказала Ежинка. Она всё ещё пыталась сделать вид, что у неё нет настроения заниматься всякими пустяками. Но осина и черничный куст уже видели, что всё в порядке.
Маленькими шашками побежала Ежинка к кусту волчьих ягод. Побежала, потому что ходить ежи вообще не умеют, даже если не спешат. А ведь Ежинка спешила. Ей не терпелось наколоть ещё один нарядный листочек. Вот он — куст с таким страшным именем.
— Здравствуй, Ежинка! Я знаю, ты ко мне. Знакомая оса всё слышала и рассказала. Вот посмотри, я выбрал для тебя. Нравится?
Ну могли не понравиться такой листочек? Жёлтый, в тёмно-рыжую крапинку. Ежинка долго примеривала, как его нацепить. Наконец выбрала подходящую иголочку. И в самом деле — вышло очень хорошо.
Краешком глаза Ежинка посматривала в сторону старого развесистого клёна. Листья его необыкновенно красивы. Но клён был стар, его листья были большими, и каждый из них мог укрыть ежонка с головой. А Ежинке так хотелось получить удивительный, яркий, резной кленовый лист! Только бы поменьше!
— Хорошо, — сказал старый клён, — мой внук, маленький клён, подарит тебе свой маленький и самый красивый листочек. Беги к нему.
Ежинка бежала так быстро, её тоненькие ножки так мелькали, что стали совсем незаметны. Но как она ни спешила, оса, которая опять всё подслушала, прилетела к маленькому клёну раньше. Он сразу же принялся выбирать листочек. И, не успев отдышаться, Ежинка получила чудесный бордовый, с жёлтыми прожилками листик. Пока Ежинка и маленький клён придумывали, куда лучше прицепить новый листочек, к ним тихонько подкрался весёлый лисёнок Рыжик.
Рыжик увидел свою подружку всю в разноцветных листочках, такую нарядную, такую красивую!!! Он даже тихонько тявкнул от восхищения.
— В-о-о-т! — гордо сказала Ежинка и пошевелила иголками.
И как раз знакомый лягушонок Лашка припрыгал. Он тоже разглядел листочки, и ему тоже очень понравился наряд Ежинки.
— Здорово! Они как будто растут на тебе. Вот бы ещё у ивы листочек попросить! А ну, за мной!
И Лашка попрыгал к ручью, где росла ива. А за ним побежала и Ежинка. А за Ежинкой помчался Рыжик. А впереди всех полетела оса — предупредить иву.
Ива никак не могла выбрать листочек: то один покажется лучше, то другой. Стали выбирать вместе. Выбрали пёстрый-пёстрый — крапинки розовые, красные, жёлтые, оранжевые. Ива и сама удивилась, когда нашёлся такой необыкновенный листик. И тут откуда-то сверху слетел очень скромный и симпатичный листочек — жёлтый, с зелёной каёмкой. Оказывается, берёзка, что росла рядом, тоже захотела сделать подарок ежонку. И ещё берёзка посоветовала обязательно сбегать к рябине. У неё есть даже сиреневые листья.
А оса вспомнила, что видела поразительно красивый орешник. А Рыжик рассказал, что знает, где растёт и маленький дубок с совершенно оранжевыми листочками.
Кто-то звал к боярышнику, кто-то вспомнил про лесную малину, кто-то про бузину, кто-то про тополь… И ежонок, лисёнок, лягушонок и оса побежали, попрыгали, полетели и к рябине, и к орешнику, и к малине, и к тополю.
И вот уже два глазка — жёлтый и зелёный, два крошечных черничных листочка, стали почти не видны среди множества ярких, разноцветных листьев. Но черничный куст и не думал обижаться, ведь это он придумал весёлую осеннюю игру.
Тропинка
Жила-была тропинка. Тоненькая петляющая ниточка. Весело, легко бежала тропинка. Сначала через луг зелёный скользила среди густой травы, среди цветов. Потом ныряла в овражек тёмный. За оврагом начинался лес. С лесом тропинка дружила. Каждую ёлку, берёзу давным-давно знала. С каждым ежонком, зайчонком, лягушонком поболтать любила, да и с рыжей лисой и серым волком не ссорилась.
Но, честно говоря, волк, будь он не злой, а умный, понял бы, что тропинка нередко его обманывала. Как? Очень просто. Вот спешит-мчится по тропинке зайчонок — от волка спасается. Волк догоняет, зубами щёлкает.
