Книга Венера Челлини, страница 47. Автор книги Наталья Солнцева

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Венера Челлини»

Cтраница 47

Самая первая, потертая тетрадь, исписанная чернильной ручкой, начиналась весьма претенциозной надписью:

«Исповедь падшего ангела»…

В густых зарослях барбариса и шиповника гудели пчелы и большие желто-коричневые мохнатые шмели, под ногами мягко шелестела высокая глухая крапива. Пахло мокрой после ночного дождя землей, лопухами, свежестью умытого дождем сада…

Денис переминался с ноги на ногу – он не ожидал, что в кустах окажется так много холодной влаги и жужжащих насекомых. Но делать было нечего. Рано утром мама Маргариты уехала в город, и иной случай для осуществления его планов может так скоро не представиться. Придется терпеть и проклятых шмелей, и мокрые ноги.

Елизавета Павловна и ее дочь Маргарита, высокая красивая девушка лет восемнадцати, были соседями Дениса по даче.

Денису уже исполнилось четырнадцать; он жил с дедушкой и бабушкой в Москве, а все лето проводил на даче в Мамонтовке, оставшейся от родителей. Он почти не помнил маму и папу: они погибли, когда Денису едва исполнилось два года. Автомобильная катастрофа – весьма банальный исход езды в нетрезвом состоянии. Конечно же, папа Дениса, молодой, подающий надежды ученый-астроном, вообще не пил. Пьяным оказался водитель рейсового автобуса, неожиданно выехавший на встречную полосу, и… Словом, их новенький «Москвич» превратился в месиво, оба родителя, залитые кровью, с трудом извлеченные из обломков машины, оказались мертвы. Гаишники и врачи «Скорой помощи» буквально остолбенели, услышав слабый писк ребенка, который не только оказался жив, но и полностью невредим. Мальчик даже не плакал, он просто пищал, подавая знак – он жив и о нем необходимо позаботиться. Каким образом ребенок уцелел среди груды железа, усыпанной осколками стекла, не получив ни одного повреждения, ни единого пореза, никто так и не понял. Дедушка и бабушка решили, что это – подарок бога им, несчастным, утешение на старость. Они души не чаяли в маленьком внуке, глядеть на него лишний раз боялись, ни в чем не перечили «ненаглядному Денисушке», выполняли все его желания, все прихоти.

Денис никак не мог определить, помнит он, как все это с ним произошло – страшный удар, грохот, скрежет, треск и скрип стекла, дикий крик матери, запах гари, крови и смерти в сжавшемся до немыслимых пределов пространстве, – или не помнит? Или это только игра его богатого воображения? Горя он никакого не испытывал; когда его два раза в год водили на могилку родителей, мальчик не плакал, чем вызывал у бабушки неясное беспокойство.

– Ты хоть помнишь мамку-то? – спрашивала она, заглядывая ему в лицо исплаканными глазами.

Мальчик неопределенно мотал головой, глядя куда-то вдаль равнодушным, пустым взглядом. Там, вдалеке, маячили на фоне бледно-золотого неба огромные тополя, там летали свободные полынные ветры, туда стремилась его неокрепшая еще душа, уже жаждущая странствий и необыкновенных приключений – прочь из затхлого мира унылых воспоминаний, заросших барвинком могил, горящих лампадок, тихого бабкиного шепота, слез и причитаний!

Денис больше любил деда, ветерана войны, прослужившего четыре года в полковой разведке, – слушал его рассказы, затаив дыхание, боясь шелохнуться. Одно удивляло старого вояку: непонятные, можно даже сказать, странные вопросы внука. Малыш неизменно ставил его в тупик, задав с невинным видом один из своих вопросов, например:

– А почему ты, деда, командира своего не подставил, чтобы место его занять?

И тут же обстоятельно рассказывал, каким образом можно было бы осуществить сие мероприятие.

– Зачем же я стал бы это делать? – недоумевал старик.

– Ну как же! – с жаром возражал Дениска. – Разве не интересно?

На это старый ветеран не знал, что сказать, надолго застывал с открытым ртом, а потом, кряхтя, лез в буфет за бутылкой «Перцовки», дабы снять напряжение от возникшей непонятной ситуации. Как ни верти, а получалось, что дед малость побаивался не в меру любопытного и предприимчивого внука. Но разве в этом признаешься? Старик сам себе не смел до конца объяснить, какие чувства вызывает у него Денис, не то чтобы делиться с посторонними. Он иногда незаметно следил за внуком, опасаясь, чтобы малыш не натворил чего – вдруг у него психика серьезно пострадала? Ведь на волосок от смерти находился, мать с отцом на его глазах погибли – от такого кто угодно не в себе будет!

Но мальчик во всем остальном, кроме образа мыслей и недетских интересов, оставался на редкость правильным и хорошо воспитанным ребенком. Он никогда никому не грубил, открыто не перечил, учился почти на одни пятерки. Друзей у него не было, и почти все свое время Дениска проводил за чтением взрослых книг. Детская литература его не интересовала. Яркие книжки с картинками, вроде «Курочки Рябы» и «Трех медведей», а затем сказки так и остались невостребованными. Внука привлекали морские путешествия, военные мемуары, детективы и фантастика, причем самые лучшие, принадлежащие перу истинных мастеров жанра. У него, казалось, с рождения было чутье, что такое настоящая, захватывающая игра, а что – жалкая подделка, суррогат, на который не стоит тратить время.

Дениска не любил играть со своими сверстниками, считая все их затеи неинтересными и невероятно скучными, поэтому большинство свободного времени мальчик проводил в одиночестве – за чтением или за долгими, таинственными размышлениями на известные ему одному темы.

– О чем ты так задумываешься? – спрашивала его бабка, на что он только качал головой, не отвечая. Он не желал никого впускать в свой «затерянный мир», оставаясь его единственным полновластным хозяином.

Ему были не нужны игрушки. Самыми забавными живыми игрушками для него были взрослые, которые его окружали. Чужих он с детства, с пеленок, не только не боялся, а, наоборот, проявлял к ним жгучий и совсем не свойственный маленьким детям интерес. У Дениски был настороженно-пристальный взгляд, который как будто держал в поле зрения всех сразу и каждого в отдельности.

Животных мальчик не особо жаловал, кроме собак. Собак он обожал и с любым, самым свирепым псом легко находил общий язык. Бабушка до сих пор с содроганием вспоминала злющего соседского Тузика, которого боялись даже его хозяева, но только не Денис. Малыш играл с Тузиком, бегал наперегонки, дразнил и гладил, делился едой и даже лазил к Тузику в будку, что являлось и вовсе делом неслыханным.

Еще маленьким мальчиком Дениска четко усвоил, что он «не такой, как все», что он – особенный. Чем особенный, он не задумывался, но людей научился слегка презирать, хотя своего интереса к ним не утратил. Чем же развлекаться, если не ими?

Он рано понял, что в жизни есть вещи важные и не важные , и что с помощью важных вещей можно здорово влиять на других. Можно какой-нибудь безделице придать такие важность и значение, что эта ничтожная вещь начнет управлять людьми и властвовать над их умами и поступками. Однажды Дениска развлечения ради спрятал бабушкин паспорт и долго забавлялся, наблюдая, как она, хватаясь за голову, мечется в поисках пропавшего документа по всей квартире, охает и ахает, капает себе в рюмочку лекарство и громко возмущается собственным склерозом. Потом изобретательный внук подложил документ таким образом, что бабушка его обнаружила как бы сама, и с удовлетворением наблюдал, как она радовалась. Счастливая, она купила Дениске конфет и не ругала его за порванные штаны. Собственно, затея с паспортом и была задумана, чтобы избежать поучений и расспросов по поводу огромной дырки на новых школьных брюках.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация