Араминта сумела удержать выражение лица, чтобы не допустить сердитого взгляда, не надуть губы или не начать орать на весь дом, каким дерьмом считает она его хозяина.
— Правда, — выдавила она. — Мне пора бежать. Придут люди, которых я не могу подвести.
Она поспешила к выходу, едва удерживаясь, чтобы не пуститься бегом. И даже успела выйти из дома. Ее старенькая капсула стояла на покрытой гравием площадке. Всего в пятнадцати метрах от двери.
— Подожди минутку.
Она обернулась. Перед ней был тот мистер Бови, с которым она впервые ужинала в ресторане. Он всегда использовал это тело, когда хотел поговорить о чем–то серьезном. Очевидно, считал, что почтенный возраст внушает большее доверие.
— Проваливай, — огрызнулась она. — Проваливайте вы все.
— Ты же знала, что я встречаюсь с другими женщинами.
— Я… — От негодования у нее начал заплетаться язык. — Нет! Я ничего не знала! Я думала, мы…
Ее упрямство не позволяло расплакаться в его присутствии. Хотя какой в этом смысл, если он успел досконально ее изучить. И все–таки она не желала доставить ему удовольствие, показав, насколько ее задел этот случай.
— Выслушай меня. — Он встал перед ней, воспользовавшись моментом, чтобы собраться с мыслями. — Ты прекрасная, восхитительная женщина. Меня давно ни к кому не тянуло так сильно, как к тебе. Думаю, ты и сама знаешь.
— Что ж, это…
— Необычный способ выказать свою привязанность? Нет. Это понятие для одиночек, а не для меня.
— Как смешно, — бросила она.
— Возможно, ты предпочитала закрывать на это глаза, не знаю. Чтобы привыкнуть к образу жизни мультилюдей, требуется немало времени. Тебе нелегко, и ты расстроена.
— Я ничуть не расстроена, — заносчиво воскликнула она.
— Мы с тобой прекрасно проводили время независимо от того, где мы были и чем занимались. В этом–то и проблема. Подумай сама. Ты удивительная, здоровая и сильная женщина с огромным сексуальным аппетитом. Мечта любого мужчины. И я всегда удивлялся, скольких меня ты удовлетворяла, когда мы с тобой ложились в постель. Но даже тебе не под силу физически удовлетворить тридцать восемь мужских тел за ночь. Все это время мы менялись, но до сих пор есть я, которых ты даже не видела, не говоря уж о том, чтобы заняться сексом. Ты распаляешь меня и приводишь в исступление, и каждый раз большая часть моих тел остаются неудовлетворенными.
— Я… Ох. В самом деле?
Его объяснения были очевидны, но он сказал правду: она абсолютно не хотела задумываться ни о чем подобном.
— Я могу найти только один выход. Джосилл и другие помогают снять вызываемое тобой возбуждение.
Другие. Опять она отказывалась это принять. Да, выходит, что знакомство с мультиличностью ведет к гигантским осложнениям. Она шумно вдохнула и уставилась на гравий под ногами.
— Извини. Ты прав. Я не задумывалась над этой проблемой. Мне было так хорошо, что я полагала, ты испытываешь то же самое. Образ мышления одиночки.
— Да. — Он положил руку ей на плечо. Его прикосновение успокаивало, как и весь этот мудрый сочувственный разговор. — Но я смею надеяться, что мы справимся.
Она виновато оглянулась на дверь.
— Я не уверена, что смогу привыкнуть к мысли о твоих свиданиях А ты… Нет, даже не хочу знать.
Он приподнял бровь и терпеливо ждал.
Араминта вздохнула.
— Прошлой ночью ты занимался сексом одновременно с нами обеими?
— Да.
В ее голове мелькнула зловредная мысль.
— И она смогла справиться только с четверыми?
— Боюсь, что так.
— Бедная девочка. — Слабый проблеск юмора быстро угас. — Я не знаю, смогу ли я это принять. Я не уверена. Тебе необходимо множество женщин. Но такое не годится для долговременных отношений.
— Послушай, я уже говорил, что ты стала для меня особенной с первой же встречи, и чем больше я тебя узнаю, тем сильнее хочу удержать.
— И что же ты хочешь сделать? Кастрировать половину себя? Я в с деле не могу… Тридцать восемь — это слишком.
Он усмехнулся.
— Я снова узнаю свою Араминту. Но есть другой вариант, не так л
— Какой?
Он не стал отвечать. Просто взял ее пальцами за подбородок и осторожно поднимать голову, пока ей не пришлось встретиться с ним в дом. Спустя некоторое время она покорно кивнула.
— Я создам себе несколько дополнительных тел, — тихо сказала Араминта.
— Я не собирался на тебя давить. Я не мог бы так поступить с тобой, это было бы неправильно. Решение придется принимать тебе самой. Я только хочу, чтобы ты подумала. Ты лично убедилась во всех практических преимуществах. И прошлой ночью я лишь напомнил тебе о дополнительных возможностях в сексуальной жизни.
Она твердо смотрела ему в глаза.
— Скажи, если я это сделаю, ты перестанешь встречаться с другими женщинами? Ты останешься только со мной?
— Да, разумеется, только с тобой. Все ты в моей жизни, все ты в постели. Единение сердец. Я хочу этого, Араминта, очень хочу. Будь у гея–частицы, я бы показал тебе, насколько я серьезен. Но мы можем обойтись и просто регистрацией в городской мэрии.
— Великий Оззи! Предложение выйти замуж и полностью изменить стиль жизни, а ведь еще только половина восьмого.
— Прости, что тебе приходится решать проблему таким образом.
— Тут нет твоей вины. Ты прав, мне следовало раньше об этом подумать. Но я исправлюсь и обязательно все обдумаю. Только не жди немедленного ответа. Я не привыкла решать такие вопросы за один день.
Он обнял ее обеими руками и прижал к груди, словно сам искал у нее утешения.
— Это очень важный вопрос. Я понимаю. Раздумывай столько, сколько требуется.
Час за часом он скакал на огромном коне, хотя мальчишечьи ноги едва свешивались с седла. Вдали маячили настоящие горы, их снежные вершины высоко поднимались в ясное сапфировое небо. И горы, и густые леса, покрывающие нижние склоны, он оставил позади. Теперь его конь мчался сквозь дикий вельд, бескрайние просторы пышной тропической растительности, пересекаемой быстрыми ручьями и небольшими речками. На невысоких холмах росли деревья с десятков планет — грандиозный фейерверк форм и окрасок. Горячий воздух, плотный от чужеземной пыльцы, бил в лицо.
Рядом скакали шесть его друзей, они подбадривали друг друга громкими возгласами, объезжая небольшие возвышения и впадины. Ни Ни одного из них нельзя было назвать взрослым, но они достаточно выросли, чтобы им позволяли самостоятельные вылазки. Такие дни придавали смысл его жизни, наполняя ее ощущением свободы и восторга.
Потом послышался чей–то крик: «Царь–орлы, прилетели царь–орлы».
