— Будем надеяться. — Он улыбнулся своим друзьям, уверенный, что это происшествие немного укрепило связь между ними. Кружевной зонтик ударил его по руке. — Ой.
Зонтик принадлежал пожилой женщине, которую они обогнали на тротуаре.
— В будущем, молодой человек, вы должны проявлять большее уважение к тем, кто старше вас и занимает более высокое положение, — заявила она Эдеарду. — Вы оттолкнули меня с дороги, когда гнались за кем–то, не обращая ни малейшего внимания на окружающих. Я такого не потерплю.
— Э-э, да, мадам. Простите.
— Госпожа Флорелл! — Ее голос задрожал от возмущения. — И не притворяйтесь, что вы не знаете, кто я такая.
Эдеард услышал за спиной сдавленный смешок Максена.
— Да, госпожа Флорелл.
Она окинула его подозрительным взглядом. Эдеард решил, что на вид она не моложе, чем мастер Соларин.
— Я доложу о вас своему племяннику, — сказала женщина. — В былые времена в констеблях служили достойные люди. Но эти дни прошли. А теперь прочь с моей дороги.
Говоря по правде, он и не стоял у нее на пути, но все же сделал шаг назад. Женщина, шурша необъятной юбкой, прошла мимо и стала спускаться по ступеням на деревянный настил причала. Ее свита поспешила следом. Две горничные одарили его озорными усмешками. А потом вся компания погрузилась в гондолу.
— Видел? — заговорил Максен, обнимая Эдеарда за плечи. — Такова наша награда — почет и уважение от благодарного населения.
— Кто это? — простонал Эдеард.
Его вопрос вызвал у Максена очередной приступ смеха.
— Ты действительно не знаешь? — недоверчиво спросила Кансин.
— Нет.
— Помимо всего прочего, это госпожа Флорелл, тетка нашего мэра.
— Ого. Полагаю, такая встреча не сулит нам ничего хорошего, да?
— Верно. В последние сто лет каждый мэр приходится ей каким–то родственником. По существу, она и решает, кого изберет Высший Совет.
Эдеард покачал головой и посмотрел на гондолу. Госпожа Флорелл скрылась под навесом. Гондольер подмигнул ему и отчалил.
— Надо возвращаться, — сказал Эдеард.
Неунывающий Максен нагнулся, чтобы поднять ящик. Ощутив его тяжесть, он оглянулся на Эдеарда.
— Я чувствую, что здесь полным–полно цепочек на шею. Должно быть, золотые.
— Я надеюсь, что с ним все в порядке, — сказал Эдеард.
— С Чаэ? — с некоторым беспокойством спросила Кансин.
— Нет, с пострадавшим торговцем.
— А, да. Наверное.
Высоко над Главным каналом ген–орел парил в потоках нагретого воздуха, не теряя из виду потрепанную гондолу, спешившую к Сампалоку.
Эдеард и его товарищи вернулись на место преступления, когда большая часть людей уже разошлись. Несколько торговцев в отличительных темнозеленых фартуках суетились вокруг поставленных на место прилавков и заново раскладывали товар. Бойд и Динлей помогали закрепить сорванный при нападении навес.
Раненый торговец все еще лежал на земле. Возле него на коленях стояла женщина, а у ее ног виднелся открытый докторский саквояж. Ей помогали двое подмастерьев. Они уже забинтовали грудь мужчины, и женщина, неподвижно замерев и прикрыв глаза, положила руку на повязку. Ее третья рука манипулировала рассеченной плотью, соединяя разорванные сосуды и связки. Утонченное лицо застыло от напряжения. Время от времени женщина негромко отдавала команды своим помощникам, и по ее указанию они задействовали свой телекинез.
Эдеард внимательно смотрел, одновременно пытаясь проследить за ходом процесса и своим про–взглядом. Доктор Сенео никогда не пользовалась для операций третьей рукой, хотя Фахин рассказывал, что во врачебных книгах такая тактика рассматривается.
— Вы трое в порядке? — пришел телепатический посыл от Бойда.
— Конечно, — ответил Максен.
Бойд взглядом указал на сержанта Чаэ, беседующего с группой торговцев.
— Будьте осторожны, — едва слышно прошептал он.
Чаэ направился к ним с искаженным яростью лицом. Его ботинки так тяжело ступали по серо–коричневому тротуару, что Эдеарду показалось, будто они оставляют в твердом покрытии отпечатки. Он и сам не понял, как вышло, что он встал впереди Максена и Кансин.
— Мне кажется, вы получили недвусмысленный приказ, — угрожающе спокойным тоном заговорил Чаэ.
Вся радость Эдеарда от возвращения похищенного ящика мгновенно испарилась. Он и не думал, что Чаэ может так разозлиться. На этот раз сержант даже не пытался скрыть свои чувства.
— Но, сержант…
— Я приказывал вам остановиться или нет?
— Ну, да… Но…
— Значит, вы меня слышали?
Эдеард опустил голову.
— Да, сержант.
— И вы не повиновались. Мало того, вы навлекли угрозу на себя и своих коллег. Вы напали на членов банды, к тому же при оружии. А если бы у них были пистолеты?
— Мы вернули его, — вызывающе заявил Максен.
— Что?
— Мы отняли его у грабителей, — громко объявил Максен.
Он слегка повернулся, чтобы видеть соседних торговцев, и поднял ящик Волна восхищения, выплеснутая людьми на рынке, удивила Эдеарда И заставила замолчать сержанта Чаэ, хотя он и продолжал сверлить их сердитым взглядом. Максен шагнул к людям, стоящим ближе всех к раненому.
— Вот, — сказал он, демонстрируя ларец.
Один из молодых парней в зеленом фартуке вышел вперед.
— Я Монрол, Кавайн приходится мне дядей. Этот ларец они украли у него. — Он повернул диск замка несколькими уверенными движениями, и крышка поднялась. — Все на месте, — улыбаясь, объявил он и продемонстрировал открытый ящик всему рынку. — Абсолютно все. Они вернули его Констебли вернули похищенное.
Кто–то захлопал в ладоши. Вскоре к нему присоединились все зрители Послышался пронзительный одобрительный свист, а потом трех констеблей окружили мужчины и женщины в темно–зеленых фартуках. Им пожимали руки и хлопали по спинам. Сияющий Монрол обнял Максена, потом повернулся к Кансин. Эдеард тоже очутился в чьих–то объятиях.
— Спасибо, спасибо, — слышалось со всех сторон.
— Сержант Чаэ, — раздался глубокий бас.
Торговцы замолчали, пропуская вперед Сетерсиса. Пару раз Эдеард видел его, когда Сетерсис жаловался сержанту Чаэ, что патрули констеблей слишком редко посещают рынки. Сетерсис возглавлял ассоциацию торговцев Силварума и благодаря этому входил в состав совета городской торговли что придавало ему почти такой же политический вес, каким обладали мастера гильдий.
— Я правильно понял? — заговорил Сетерсис. — Неужели констебли наконец пришли нам на помощь?
