— Совсем недавно купол райелей посетил корабль «Алини». Не можешь ли ты мне сказать, были на борту эти люди?
Ее юз–дубль воспроизвел изображения Аарона и Корри–Лин.
— Были, — прошептал Кватукс.
— Что они хотели?
— Я полагаю, их миссия была конфиденциальной.
Она окинула своего давнего друга проницательным взглядом; напрашивающийся вывод был ей не слишком приятен.
— Это ведь ты их принимал, да?
— Да.
По нижнему ярусу щупалец Кватукса пробежала дрожь, что было равносильно краске стыда на лице человека.
— Кватукс, ты прочел воспоминания Иниго?
— Да.
— Почему? — с неподдельной тревогой спросила она. — Я думала, это закончилось несколько столетий назад. Тигрица…
Она не договорила. Ее взгляд приковало к себе изображение за стеной. Глупая беззаботная ухмылка Тигрицы Панси сияла перед ее глазами, свидетельствуя о бездумном счастье женщины.
— Я понимаю, — зашептал райель. — Но могу тебя заверить, это не означает возвращения к моей давней зависимости. Немногие райели отказались бы от возможности исследовать разум Иниго. Паула, в своих снах он видит Бездну. Бездну! Эта мрачная загадка терзает нас так, как люди и представить себе не в силах.
— Хорошо. — Паула провела рукой по волосам, стараясь забыть о личных вопросах, которые затрагивало это расследование. — Ячейка памяти Иниго была похищена из клиники на Анагаске. Почему ты помогал Аарону?
— Я не знал, что воспоминания украдены. Он прибыл на корабле с ультрадвигателем. Подразумевалось, что он представитель правления АНС. Хотя прямо он об этом не говорил. Извини. Боюсь, что меня использовали. Какая глупость, с моей–то стороны. Его обман был почти очевиден.
— Не вини себя. Такое случается и с лучшими из нас. Так что же он хотел узнать?
— Он просил предположить, где Иниго может сейчас скрываться.
— Разумно. И это само по себе любопытно. О твоей бывшей проблеме известно лишь немногим людям. Вероятно, один из них присоединился к фракции. И что же ты ему ответил?
— Я предположил, что Иниго может быть на Ханко.
— Ханко? Но от этого мира остались только радиоактивные развалины. — Она помолчала, обдумывая новую мысль. — Впрочем, если не считать Землю, Ханко — его этническая родина. И все же очень странный выбор.
— Тебе известно, что он Высший от рождения?
— Нет, неизвестно. Об этом не говорилось ни в одном файле. Ты уверен?
Самые крупные щупальца Кватукса взволнованно вздрогнули.
— Я прожил первые сорок лет его жизни, Паула. Через меня ты говоришь с молодым Иниго.
— Если ни я, ни правление АНС ничего не знали, значит, можно не сомневаться, что знал лишь очень ограниченный круг людей. Но это все меняет. Ничего удивительного, что его до сих пор никто не обнаружил. Личные ресурсы Высшего намного превосходят способности обычных людей.
— Ты отправишься вслед за Аароном и Корри–Лин?
— Еще не знаю. Я не предполагала, что Аарон так близко подобрался к Иниго. Но, даже если тот действительно на Ханко, Аарону потребуется время, чтобы его отыскать. Придется проконсультироваться с правлением АНС. Спасибо за помощь, Кватукс.
— Я всегда рад тебе помочь, Паула. Всегда.
Она уже собралась попросить, чтобы ее телепортировали обратно на корабль, но немного помедлила.
— Кватукс, что думают райели о паломничестве?
— То, что это невероятная глупость. Одно дело — снять барьер вокруг Альфы Дайсона, но такой поступок поднимает ваше упрямство на качественно новый уровень. Почему правление АНС это допускает?
Паула вздохнула.
— Не имею понятия. Люди всегда стремятся лично испытать пределы своих возможностей. Таков инстинкт.
— Глупый инстинкт.
— Мы не настолько стары, как вы. Мы не обладаем расовой мудростью и тем более не чувствуем ответственности.
— Высшие достигли этого уровня.
— Принцип всеобъемлющей ответственности лежит в основе их культуры, но отдельные личности еще далеки от его понимания. А что касается АНС, это интеллектуальный эквивалент первобытной трясины; кто знает, что выползет из нее к концу дня? Я начинаю сомневаться в способности правления АНС поддерживать порядок.
— Ты говоришь всерьез?
— Не знаю, — призналась Паула. — Все это дело меня сильно тревожит. Слишком много людей играют с катастрофически опасными неизвестными. Часть меня, старая часть, приверженная порядку, стремится закрыть проект паломничества. Я считаю его чудовищным безрассудством. С другой, либеральной стороны, я признаю, что все эти люди имеют право искать свое счастье, раз уж Содружество их не устраивает.
— Но, Паула, их «право» искать решение проблем в безупречности Бездны ставит под угрозу всю остальную Галактику. Нельзя позволить им осуществить это право.
— Верно. И все же у нас нет неопровержимых доказательств, что Бездна отреагирует именно так, как утверждаете вы.
Кватукс помолчал, словно ее слова ошеломили его.
— Ты сомневаешься в нас, Паула?
— Люди должны сами во всем убедиться. Такова наша природа, Кватукс.
— Это я понимаю. И мне жаль вас.
— Не стоит впадать в уныние. Даю тебе слово, что я изо всех сил стараюсь разобраться с этой проблемой.
— Ты была и осталась благородной личностью. Я надеюсь на твой успех. Я бы не хотел конфликта между нашими расами.
— Его не будет.
Высокий Ангел телепортировал Паулу обратно в каюту «Алексис Денкен». Современный космический корабль предоставлял ей всевозможные удобства, совсем как номер в отеле, только с отвратительным видом из окна. Паула выбрала для себя простой стул и вынула из шкафчика гитару. На текущем отрезке жизни она увлеклась музыкой. По мере ослабления генетически заложенных ограничений стал расширяться ее культурный кругозор. Живопись она никогда не могла оценить по достоинству, поскольку в каждой картине искала рациональное содержание. Литература в большей мере удовлетворяла ее запросы, в книгах рассматривались различные проблемы и имелась развязка. Но в последнее время книги редко появлялись в унисфере, современные авторы отдавали предпочтение либретто и сценариям для постановок в области ощущений. Хотя классика ее радовала; единственное, чего она старалась избегать, это детективов и триллеров. А поэзию, как устаревший абсурд, не воспринимала совсем. Зато музыку можно было подобрать для любого настроения и для любых условий. Немалое удовольствие ей доставляло прослушивание самых различных произведений: от оркестровых аранжировок до самодеятельности, от джаза до гея–пьес природы, от хорала до звездного танца. «Алексис Денкен» нередко мчался между звездными системами, содрогаясь от музыки Рахманинова, «Пинк Флойд» или «Дили КТС».
