– Татьяна, жена его, несчастная женщина, – со вздохом заключил садовник. – Ей только посочувствовать можно. Хотя…
Сказал – и замолчал.
– Что «хотя»? – поинтересовался Гуров. Однако спросил это не слишком настойчиво: подробности отношений Кононова с его женой его не интересовали.
– Нет, ничего, – помотал головой садовник.
Видимо, здесь скрывалась какая-то тайна. Но сыщик раскапывать ее не стал. Тем более он услышал шум мотора подъехавшей машины. Это означало, что кто-то вернулся из города – либо водитель Семен, отвозивший Павла, либо Андрей с Леной и Егором. И Гуров поспешил на площадку под навесом, где обычно останавливались машины.
Оказалось, что приехали оба автомобиля – и Семена, и Андрея. На площадке хлопали дверцы, прибывшие расходились. Гуров устремился к Андрею.
– Ну, что? Принял Ярыгин ваше заявление? – спросил он.
– Принял-принял… – усмехнулся младший Вдовин. – Но толку от этого никакого не будет. Он и не скрывал, что не верит ни одному нашему слову. Все удивлялся, как это мы не смогли рассмотреть лица женщины, раз уж мы ее видели. Или почему мы ее не задержали, если поняли, что имеем дело с убийцей. Или почему не подняли крик, не позвали на помощь…
– Ну, последний вопрос вообще-то не лишен логики, ты не считаешь? – заметил сыщик.
– Да, не лишен, – кивнул Андрей. – Но вы же знаете, почему я этого не сделал. Однако Ярыгину я этого не мог сказать. Отговорился тем, что испугался.
– Значит, он отказался считать ваши показания доказательством невиновности твоего отца?
– Наотрез. Сказал, что меру пресечения избрал суд, и он сам лично не может ее изменить. И не хочет.
– А как Лена там держалась? Не сбилась в показаниях? – спросил Гуров, взглянув на горничную.
– Нет, Ленка держалась молодцом! – улыбнулся Андрей. – Прямо словно всю жизнь со следователями беседовала!
– Вот и отлично, – сказал сыщик. – Побеседовала с Ярыгиным – значит, сможет и со мной побеседовать. Пойдем, Елена, поговорим немного.
– Как, опять говорить? Я сегодня и так уже полдня показания давала! – возмутилась горничная и надула губы.
– Ничего, я тебя ловить на слове не стану, – успокоил ее Гуров. – И говорить будем не об убийстве, а о твоей работе. И о твоих, так сказать, взглядах на жизнь. Если не возражаешь, пойдем в парк, там потолкуем.
Сыщик вместе с девушкой, явно выражавшей свое недовольство, прошел в тот самый «зеленый грот», где был убит Кононов. Они сели на скамью, и Гуров принялся расспрашивать Елену о ее работе: во сколько она встает, когда начинает уборку, что делает сначала, что потом. А также о привычках обитателей усадьбы: кто что пьет, кто что ест, у кого какие пристрастия. Большинство из сказанного Леной он уже слышал от ее напарницы Марины, но было кое-что новое. Например, насчет привычек хозяев усадьбы (Лена убирала их комнаты, как и комнату Андрея), а также насчет обуви – она отвечала за ее чистоту.
Разговор продолжался около часа. Наконец, когда Лена стала повторять некоторые вещи во второй и даже в третий раз, сыщик ее отпустил. Оставшись один, он достал из кармана блокнот, ручку и стал писать списки. Он написал их три.
В первый вошли все те, кто имел доступ к сейфу Игоря Вдовина – сейфу, в котором хранился пистолет. Список получился короткий, в нем значились всего четыре человека: жена Вдовина Ирина, его сын Андрей, погибший Аркадий Кононов (Игорь Арсеньевич доверял ему как лучшему другу, и Кононов знал код), а также управляющий Толстых, который брал из сейфа деньги на ведение хозяйства.
Во второй список Гуров включил людей, знавших, где хранятся старые ботинки Вдовина, и имевших доступ к этому шкафу. В списке оказались пять человек: помимо Ирины Васильевны, Андрея и управляющего, в него вошли также обе горничные, Марина и Лена.
И, наконец, третий список включил тех, кто мог взять блокнот Игоря Вдовина. Этот список оказался самым обширным – как Гуров выяснил в ходе бесед с горничными и другими обитателями усадьбы, владелец комбината имел обыкновение оставлять свой рабочий блокнот не только у себя в кабинете, но также в спальне, в машине и даже в столовой. Поэтому в списке оказались девять человек – почти все обитатели «Комариков».
Отдельно Гуров выписал те «крупицы», которые ему показались наиболее ценными в показаниях горничных, а также повара и садовника. После этого он некоторое время сидел, разглядывая все четыре перечня – три списка с фамилиями людей и список «интересных деталей». Наконец произнес: «Да, это он мог! Да и она тоже…» – и встал со скамьи. У него появилась рабочая версия. И даже наметился некоторый план действий. Гуров взглянул на часы и произнес, обращаясь сам к себе:
– Кажется, наступило время обеда. Очень кстати. У меня есть шанс наконец поесть вовремя.
И он отправился в столовую.
Глава 18
Действительно, он пришел как раз вовремя, обед только начался. Увидев сыщика, Марина, подававшая блюда, воскликнула: «Я же говорила, что он здесь, никуда не уехал!» – и поспешила к нему с супницей. Гуров сел, заправил за воротник салфетку (в усадьбе были приняты хорошие манеры) и огляделся.
За столом, кроме него, сидели шестеро. Хозяйское место пустовало, его никто не занял. Ирина Васильевна сидела на своем месте. Лицо ее было осунувшимся и печальным, к пище она почти не прикасалась. Рядом с ней сидел сын. Андрей выглядел более жизнерадостным, чем мать. На своих местах сидели биржевик Сургучев, девушка Наташа и Татьяна Кононова. Новым лицом за столом был управляющий Михаил Степанович – до этого он не обедал вместе с гостями.
Именно Михаил Степанович после первого блюда задал Гурову вопрос.
– Можно ли нам узнать, как идет расследование? – поинтересовался управляющий. – Есть ли подвижки? Или об этом еще рано спрашивать?
Гуров подвинул к себе тарелку с эскалопом, вдохнул замечательный аромат, поднимавшийся от блюда, затем поднял глаза, обвел ими всех сидящих за столом и ответил:
– Почему же рано? Совсем не рано. Могу определенно сказать: подвижки есть. Мало того – следствие близко к разгадке этого преступления. Думаю, сегодня к вечеру я уже смогу назвать имя того, кто убил Аркадия.
После этих слов за столом воцарилось молчание. Люди переглядывались. Гуров отметил, как заерзал на своем месте Сергей Сургучев, как пожала плечами Ирина Васильевна. Сыщик придвинул к себе десерт и вскользь заметил:
– Я вижу, вы, Татьяна Михайловна, не воспользовались правом, которое вам предоставил следователь, и остались в усадьбе… Вы вроде хотели уехать до обеда?
– Я плохо себя почувствовала, – объяснила вдова. – Наверно, уеду вечером.
– Какой смысл ехать в город вечером? – сказал Гуров. – Ведь вам еще нужно получить тело мужа из морга, организовать его транспортировку в Москву. Правильнее задержаться и ехать завтра. В таком случае вы тоже вместе с остальными узнаете имя убийцы.
