– Ясно. А кто-нибудь, кроме вас, Губановой и Марианны Былинской, знал о розыгрыше? Ведь сначала вы представили эту идею всему коллективу?
Варвара Несторовна задумалась.
– Сначала – да. Но никто не воспринял предложение всерьез, а потом о нем забыли.
– Так уж и забыли!
– Если и нет, при чем тогда все эти странности? Допустим, кто-то не поверил и знает, что «красная танцовщица» – ловко подстроенный обман. Поведения Зинаиды это не объясняет. И потом… этот цветок, лотос с оторванным лепестком… такую деталь мы не оговаривали.
Сыщик вынужден был согласиться, что логики в происходящем мало.
– Могла Губанова сама рассказать кому-нибудь из сотрудников о ваших планах?
– Все возможно, – вздохнула Неделина. – И Губанова, и Былинская – обе могли проболтаться. Вы думаете, кто-то знает обо всем и продолжает игру по своим правилам? Но зачем?
– Развлекается.
– Неубедительно. Остается вопрос – почему Зинаида не звонит? Я дала ей свой домашний телефон. У нее, правда, телефона нет, но я тогда вручила ей достаточную сумму денег, которых должно было хватить на все, и на телефонные карточки в том числе. Почему она… Впрочем, я все о том же. Найдите ее!
– Пытаюсь, – сказал Смирнов. – Пока не получается. А где вы обсуждали детали операции?
– У меня в кабинете, – ответила Неделина. – Вы полагаете, кто-то мог подслушать наши разговоры? Вряд ли. Мы оставались втроем поздно вечером, после работы, когда другие сотрудники и клиентки расходились по домам.
– Людям свойственно любопытство…
– Я повторюсь, – чуть повысила голос хозяйка салона. – Допустим, кто-нибудь из сотрудников подслушивал. И что? Как этот факт объясняет все остальное?
– Не знаю. Но я должен отработать все версии, – примирительно улыбнулся Всеслав.
– Да, конечно. Простите…
Неделина смутилась своей несдержанности, закусила губу. Губы у нее были красивой формы, гладкие и блестящие от помады.
– Что вы думаете о лотосе? – после некоторого молчания спросила она.
Он покачал головой.
– Ничего. Если это намек, то на что? Новых розыгрышей у вас не намечается?
– Нет, упаси боже. Хватит! – испугалась Неделина. – А цветок… подбросили не случайно. Я уверена. И тогда и сейчас!
Всеславу было жарко. Когда он напряженно размышлял, по телу словно начинал разливаться огонь.
– Хотите воды? – предложил он Варваре Несторовне.
Нейтральный вопрос разрядил обстановку. Неделина расслабилась, улыбнулась.
– Пожалуй.
Официантка принесла им бутылку ледяной минералки и два стакана.
Солнце нагрело пол открытой террасы, пластиковые столы и стулья. Стояло безветрие. Листва на деревьях не шевелилась, от асфальта шел жар.
– Кто имел доступ в ваш кабинет? – утолив жажду, вернулся к разговору Смирнов.
– В принципе любой сотрудник. Все знали, что на протяжении рабочего дня кабинет открыт. Я могу входить, выходить… У нас все основано на доверии. Нельзя в элитном салоне для состоятельной клиентуры закрывать помещения на ключ, кроме кладовых, разумеется. Этим мы можем оскорбить наших посетительниц.
– Вы правы, – согласился сыщик. – Значит, войти и принести цветок могли не только сотрудники, но и клиентки?
– Получается, так.
– Непростую задачу вы передо мной поставили, Варвара Несторовна. Разрешите нескромный вопрос?
Неделина слегка вздрогнула или ему показалось? Однако она переборола себя и кивнула:
– Спрашивайте.
– Нет ли у вас в салоне… тайного поклонника? Мужчины, который неравнодушен к вам и может оказывать знаки внимания?
Она ответила слишком поспешно и безапелляционно:
– Нет, ни в коем случае. Я замужем… И вообще, считаю подобные вещи недопустимыми. Особенно на работе!
По тому, как покраснело ее лицо и засверкали глаза, Всеслав понял, что попал в точку. Тайный воздыхатель есть, и Варвара Несторовна тщательно скрывает его существование. Или же все обстоит наоборот. Тайный воздыхатель – сама госпожа Неделина! Царицы – тоже женщины.
Смирнов налил себе еще воды и медленно выпил, давая ей время прийти в себя.
– Ваш муж знает? – намеренно неопределенно спросил он.
– Что?! – испуганно дернулась Варвара Несторовна. – Ему нечего знать! Я… Налейте мне воды.
Самообладание изменило ей. Невинный вопрос о поклоннике вызвал шквал эмоций, куда более сокрушительный, чем вся предыдущая беседа.
– Я имею в виду ситуацию, сложившуюся вокруг Зинаиды Губановой, – как ни в чем не бывало уточнил сыщик, наслаждаясь ее растерянностью.
Ева не похвалила бы его за такое поведение. Она встала бы на сторону Неделиной, и они вдвоем посрамили бы нахала. Но хозяйке салона сейчас было не до нападок. Ее мысли пришли в лихорадочное возбуждение, пытаясь отыскать достойное оправдание.
– Я… не посвящаю Ивана Даниловича в свои неприятности, – справившись с волнением, сказала она. – Это мои проблемы, и я буду решать их самостоятельно. Муж и так много для меня сделал… Он имеет право на покой и отдых.
– Хорошо. Тогда вернемся к мнимой смерти танцовщицы, – пощадил ее Смирнов. – Гроб, катафалк, подруга, которая взяла на себя похоронные хлопоты, – все это тоже входило в ваши планы?
– Д-да… – сквозь зубы выговорила Неделина. – Вам кажется это чудовищным, циничным?
– Отчасти, – признался Всеслав. – Дичайшая затея, извините за откровенность.
– Теперь вам понятно, почему я скрываю это от мужа?
Сыщик кивнул. Он бы тоже не решился признаться в подобном. Сам заварил кашу, сам ее и расхлебывай!
– Откуда взялся гроб? – продолжал он выяснять детали.
– Эту часть плана осуществляла Марианна. Она оделась во все черное – пальто, платок, очки, – купила… гроб… и привезла его в квартиру Губановой. Они вдвоем должны были положить внутрь мешок с картошкой и… забить крышку гвоздями.
Смирнов прокашлялся.
– Честно говоря, не представляю, как эта ваша Зинаида согласилась на такое!
– Не все люди суеверны, – возразила Неделина. – И потом… я предложила весьма щедрое вознаграждение. Губанова нуждалась в деньгах. Ей хотелось обменять квартиру, купить новую мебель, съездить летом на море.
– Ясно. А что было дальше?
– Дальше… Зинаида должна была договориться с подругой из Мытищ, чтобы та приехала, забрала гроб «с телом» и увезла его за город.
– Зачем?
– Ну… закопать в снег. Тогда была зима, конец февраля. Гроб-то ведь пустой!
– А катафалк, его водитель, грузчики, наконец? Что они могли подумать?
