После моего ухода волки вернулись к своему трофею. Проходя здесь через несколько дней, я не обнаружил ни воронов, ни волков. А там, где валялась туша лося, на припорошенной поверхности темнело немного клочьев лосиной шерсти.
На волчьей охоте
Собственно, это даже и охотой назвать нельзя, так как встреча с волками, где я применил оружие, носила чисто случайный характер. Сотрудники заповедника не раз устраивали облавные охоты на волков, но я всегда уклонялся от этого по самым разным предлогам. В этот же раз я шёл из г. В. Тагил в своё зимовье, расположенное в квартале 84 заповедника.
Это было дождливым октябрьским вечером. Приблизительно всего в тридцати минутах ходьбы до зимовья я решил отдохнуть под густой кроной ели у примыкающей к лесному массиву вырубки. Далее мне предстояло следовать по тропе, поросшей высокой и мокрой травой. Поэтому я собрал все находившиеся в карманах ружейные патроны и, сложив их в пластиковый пакет, спрятал в рюкзак. До наступления темноты оставалось около часа. Отдохнув, я, от нечего делать, сложив рупором ладони, издал протяжный, похожий на волчий, вой.
Когда я собрался уже уходить, недалеко от меня раздался громкий крик кедровки. Кедровка, как и сорока, увидев в лесу крупного хищника или человека, стремится своими криками сообщить об этом другим. Крик повторился, и я решил повременить с уходом. Не прошло и пяти минут, как в той стороне, где кричала кедровка, я заметил голову неторопливо шедшего в мою сторону волка. Опустив голову, зверь внимательно изучал запахи тропы, видимо в поисках следов того, кто издал здесь призывный вой. Следом за вожаком из травы виднелись спины ещё двух или трёх хищников. Азарт охотника заставил меня испытать сильное волнение, ведь я был уверен, что охота будет удачной.
Я обратил внимание, что на фоне жухлой травы волки были малозаметны. Цвет их шерсти удивительно был похож на цвет пожелтевшей травы. Когда шедший впереди волк приблизился на 25-30 метров, я вскинул ружьё и произвёл выстрел. Хватая зубами поражённый картечью бок и свирепо рыча, зверь стал быстро кружиться. По этой причине я допустил промах из другого ствола. Вместо того, чтобы перезарядить ружьё, я выскочил из укрытия и вплотную подбежал к раненому волку, торопливо ища в карманах патроны.
Поняв, что патроны находятся в оставленном в укрытии рюкзаке, я решил добить зверя прикладом ружья. Зверь уклонился от удара и метнулся в кусты, где продолжал скулить и рычать. Быстро вернувшись к укрытию и достав патроны, снова побежал туда, где оставил волка. Однако, теперь всё было тихо. Решив, что волк мог погибнуть, я начал поиски. Вскоре стемнело, и пошёл дождь. Это заставило меня спешить к зимовью. Я ругал себя за допущенные промахи, но надеялся, что утром я смогу разыскать свой трофей.
Однако, и утром поиски оказались безрезультатными. Я решил, что волк либо погиб от ран, либо оправился и будет продолжать жить, на что я надеялся больше. И всё же волк этот погиб. Как я узнал, его заметил охотник, проезжавший на автомобиле по дороге недалеко от этого места. Волк был сильно ослаблен и не в состоянии убежать. Так закончилась неудачей моя охота на волка, где я, как охотник, показал себя не с лучшей своей стороны.
У волчьего логова
Ещё в начале июня, находясь на вырубке, примыкающей к заповеднику с юга, поблизости от Сакальи, обнаружил я в траве хорошо заметную волчью тропу. Здесь тропа упиралась в небольшой, впадающий в Сакалью ручей, на берегу которого имелось много волчьих следов. Значит, волки часто приходили сюда на водопой. Чтобы узнать, откуда они ходили, я решил проверить тропу в обратную сторону. Не прошёл я полсотни метров, как тропа привела меня к складу брёвен, «забытому» лесорубами, под которыми ясно просматривался лаз, ведущий под нагромождение подгнившей древесины.
Внимание привлекла находящаяся перед лазом площадка диаметром около четырёх метров, основательно утоптанная волчьими лапами, на которой не росла даже трава. Видимо здесь, в отсутствие родителей, играли волчата. Осмотреть скрытое под толстым слоем брёвен логово не было никакой возможности, так как для этого пришлось бы разбросать тяжёлые брёвна. Недалеко от логова я обнаружил множество волчьих экскрементов, содержащих волосы лосей, но каких-либо костных остатков здесь не имелось.
Довольный тем, что мне удалось разыскать волчье логово, я ушёл. Через несколько дней я вновь пришёл к логову, в надежде увидеть волков. Однако, здесь даже не оказалось свежих следов этих хищников. Видимо волки, зная о том, что их логово обнаружено, увели отсюда своих, уже подросших, волчат в другое место.
Через пару недель после этого я шёл по Шайтанской дороге, приблизительно в 1,5 км от волчьего логова. Транспорт по этой дороге уже не ходил, так как во время весеннего паводка она во многих местах оказалась размытой талыми водами. При подходе к ручью Берёзовый, также впадающем в Сакалью, обратил внимание на обилие здесь волчьих следов и экскрементов.
Достигнув ручья, пересекающего дорогу, я удобно устроился на лежащем на обочине дороги бревне и стал отдыхать. Меня со всех сторон укрывала высокая трава, а стоявшие рядом деревья создавали хорошую тень. Вскоре послышалось какое-то шлёпанье. Кто-то большой приближался в мою сторону по ручью, громко шлёпая лапами по воде. Меня беспокоила возможность появления медведицы с медвежонком, следы которых я там видел.
Приподняв над травой голову, я к большему удивлению увидел рядом с собой трёх волчат, лежащих на проезжей части дороги. Их шерсть была мокрой. Один из щенков поднялся и пытался схватить зубами кружившего над ним овода. Через несколько минут волчата поднялись и медленно пошли по дороге. Это были волки-подростки: большеголовые и длинноногие, как мне показалось, с непомерно длинными ушами и тонкими хвостами, что придавало им потешный вид. Метрах в сорока от меня волчата снова легли на дорогу. Выждав, я встал и начал рассматривать их через окуляры бинокля. Увидев меня, волчата поднялись на ноги и дружно уставились на меня мордами. Кончики их поднятых ушей ещё свисали. Я медленно направился в их сторону, но волчата продолжали стоять. Было видно, что, впервые увидев человека, они не испытывают к нему никакого страха. В их поведении сложно было видеть только любопытство. Не прошёл я и десяти метров, как слева от дороги послышался грозный рык, после которого волчат с дороги словно сдуло ветром.
В августе, в той стороне, где произошла эта встреча, я нередко с наступлением темноты слышал их «песни». Однажды, когда на землю лёг первый снежный покров, эта троица, потерявшись или отстав от родителей, обнаружив тропу, прибежала ночью прямо к зимовью в квартале 84 заповедника, в котором в это время сладко спал один из научных сотрудников. Подбежав к зимовью и увидев незнакомое сооружение, волки растерялись и дружно завыли. Услышав под окнами душераздирающий волчий вой, испуганный сотрудник схватил палку и стал бить ею по ведру, чем, в свою очередь, напугал волков. Поведение волков нетрудно было узнать по оставленным ими следам на свежей пороше.
Встреча в ночи
Однажды, солнечным майским утром проходя по дороге, идущей по склону Макаровой горы, вспоминал я того человека, именем которой названа эта гора. Лет сорок назад на вершине этой не очень высокой горы находилась база Косулинского леспромхоза, при которой Макар работал сторожем. Израсходовав все ресурсы ближайших лесов, леспромхоз перебрался в другой район. Макар остался без работы, но полюбившегося места не оставил. Жил в оставленной ему, в качестве наследства от лесхоза, избушке. Бил кедровую шишку, собирал ягоды малины и грибы, реализуя добычу в Верхнем Тагиле. Потом стал пасти здесь телят, которых приводили к нему тагильчане. После откорма хозяева забирали своих бычков и тёлочек, а Макар получал вознаграждение.
