– Ну, в таком случае вы будете слегка отрезаны от мира, вы в курсе?
– Ничего, справимся. Спасибо. Вызовем такси, если что-нибудь понадобится.
– Ну понятно, чё ж. Только не завтра, помните?
– Точно.
Сутки в этом отеле стоят больше ста фунтов, но с виду он удивительно похож на клуб, куда Карл и Таш Тернеры ходили по субботам после “Гладиаторов”
[38]. Там был почти такой же бирюзово-оранжевый ковер с завитушками. И в баре пахло почти так же, как в здешнем. И никакого камина или чего-нибудь еще привлекательно-туристического. Там, как и здесь, в баре работало радио, первый канал, а в меню были котлеты по-киевски. Вот только двухсот сортов односолодового виски, как здесь, в том клубе не было.
– Какое вы порекомендуете? – спрашивает Скай у бармена.
– Честно говоря, дорогуша, они все примерно одинаковые.
Флёр заказывает двойной “Айл оф Джура суперстишн”. Скай просит то же самое. Они проходят в фойе, где все примерно так же, как в баре, но интерьер роскошнее и оформлен в зеленом цвете. Здесь стоит диван, а перед ним – камин с зажженными свечами. Почему не развести нормальный огонь? Тут все так и дышит холодом, и пахнет жиром, спреем от мух, полиролем для мебели. Откуда-то сверху доносится слабое гудение пылесоса. На стенах висят картины с оленями и чертополохом.
– Почему-то мне знакомо название “Джура”, – говорит Скай.
– Отсюда мы поедем туда. Чтобы встретиться с остальными в охотничьем домике.
– А, ну да. Туплю. А это не там кто-то сжег миллион фунтов? Какая-то поп-группа в девяностые годы?
– Да? Не слышала про такое.
– Ага, точно. “K Foundation”. Или “KLF”. Кто-то такой.
– Я бы хотела сжечь миллион фунтов.
– Ну, я уже в каком-то смысле это сделала.
– Я, наверное, тоже. В каком-то смысле.
Они чокаются. Скай вздыхает.
– Все меня ненавидят.
– Это пройдет. Смотри, как все сложилось у Рианны.
– Ну, она была жертва чего-то там. А я, скорее, сама…
Скай обрывает фразу на середине, сделав паузу, которая повисает в воздухе: пусть каждая из них в образовавшейся паузе прокрутит в воображении свой вариант того, что произошло тогда в поезде. Флёр там не была, но, конечно же, слышала все подробности. Скай свою версию уже немного подредактировала. Например, вычеркнула фразу “гребаные тухлые бомжи” и тот эпизод, когда она запустила стаканчиком с кипятком в человека, сидевшего в углу, – он не сделал ничего предосудительного, всего лишь слушал Фила Коллинза на своем новеньком (ныне погибшем) телефоне. Но все эти эпизоды, которые она удалила, ясное дело, сохранились на видео, выложенном на Ютьюбе и просмотренном на сегодняшний день более двух миллионов раз.
– Ну а Кейт Мосс? Ведь с ней все давным-давно было безнадежно. Помнишь все эти истории с кокаином и прочую ерунду? А теперь…
– Я не Кейт Мосс.
– Ну, не Кейт Мосс, конечно.
– Кейт Мосс не хранила в ванне мертвых птиц.
– Да, это вряд ли.
Они обе делают по глотку. Скай вспоминает, как газетчики явились в дом к ее родителям. Нет, ну вообще надо же им было выбрать тот самый день, когда ее алкоголическая тетка решила разложить по всему дому мертвых птиц, что, конечно, само по себе очень странно, но дело было в кошках – после переезда в Девон они очень расшалились, – ну и еще, разумеется, в том, что родители Скай крайне редко наводили в доме порядок, в общем…
– Этот отель похож на дом каких-то стариков.
– Да, это точно.
– Думаешь, поблизости, правда, нет никаких магазинов?
– Что-нибудь наверняка есть. Утром поищем.
– Шаббат ведь у них, помнишь?
– Ну, какой-нибудь “Лондис”
[39] уж точно должен найтись.
– У тебя в телефоне есть карта?
– Нет. А у тебя?
– Есть, но аккумулятор сел.
– А зарядку ты взяла?
Скай качает головой.
– Тогда, может, айпэд выручит?
– Там у меня процентов тридцать заряда. Старалась расходовать экономно.
– А зарядка?
Глупый вопрос.
– Почему…?
– Что?
– Почему ты не берешь с собой в поездки зарядные устройства?
Скай пожимает плечами.
– Это у меня что-то типа ритуала – когда приезжаю куда-нибудь, иду и покупаю новые. Не знаю. Появляется какая-то цель, есть чем заняться. Не чувствуешь себя потерянной и одинокой, что ли. Типа, сразу есть первый пункт плана. А может, в глубине души я и не хочу ничего подзаряжать, потому что… Твой-то телефон у нас есть, насколько я понимаю.
– Да, но мой телефон – это просто телефон, и все.
– Но нам позарез нужна карта.
– Закачаем на твой айпэд, пока он еще не разрядился, и срисуем. Виски еще заказывать будем?
Клем напилась – это первое, что сегодня пошло не так, как обычно. Второй нетривиальный момент – то, что она позвонила Олли из гостиничного номера в Эдинбурге, вместо того чтобы просто послать ему смс с пожеланием спокойной ночи. В-третьих, она позвонила Олли для того, чтобы ИЗЛИТЬ ДУШУ. Перед кем она обычно изливает душу? Перед Флёр? Брионией? Но обе они после похорон погружены в свои заботы – да и вообще они ведь, кажется, сейчас на шотландских островах? – в итоге у Олли появился шанс проявить участие, произвести на Клем впечатление и повести себя как эдакий сведущий в жизни метросексуал (вот только интересно, метросексуал – как человек, который способен выслушать и дать толковый совет, или в смысле “гомосек”?). Щекотливый, честно говоря, вопрос.
– То есть ты расстраиваешься из-за того, что никто не хочет тебя изнасиловать?
– Нет! Конечно, нет. Не передергивай мои слова…
– Да я не… Я просто…
Олли понятия не имеет, каким образом сюда попало ПЕРЕДЕРГИВАНИЕ, без которого не обходится ни одна их ссора и которое немыслимо, когда нужно друг друга поддержать (интересно, психоаналитики применяют передергивание в своей работе? А психотерапевты и священники когда-нибудь передергивают то, что им говорят? Ну а вообще, ладно, какая разница, ладно…). Честно говоря, это уже чересчур. Впрочем, теперь Клем опять за свое.
– Я говорила только, что чувствую себя невероятно старой. И такой уродливой. На работе я еще ощущаю себя немножко привлекательной (только, конечно, не тогда, когда сравниваю себя с Зоэ), но это, если вдуматься, только потому, что все остальные там ходят в залитых супом свитерах и без косметики. А тут, тут… Тут я просто потрепанный ученый с ортопедическими, мать их, стельками, хотя их, ясное дело, никто не видит, но все равно, и с волосами, которые уже три месяца не стрижены, и с жирным животом, и с коричневыми от вина зубами…
