Правда, иногда, когда Холли пытается подать криво, на самом деле у нее выходит эйс, и это очень-очень странно, но, возможно, это имеет какое-то отношение к “Внутреннему теннису” – так называется книга, которую ей подарила на день рождения Флёр. Там говорится о том, что не нужно отдавать команды своему телу, а надо позволить ему делать то, что оно считает нужным, ведь тело само знает, какой удар в данный момент уместнее, а если все время им командовать, только все испортишь, понапрасну вмешиваясь в отлаженный процесс.
Теперь непонятно, как вести себя на следующем матче со Стефани. Холли хотелось бы на этот раз ее сделать, тем более что обнаружилось, что, проиграв Стефани, положение дел она никак не исправила: Стефани по-прежнему всюду в нее врезается, толкается и говорит ей ужасные вещи за обедом и в перерывах на перекус. Вчера Холли слышала, как они с девчонками долго о чем-то разговаривали, то и дело употребляя слово “дезодорант”, – она не все разобрала, но ей показалось, что речь в разговоре шла о ней. Однако было бы неплохо, если бы сегодня ей не пришлось есть “Фреддо”. Ей непросто думать сейчас о “Фреддо”. Хорошая Холли, которая живет в сознании у Холли, хмурит брови, качает головой, разворачивается и уходит обедать – садится за стол вместе со своей семьей и съедает целый обед, запеченный в духовке; семью видно не очень отчетливо, поэтому непонятно, настоящая это семья Холли или какая-то другая. Так или иначе, настоящая Холли, та, что существует в реальном мире, совсем не такая примерная. Что, если она съест две шоколадки “Фреддо”? Это полнейшая глупость, ведь ей не хочется есть даже одну. А если пять? Откуда вообще такие мысли? Пять “Фреддо” за раз съедают только жиртресты вроде Стефани.
– Послушай, Холли… Холли?
К ней обращается Дэйв, самый милый из всех тренеров, который, судя по приятному говору, родом из Ньюкасла.
– Да, ты, красавица, – говорит он. – Перейди, пожалуйста, на четвертый корт.
Четвертый – это тот, на котором играет Мелисса. Как она туда?..
– Постучи немного с Мелиссой.
– Простите?
– Давай-давай, поскорее, ты ее задерживаешь!
– Ладно.
Там, на четвертом корте, Мелисса пьет что-то из своей серебристой бутылки. При виде Холли она приподнимает одну бровь и дарит ей что-то вроде полуулыбки, а потом встает и совсем немного подтягивает длинный светлый хвост, который теперь уже не такой тугой, как в начале тренировки. На корте она кивает Холли, чтобы та подавала. Холли, конечно же, подает прямо в сетку – и даже не нарочно. Возможно, теперь, после всех тех притворных ошибок, она обречена на промахи?
– Извини, – говорит она.
Но дальше все идет гладко. Мелисса бьет методом “протирки ветрового стекла” гораздо чаще, чем Холли, и ее мячи перелетают через сетку, как вращающиеся метеориты, которые оказались в зоне, где гравитация сильнее, чем на Земле. Холли быстро передвигается по корту, и ей удается отбивать уходящие мячи, но и только. Иногда она бьет коротко и слабо, и тогда Мелисса с невероятной силой наносит победный удар – наверное, так же, как в настоящих матчах, а потом широко улыбается Холли. Но Мелисса, по большей части, просто бьет – сильно, без подкрутки, и они с Холли как будто бы вальсируют вот так, на расстоянии, в паре друг с другом и с мячом. Приставной шаг, прицел, протирка ветрового стекла, и вот уже Холли ловит себя на том, что тоже тихонько рычит, точь-в-точь как Мелисса, и удары выходят такие сильные и далекие, что она сама себе удивляется. И кажется, этот мяч будет летать вечно, никогда не полиняет, не износится и не придет в негодность…
После Мелисса предлагает Холли отхлебнуть из своей бутылки. Жидкость в ней сладкая и со вкусом каких-то трав.
– Больше никогда не извиняйся, – говорит Мелисса. И уходит.
Появляется Дэйв.
– Вот это больше похоже на правду, – говорит он.
– Спасибо.
– Почему же ты не играешь так со Стефани?
Холли пожимает плечами.
– Я хочу, чтобы ты объяснила, зачем сливаешь…
– Я не сливаю.
– Ты же не будешь этого делать, когда тебя возьмут в команду графства, правда?
– Я… э-э…
– Тебе ведь двенадцать, да? Будешь в команде „13–14”.
– В команде графства?
– Да. Ты далеко живешь? Ты будешь нам нужна три вечера в будни, иногда четыре. И тебе понадобится местная прописка, чтобы ты могла играть за нас. У нас есть еще одна девочка, которая так сделала, так что не волнуйся. Анушка. Она тебе понравится.
– Я живу в Кенте.
Дэйв морщит лоб.
– Кент. Ну ничего, могло быть и хуже. Ладно, позвоню твоей маме.
– О боже. Спасибо! Спасибо! Я буду все время тренироваться… Я…
Больше приседаний. Отныне никаких шоколадок “Фреддо”. Только зеленые овощи. Может, чуть-чуть подналечь на белки. Несметное число приседаний и выпадов. Упражнения с борцовской резиной.
– И чтобы я больше не видел, как ты сливаешь очко. Кто бы тебя ни задирал и что бы тебе ни говорили. Гаси их на корте. Не позволяй себя нагибать.
– Я, э-э…
– Это я зря сказал, извини. В общем, если еще раз увижу, что ты сливаешь очко, за команду тебе не играть. Поняла?
– Да.
Холли хмурится.
– А если это выйдет случайно?
– Красавица, проиграть очко ты имеешь право. Главное – не делай этого нарочно.
Холли падает в обморок не сейчас, хотя и думала, что это произойдет, если с ней заговорит Мелисса. И не после горячего душа вечером, хотя она и чувствует небольшую слабость. И не за ужином, потому что на ужин она не идет и никто не заставляет ее идти. И не тогда, когда пиццу, которую она заказала по гостиничному телефону, так и не приносят. Холли ложится спать с пустым желудком, но счастливая. За всю свою жизнь она еще никогда не была такой счастливой. В обморок она падает за завтраком на следующий день, прямо к ногам Стефани. Она не приходит в себя весь день, а когда наконец открывает глаза, видит возле себя дядю Чарли, маму и папу, они стоят у ее больничной кровати и явно злятся друг на друга.
Почему я должен бросить курить:
Проживу дольше.
Дыхание приятнее, особенно по утрам.
ПЛАВАНИЕ – скорость увеличится.
Ужасный кашель наконец прекратится.
Перестану быть рабом привычки.
Не нужно будет волноваться из-за рака.
И торчать на улице в дождь.
Прекратится позор на работе – больше не застукает Д.
Исчезнет запах курева в кабинете/на одежде/в машине.
Перестану отравлять наш совместный отпуск.
Смогу высиживать долгие совещания и не дергаться от нетерпения.
То же самое с кино, театром, перелетами и пр.
