Да что оборудование! На стыке веков, а точнее, в 2001 году, «Наследие прошлого» завершило строительство собственной резиденции. По отзывам, это семиэтажная башня с претензией на раннеготический стиль, с пристройками и высоким шпилем, на котором развевается флаг с изображением креста, в центре которого – круг. Считается, что это древний знак кельтских друидов…»
Я снова оторвался от письма.
– Вот как! Но ведь, если не ошибаюсь…
– Не ошибаетесь, – хмуро перебил Ходько, не поднимая глаз. – Ровно такой же крест вырезан у Серёги на груди… Вы читайте, читайте.
«В башне легко могут разместиться и работать десятки людей. Там же могут быть устроены лаборатории и вообще всё что угодно. Однако самое интересное не это. Главное – место, в котором воздвигнута резиденция «Наследия прошлого».
В захолустном графстве Уилтшир есть местечко под названием Эйвбери. В информационной сети о нём сведений много, поэтому не буду распространяться. Скажу только, что здесь расположен мегалитический комплекс, который древностью и масштабом заткнёт за пояс прославленный Стоунхендж, хотя известен значительно меньше. В окружении гигантских каменных глыб стоит деревушка Эйвбери. На окраине деревушки и свил Аткинсон своё гнездо.
Почему именно здесь?
Версия первая – личная. Именно в этих местах примерно сорок лет назад лейтенант Аткинсон со своей ротой отбивал атаки российских войск. А после разгрома части, раненный, скрывался от союзников в окрестностях Эйвбери. Спасся, можно сказать, чудом… Я проверил: такой факт в биографии директора «Наследия» существует.
Версия вторая – мистическая. Наряду со Стоунхенджем Эйвбери считается одним из ярчайших символов британской древности. Он уходит корнями в тёмную бездну веков и окутан тайной. Есть легенда, что разгадавший загадку Эйвбери получит в награду невероятную силу и власть над миром… С этой точки зрения строительство резиденции НП именно здесь вполне оправдано. Так сказать, изучают объект в неразрывной связи с самим объектом.
Которая из двух версий справедлива, судить не берусь. Да это и не столь важно. Важна ситуация в целом, а она беспрецедентна.
Боюсь ошибиться, но под видом обычной оккультной организации (мало ли их в Альбионе?) создано и действует некое научное учреждение с мощной исследовательской базой. Собственное здание, разнообразное дорогостоящее оборудование, многочисленный персонал… При этом деятельность «Наследия прошлого» не то что не афишируется – фактически засекречена. Во всяком случае, единственный журналист, написавший об НП, бесследно исчез. А газета, поместившая материал, тут же отказалась от продолжения темы, хотя та обещала стать сенсацией. При этом полиция поисками пропавшего журналиста занимается спустя рукава.
С другой стороны, как только я стал всерьёз интересоваться «Наследием прошлого», за мной началась слежка. А покушение состоялось после того, как я направил Аткинсону официальное уведомление, что намерен проинспектировать его организацию. «После – значит, впоследствии»…
Почему я решил проверить «Наследие прошлого»?
Точного ответа дать не могу. Знаю только, что разобраться в деятельности НП – должен. И поверь, менее всего это праздное любопытство. По совокупности косвенной информации есть чёткое ощущение, что в Эйвбери занимаются делами тёмными и опасными. Вспоминаю Дженкинса, который в своей статье предположил, что «Наследие прошлого» контролирует оккультные организации Альбиона, собирает с их помощью крупинки древних тайных знаний… А если в башне, стилизованной под раннеготический стиль, эти знания исследуют новейшими научными приборами и методами? Ищут возможность их практического применения?
Предположи на минуту, что в своих умозрительных предположениях я не ошибся. Тогда все странности ситуации получают логическое объяснение. И высочайшее покровительство, и покров секретности над НП, и размещение резиденции в одном из самых загадочных мест Альбиона, и попытки убрать любого, кто пытается проникнуть в тайну организации (исчезновение Дженкинса, покушение на меня), и мощное научно-техническое оснащение… Всё становится на свои места.
При этом тема полностью относится к моей компетенции. Как ты знаешь, главная задача миссии ООГ в Альбионе – не допустить возрождения военного потенциала страны-зачинщицы четырёх войн и, в этой связи, жёстко контролировать исполнение на её территории Закона об ограничении. Но если я прав, то, не нарушая Закон формально, Альбион руками НП пытается получить сверхоружие в совершенно неожиданной сфере. И я не могу закрывать на это глаза.
Какими силами я намерен проинспектировать «Наследие прошлого»?
Увы, собственными, и только собственными. В другое время я мог бы располагать всеми возможностями миссии, но теперь…
Три месяца назад начальник российского сектора миссии генерал Терентьев вышел в отставку по возрасту. Исполнять его обязанности назначили меня, и я даже думал, что утвердят окончательно. Однако два месяца спустя в Лондон прибыл новый руководитель сектора, полковник Телепин. Вадим Викторович. Тот самый Вадим, коему я однажды в академии в твоём присутствии набил морду. Хотя, справедливости ради, и сам тогда огрёб по полной программе… По-прежнему здоров, красив, разве что поседел малость».
Я в очередной раз оторвался от письма.
– Кто такой Телепин? – спросил я Ходько.
– Сукин сын, – ответил тот сквозь зубы. – Наш однокашник. Крутил роман с официанткой, а когда та забеременела, сразу сделал вид, что он здесь ни при чём. Да ещё и облил девушку грязью. Вот Серёга его и проучил за подлость… Хорошо взлетел! И сорока нет, а должность генеральская. Что значит тесть.
– А кто у нас тесть?
– Тайный советник Голубятьев. Товарищ министра иностранных дел.
Голубятьев – это серьёзно. До чего тесен мир! Именно Виктор Геннадьевич в своё время пытался поставить меня в стойло официальной службы, подчинить министерству в своём лице и даже заручился поддержкой премьера. Когда бы не категорический запрет императора… Я вздохнул и вернулся к письму.
«Судя по холодному, подчёркнуто официальному обращению, Вадим ничего не забыл. И хотя никаких гадостей не чинит (по крайней мере, пока), всем видом показывает, что меня лишь терпит. И чёрт бы с ним! Беда лишь в том, что рапорт-доклад с предложением проинспектировать «Наследие прошлого» и обоснованием инспекции я вынужден был подать уже ему, а не Терентьеву. Бывший начальник хотя бы попытался вникнуть в ситуацию и прислушаться к моим доводам…
Не буду повторять всего, что выслушал от Телепина. В корректно-издевательской манере он не оставил от моего документа камня на камне. Слово «бред» не прозвучало, но подразумевалось. В качестве резюме было сказано, что служба офицера-инспектора, видимо, не столь уж многотрудна, коли оставляет время и силы для сочинения подобных измышлений. И мне снова захотелось набить ему морду.
Но устраивать свару в мои планы не входит. Я просто сообщил новоиспечённому начальнику, что если он меня не поддерживает, я буду действовать согласно пункту четырнадцать Кодекса сотрудников ООГ. Этот пункт фиксирует право офицера-инспектора на особое мнение и особые действия в рамках Устава Организации Объединённых Государств. Понятно, что инспекция сомнительного объекта Уставу ООГ никак не противоречит… Хороший пункт. Оставляет зазор для манёвра в общении с тупым или инертным руководством.
