– Вот как? – заинтересованность представителя явно возросла. – Возможно, вы напрасно считали, что не сможете оказать мне никакой помощи, мистер Фолио. Если бы вы попробовали убедить мисс Хеллу встать на нашу сторону, думаю, мы с ней смогли бы найти точный ответ на вопрос, что представляет собой Конфигурация. А зная её природу, можно отыскать и способ ей противостоять.
– Почему вы хотите объединить свои усилия именно с Лотос? Среди гио что… тоже бывают экстрасенсы? И вы – один из них?
– Это не совсем верное определение, мистер Фолио… Но можно сказать и так.
– Не буду ничего обещать наверняка, господин Фаар, но, может, Лотос и согласится. По крайней мере, я расскажу ей о том, что узнал. Но как вы с ней объедините усилия? Мыслезнаки недоступны даже таким людям, как она.
– Здесь я могу рассчитывать только на вас. Скажите, поддерживать ментальный контакт с вами мисс Хелла может?
– Да. Телепатический. А вы – мыслезнаковый… То есть, я могу стать вроде как посредником? «Переводить» вам то, что «говорит» она, и наоборот?
– Если это не будет для вас слишком тяжело.
– Об этом не волнуйтесь. Справлюсь как-нибудь. Я согласен. – Брэдли выглядел на удивление спокойным. – Это прежде я располагал правом выбора – что делать, а от чего отказаться. Теперь, похоже, у меня только и осталось, что попытка помочь вам разобраться с этой Конфигурацией.
– Благодарю вас, мистер Фолио.
– Не стоит. Всё лучше, чем бесцельно провести остаток своего времени.
Фаар, кажется, хотел что-то на это ответить, но промолчал.
– Господин Фаар, – сказал Брэдли после небольшой паузы, – уж если мне приходится иметь дело с мыслезнаками, хочется побольше знать о них… Всё-таки насколько зависит мыслезнаковое общение от расстояния? Я считал, что полностью, ведь сам впервые смог «заговорить» на мыслезнаковом языке только в вашем присутствии. И на заседании Собрания убедился, что на больших расстояниях без связи прямого потока «диалог» не получится. Но вы упомянули об информационном поле, в которое можно проникнуть, даже находясь на Земле. Да я и на своём опыте если не знаю, то чувствую, что они существуют. Но – где? Если на Гиоа – выходит, расстояние не является преградой для мыслезнаковых потоков?
– Я понял, что вас интересует, мистер Фолио, и постараюсь объяснить. Наверное, ваш опыт подсказывает вам и то, что мыслезнаковая система коммуникации связана с энергией?
– Да.
– А если говорить точнее – с определённой её формой. С предэнергией. Нельзя обозначить место нахождения инфополя, которое объединяет все знания гиотской расы. В некоторой степени оно нематериально. Но можно сказать, что любому, кто владеет мыслезнаковой системой и способен привести свой разум в состояния открытого восприятия, архивы информационного поля станут доступны, если рядом есть действующие источники предэнергии.
– Насколько рядом?
– Зависит от того, какие это источники. Если слабые, расстояние должно быть небольшое. Если мощные, как на «Буовиинаа» – достаточно, чтобы они находились в пределах околопланетной орбиты. Кстати, источники предэнергии – не только наши технологии, но в какой-то мере и мы сами. Но к сильным источникам организм гио отнести, конечно, нельзя.
– А что насчёт мыслезнакового диалога?
– Диалог происходит в состоянии собранности. Которое, образно говоря, на порядок ниже открытого восприятия. Поэтому на слишком длинных расстояниях без устройств связи общение действительно недоступно. Скажем, с собеседником, находящимся на другом конце этого города, я «разговаривать» смогу. Но если он уедет в другую страну – уже нет.
– Вы назвали «Лиловые дни» книгой. Это метафора? Насколько я понимаю, книги, в человеческом смысле слова, гио не нужны, ведь можно получать знания напрямую из информационного поля? – Брэдли, естественно, знал, что это не совсем так. Но его интересовала сама причина использования пришельцами книг.
– Получать знания из инфополя, как я уже сказал, можно лишь в состоянии открытого восприятия. Достичь его любому гио нетрудно, но это требует определённого психологического настроя. Поэтому у нас имеется и аналог человеческих книг. Сведения, которые содержатся в них, дублируются в инфополе. Но книги можно читать в обычном состоянии собранности. Выглядят они не как ваши, бумажные. Это предэнергетические системы, в которых концентрируются мыслезнаки. Специальные устройства, а не просто универсальные носители информации. Такие у нас, конечно, тоже есть, на них можно записывать, в том числе, и книги. Но существуют и книги «сами по себе».
– Понятно. Это вроде как человеческая бумажная книга и флэшка, винчестер или DVD-диск.
– Да, примерно так, мистер Фолио.
– Спасибо за объяснение, господин Фаар. И… знаете, я хотел попросить: пожалуйста, не называйте меня всё время «мистером». Я от этого чувствую себя старым.
– Как же вы хотите, чтобы я к вам обращался?
– По имени. Брэдли.
Среди гио добавление к именам вежливой формы разумелось само собой. Не использовалась она только между близкими друзьями. Представитель замялся на секунду, потом сказал:
– В таком случае и вы называйте меня Фаар.
– Это не обязательно.
– И всё же, позвольте мне настоять.
– Ладно. Тогда – Фаар.
Неожиданно для себя Брэдли понял, что улыбается – не вымученной, а самой настоящей улыбкой. А он-то думал, что уже на это не способен…
Простились они снова дважды – по человеческому обычаю и по гиотскому.
В холле на первом этаже резиденции Брэдли заметил Стила Грэя. Только его сейчас и не хватало… Фолио понадеялся: агент сделает вид, что они не знакомы. Но тот был настроен прямо противоположным образом, и решительным шагом направился к Брэдли. Серый пиджак на нём, как всегда, сидел идеально, стрелки на брюках были отутюжены, туфли блестели, как будто их вычистили минуту назад. Во взгляде холодных серых глаз читалось выражение превосходства.
Конечно… Как же ещё безупречный майор Грэй может смотреть на разгильдяя без определённых занятий, одетого в широкие джинсы с карманами на коленях, футболку и кроссовки. Да ещё претендующего на роль его родственника…
Грэй понимал: куда благоразумнее молча пройти мимо, чтобы никто не заметил, что он имеет отношение к такого рода личностям. Но Фолио его слишком раздражал. Настолько, что ему трудно было сдержать свои эмоции. А ведь обычно он умел их контролировать…
– Неужели даже в день заседания у представителя находится время на таких, как ты?
– Я тоже рад тебя видеть, братец, – протянул Фолио, сделав ударение на последнем слове.
Смысла отвечать грубостью на грубость он не видел. Он больше не испытывал к «серым пиджакам» неприязни. Только презрение. И даже что-то вроде жалости.
Грэй не знает, что он, Брэдли, присутствовал на этом самом заседании. Не удивительно. Гио не спешат посвящать прислужников в свои дела.
