– Я с вами согласен, мисс Хелла, – утвердительно кивнул Фаар. – Нирмаэ предоставляют нам свободу действовать – или не действовать. Шиохао Иноо свой выбор сделал. Он стал открыто призывать к объединению двух разумных рас. И вот его надежды сбылись. Пусть даже пока это касается всего нескольких представителей этих рас… – гио обвёл взглядом всех собравшихся в комнате. – Возможно, нирмаэ, давая мне совет не медлить, преследовал и какие-то свои, неведомые нам цели. Но сейчас нам вряд ли стоит об этом задумываться. В любом случае, теперь время выбирать пришло для нас.
– А по-моему, – не согласилась с представителем Лотос, – мы уже выбрали.
– Вот именно, – нетерпеливо махнул рукой Брэдли. – Давайте начнём.
В очередной раз Майклу пришлось смириться со своей ролью наблюдателя. Он смотрел то на Фаара, то на Лотос, которые сидели друг напротив друга, застыв, как две статуи. Брэдли Мэйнлоу не видел, потому что тот стоял за его спиной. Наверное, специально, чтобы избежать лишнего внимания… Трудно даже вообразить, какой диалог происходит сейчас в его голове.
Майкл не мог знать, что диалог занимал всего лишь часть восприятия Фолио. Чем бы ни были вызваны способности Брэдли, как бы губительно ни влияли на его организм – они развивались и становились всё сильнее. Возможности человеческого мозга, помноженные на гиотский способ мышления, дали удивительный результат. Брэдли не задумывался, можно ли назвать состояние, в котором его сознание находилось в настоящий момент времени, «собранностью», «открытым восприятием», «уровнем универсального» или каким-то другим гиотским термином. Но он знал, что в эти мгновения был не только Брэдли Фолио, но и представителем Фааром, и Лотецией Хеллой, и всеми людьми и всеми гио одновременно. И, кажется, не ими одними… Он вышел за пределы, очерченные противопоставлением цельности и двойственности.
Перед ним представали странные картины: гигантские огненные бутоны распускались в чёрной пустоте, унося тысячи, миллионы жизней. Пространство обрушивалось внутрь себя, и целые миры исчезали, переставали существовать – словно и не рождались никогда. С хмурого неба на каменистую землю лил бесконечный холодный дождь. Тучи рассеивались, и на фоне фиолетового неба появлялось зелёное солнце…
А потом всё ушло, сделалось пусто…
На какое-то мгновение Брэдли стал единственным живым существом в целой вселенной. Или – почти единственным…
Пустоту нужно было чем-то заполнить. Нужно, иначе…
Вдруг всё изменилось. Он увидел всё то же самое – но совершенно по-другому. Увидел всё пространство вселенной и все её времена, и понял, что Конфигурация мала и молода по сравнению с ней. На один короткий миг его разум смог объять необъятное.
Но вот бесконечность начала сжиматься… Стремиться к одной-единственной точке. Брэдли услышал беззвучные голоса – это Фаар и Лотос… Они тоже почувствовали, что разгадка вот-вот будет найдена. Она там, в этой точке, она…
Брэдли затряс головой и растерянно заморгал глазами. Связь прервалась.
– И это всё? Всё, что нам удалось узнать?.. – разочарованно протянула Лотос. – Что могут означать эти цветы? И цифры? Их видела только я, или вы тоже?
– Да, мисс Хелла, я тоже видел цветы, – кивнул Фаар. – Красный и белый цветок. А потом – две единицы.
– Розы, – добавил Брэдли. – Это были розы. А цифра, по-моему, одна, а не две. Не две единицы, а одиннадцать.
– Но что это значит?
– Мне кажется, это загадка, – предположил Фолио. – Только вот как подобрать к ней ответ…
– Это не загадка, а какая-то ерунда!
– Постойте, – Майкл поднял руку, призывая не торопиться с выводами. – «То, что вы ищете, сейчас рядом» – так можно понимать послание этого существа, нирмаэ. Я прав, господин Фаар?
– Да, мистер Мэйнлоу.
– Логично предположить, что «рядом» – это здесь, в Уиллоугарде. А Уиллоугард я знаю лучше, чем ты, Брэдли, и вы, Лотос, и чем господин представитель. Вы все видели цветы, красную и белую розы. Единственное, что в связи с этим приходит мне в голову – «Роза Тюдоров». Отель на Стоунфлэг-стрит. Над входом там как раз и изображена эта эмблема – белая и алая розы, объединённые в один цветок. А «одиннадцать» – например, номер комнаты.
– Вы хотите сказать профессор, что в этом отеле… – Лотос осеклась, не договорив.
– Я не знаю, что там, в отеле. Это всего лишь ассоциация.
– Никто из нас не знает, но узнать нужно, – подвёл итог Брэдли. – Стоит туда сходить. И я это сделаю. Нельзя совсем обойтись без разрушения – иначе жизнь просто застынет, не будет жизнью. Но даже разрушение можно упорядочить. Войны ведут только разумные существа. Разум – не всегда благо. Значит, нужно подчинить его и обуздать.
– Нет, – возразила Хелла. – Идти надо всем вместе. Или, по крайней мере, пойдём мы трое – ты, я и профессор.
– Не вижу смысла. В конце концов, это просто отель.
– Какая разница? Там может быть всё, что угодно! Какая угодно опасность.
– Тем более. Если там опасность, зачем идти в ловушку втроём? Я хотя бы ничем не рискую.
В комнате повисло молчание. Все понимали, что с этими словами спорить невозможно.
– Я постараюсь, чтобы вы всё время знали, что со мной происходит. Сделаем вот что: будем поддерживать такую же связь, как теперь. Фаару я стану передавать мыслезнаковые потоки. И ты, Лотос, тоже постарайся. Ведь хотя ты постоянно это отрицаешь, ты всё-таки умеешь читать мысли.
– Нет, – запротестовала было она, но тут же замолчала. Время для лекций о телепатии было неподходящее.
– Всё, что узнаешь, пересказывай Майклу. Если я действительно столкнусь с какой-нибудь угрозой, есть шанс, что вы мне поможете. А если пойдём все вместе, на помощь звать будет некого.
16. Творение и творец
– Что, Джонатан? Извини, плохо тебя слышу…
Прижав к уху телефон, Чёрный Будда расхаживал вокруг бассейна, устроенного во дворе его дома в Ратнапуре, главном городе шриланкийской провинции Сабарагамува.
– Я говорю, что собираюсь покончить с собой.
– Покончить?.. Э-э… в каком смысле?
– В прямом, мастер, в каком же ещё? Понимаете… нет, объяснять всё это слишком долго. В общем, я уже купил таблетки…
– Постой, какие таблетки?
Чёрный Будда остановился возле лестницы, ведущей в воду. Это была не просто конструкция из металлических трубок, а настоящая лестница с довольно широкими ступенями. Только сейчас все они, даже верхние, были мокрыми. Чёрный Будда вышел из воды, чтобы ответить на звонок. И что бы там ни пришло в сумасбродную голову Джонатана, в воду он собирался вернуться.
– Откуда я знаю? Какое-то снотворное…
Сделав неосторожный шаг, Чёрный Будда поскользнулся на влажной поверхности и чуть не полетел в бассейн.
