Действительность от воображения отличалась только нюансами.
Ждущий нас человек носил не темный плащ, а зеленый, щедро расшитый бисером и золотыми нитками кунтуш. Был не худощав, а напротив – весьма упитан. Рост тоже немного подкачал. Разбойничьих атаманов ведь обычно рисуют лохматыми, звероподобными богатырями с косой саженью в плечах. Эдакими витязями… хоть и сбившимися с пути истинного. Зато взгляд Черноты мог бы поспорить жесткостью с самим Серком. Я вспомнил о кошевом запорожцев лишь потому, что другого сравнения не было. Глаза Полупуда тоже могли смотреть, словно на пику нанизывали, но именно – могли. А вот чтобы вот так постоянно. С этим я повстречался лишь во второй раз в жизни.
В общем-то, ничего странного. Контрабандисты по сути такая же неуемная, дикая вольница, такие же волки. Только не степные, а речные. И чтобы совладать с ними, удержать хоть в каких-то рамках, не достаточно быть сильным или умным, а непременно – самым свирепым и беспощадным. Только такого вожака стая примет и покорится его слову.
– Добрый вечер добрым людям, – произнес он негромко. – Не меня ли ищешь… Типун?
Глава девятая
– Дай Господи. Знаешь меня, Чернота? – Типун склонил голову к плечу, приглядываясь. – А я вот тебя, извини, не припомню.
– И немудрено, – развел руками главный контрабандист.
Одновременно демонстрируя, что оружия в них нет. Ну, так оно ему и без надобности. Те самые двое, а может, и какие другие личности снова замаячили у нас за спинами. И они-то пустых ладоней не демонстрируют.
– Вести с водой плывут. Если как ты, по реке ходить, можно что-то и пропустить. А я на одном месте сижу. Вот и узнаю обо всем, что интересного на Днепре-Славуте происходит. Не ошибся ты… Мы прежде не виделись. Но о кормщике Ворона слышал. Поэтому и удивился, увидев тебя здесь одного. Без атамана.
Голос «рыбака» изменился и дружелюбия в нем больше не звучало.
Типун шагнул назад и положил руку на саблю. Тени позади немедля материализовались и двинулись в нашу сторону. Не дожидаясь развития событий, я встал у кормщика за спиной, приготовившись выхватить из-за пояса пистоли.
– Я пришел выказать уважение старшему рыбаку… – Семен продолжал говорить совершенно спокойно, словно и не заметил прохладной встречи. – А не на допрос к начальнику городской стражи, типун мне на язык. Но если ошибся и не там причалил, извини… Мы уже уходим.
– Не торопись… – примирительно поднял руки Чернота, и, повинуясь этому жесту, «тени» снова развоплотились. – Как-то наш разговор не задался. Я, собственно, к тебе, кормщик, никаких претензий не имею. А вот с атаманом вашим хотел бы встретиться. Поэтому и спросил о нем.
Типун тоже опустил руку. Помолчал немного.
– Ответ от вопроса зависит, рыбак… Как эхо… типун мне на язык. Попробуй еще раз. Может, другие слова услышишь.
Чернота кивнул и шагнул ближе, протягивая левую руку так, чтобы на кисть падали отблески костра.
– Смотри сам…
Я не сразу понял, что главарь контрабандистов имеет в виду, да и посматривал больше за спину, не доверяя «теням». А только когда пригляделся, понял, что на руке Черноты не хватает нескольких пальцев. Увечье не бросалось в глаза еще и потому, что фаланги были срублены наискосок. Из-за чего казалось, что пальцы просто согнуты.
– Ворон? – Типун произнес только одно это слово.
– Он… – кивнул «рыбак». – Так что, сам понимаешь, хотелось бы должок вернуть.
– И ты хочешь, чтобы я…
– Нет-нет… – Чернота снова взмахнул руками. Судя по излишней жестикуляции, в его жилах текло много южной крови. Или цыганской. – Многое слышать о Типуне доводилось, но никто не обвинял его в предательстве. Поэтому вопрос намного проще, кормщик. Можешь не говорить, где атаман сейчас. Скажи только одно: Ворон собирается к нам заглянуть или уже знает, что в Рачьем заливе новый рыбак снасти забросил?
Типун снова помолчал какое-то время. После ответил. Медленно. Взвешивая каждое слово.
– Планы атамана мне неведомы… Ворон никому не доверяет и никогда нельзя быть уверенным, какое решение он примет в последнюю минуту… типун мне на язык. Сейчас он находится в половине дня отсюда, если по течению. Вверх подниматься дольше будет, само собой. Точнее, извини, не скажу. Я здесь, чтобы разузнать цены до его подхода. Тогда Ворон решит, в Кызы-Кермене разгружать байдак или плыть дальше.
Теперь замолчал Чернота. Молчал долго. Я даже зябнуть начал. Все ж ночью на берегу реки не слишком жарко. Семену такое молчание тоже не понравилось.
– Если разговор закончен, то я пойду… Завтра рано вставать. Надо поспать хоть немного…
– Погоди… – судя по решительному тону, Чернота принял решение. – Хочу предложить тебе выгодное дело…
– Я не стану лгать, – угрюмо проворчал кормщик. В общем-то не так и сложно было догадаться, что придумал контрабандист. – Достаточно один раз обмануть, а потом мое слово не будет стоить ломаного гроша. Типун мне на язык…
– Не кипятись! Дослушай сперва, – махнул на него Чернота. – Что ты в самом деле, как в кипятке искупался? Кто говорит обо лжи и обмане? Я бы никогда не стал тебе такого предлагать.
– Ну, извини… Неладное подумал.
Поспешность и горячность, с которой это было сказано, свидетельствовали как раз об обратном. Но надо признать, «рыбак» понял свой промах и так же быстро нашел правильный выход.
– Забудь… – Чернота сегодня был сама христианская добродетель. – Я вот как соображаю. Ты завтра на рынке разузнаешь цены на ваш товар… Заметь, даже не спрашиваю, что именно Ворон везет на продажу… А потом я предложу тебе цену в полтора раза больше. О чем и прошу сообщить атаману. Вот так прямо и сказать. На рынке товар стоит столько-то, а «рыбак» дает больше. В этом же не будет обмана? Хоть на Святом Писании клянись. И хлопец твой мои слова подтвердит. Ну, а том, что мы с Вороном знакомы, ты мог и не знать. Считай, я ничего не говорил. Так годится? Ну же, Типун, соглашайся. А за это вы получите от меня любую помощь, какая только понадобится.
Семен задумался.
Я же, если честно, не понимал его сомнений. Мы все равно Ворона не увидим, так зачем вообще кормщику понадобилась эта катавасия? Обещай что угодно. Завтра уплывем и конец истории… Но казак, видимо, считал иначе, потому что хоть и согласился, но с явным сомнением в голосе.
– Если ничего больше, кроме как передать при встрече, что «рыбак» готов заплатить дороже…
– Ни единого словечка, – ударил себя в грудь контрабандист. – А чтобы ты не сомневался… и Ворон тоже, могу даже задаток дать… Хочешь – атаману его передай, хочешь – за труды прими.
– Пустое это… – снова набычился Семен. – Плату не возьму… типун мне на язык.
– А я возьму…
Они считали меня глухонемым, что уставились с таким изумлением? Ладно, объясню тем, кто в танке.
