– Да, да… – робко сказал он, однако в мыслях, не без стыда, проговорил сам себе, что, конечно же, думал только о ней. – Как Франциск? – задал он вопрос, чтобы убедить её в верности её же слов.
– Трудно пока сказать, но будем надеяться на лучшее. Нам остаётся только надеяться и молиться, всё остальное в руках Господа, – ответила она, на что Джеффри ничего не сказал и только покачал головой.
– Спокойная ночь ныне… Небо так чисто и красиво, может, это знак, что всё будет хорошо? – продолжила она. – Пройдёмся?
– Да, с удовольствием… – улыбнувшись, ответил Джеффри, она взяла его под руку, и они отправились не спеша на прогулку в пределах двора.
– Как ты думаешь, что будет дальше? Доберёмся ли мы до моего дома, спасём ли других и избавим людей от страданий, от убийц? – из-за прилива волнения, переживаний об отце Аделаида вдруг начала с расспросов, скорее больше похожих на накопившиеся и мучившие её догадки вслух.
– Мы, разумеется, сделаем всё от нас зависящее, чтобы воцарился мир на земле. Но, признаться честно, в данный момент я об этом даже не думаю, а просто наслаждаюсь состоянием здесь и сейчас, – не растерявшись на этот раз, ответил вполне уверенно Джеффри.
– Спасибо тебе, дорогой Джеффри, – произнесла она искренне и от всей души.
– Пожалуйста, – ответил он, поцеловав её руку. – И вообще я считаю, что не стоит переживать из-за того, чего ещё не произошло, или того, чего уже нам не под силу исправить. Можно думать о прошлом, планировать будущее, но жить необходимо в настоящем, – зафилософствовал он. – В общем, не стоит волноваться, скоро мы будем у твоего отца, ну а ты всегда можешь положиться на моё покровительство и защиту до моего последнего дыхания. Как говорил мой дед перед смертью, он пережил множество ужасных вещей, большинство из которых так и не произошли.
– Ты очень мудр и бесконечно добр, благодарю тебя за твою щедрость и опеку, – ответила она и потянулась поцеловать его, на что он с радостью сделал ответный ход.
* * *
– Не нравится мне здесь всё… – забормотал рыцарь по имени Джон. Это был крупный человек лет тридцати пяти, который слыл сильным мужем и провёл сотни боев рука об руку с Ричардом за короля Генриха Второго. Он был опытным воином и всегда прислушивался к своей интуиции, ведь она ничтожно редко его подводила. – И болезнь Франциска, и спокойная ночь эта подозрительно спокойна. Ох, чую я, не к добру это путешествие. Зря мы поехали. И вряд ли вернёмся…
– Успокойся, Джон! Будет тебе! Не надо нагнетать обстановку и портить такой добрый вечер, не пугай остальных! – перебил его Ричард, сидящий против него у костра. – Всё будет хорошо! И лучше уж погибнуть в бою за справедливость, защищая любимых людей, дабы они не видели бед, чем стоять на коленях от страха и лицезреть, как уничтожают твой народ! Воин умирает одиножды, трус – каждый день, – добавил он.
– Верно! – в один голос завопили остальные и подняли фляги, наполненные красным вином, в знак одобрения его слов и для поддержания боевого настроя в лагере.
– А теперь все ступайте отдыхать, набирайтесь сил! – сказал Рич и сам отправился в свои покои.
Последнее утро
– Как он? – поинтересовался Джеффри у лекаря, с которым встретился на пороге дома, где всё ещё пребывал Франциск.
– С Божьей помощью ему стало гораздо лучше, – ответил тот. – Он уже очнулся и даже внятно ведёт беседу, грубовато, но всё же внятно.
– Тогда он точно здоров! – усмехнувшись, ответил Джефф. – Это его нормальное поведение, так что можно собираться и отправляться в путь. Будьте добры, подготовьте его к дороге, – почти с нежностью попросил Джефф, ведь за последние пару дней он изменился до неузнаваемости, и всё благодаря глубоким чувствам к прекрасной Аделаиде.
– Слушаюсь, Ваше Высочество, – ответил лекарь и скрылся за старой скрипучей дверью. Джеффри отправился к другим воинам, употребляющим похлебку из мисок, приготовленную в братском котле на огне.
Стояло ранее облачное, серое утро, моросил мелкий надоедливый дождь. Воздух был сильно влажным, и всё пахло дымом от костра вперемешку с похлёбкой.
– Приятного аппетита! – протянув миску с жижей, слабо напоминающей бульон, заговорил Ричард с братом.
– Благодарю тебя, Ричард! Взаимно! – ответил тот, приняв из его рук трапезу.
– Как себя чувствует Франциск? – спросил между прочим Рич.
– Лучше, жить будет. Я дал распоряжение Уильяму, чтобы его готовили в дорогу, так что в скором времени сможем отправляться в путь, – сказал Джефф. – Что с настроем в лагере? Все выглядят немного подавленными. Дезертирства не намечается? – задал вопрос он шутливо.
– Все в полной боевой готовности… переживают из-за дождя, – усмехнувшись, ответил старший брат.
– Тогда давай собираться, через полчаса выходим. Нет больше времени отдыхать, – сказал Джефф, пригубив похлёбку, вытряхнув остатки из миски в костёр.
– Хорошо, скоро начинаем сборы и выдвигаемся к Никлоту! – хлопнув его по плечу, произнёс Ричард.
Конец первой части
Часть вторая
Огни
Стояла кромешная тьма. И вдруг впереди показались огни. Они ярким пламенем полыхали со стен и из нескольких окон смотровых башен крепости князя Никлота, и их уже издалека заметили всадники, ехавшие на помощь вместе с дочерью хозяина владений. Дым был настолько густой, что сливался с мрачными тучами и чёрным небом глубокой ночи, в связи с чем верхних частей зданий и крыш совсем не было видно.
– Отец! – закричала Аделаида и хотела было устремиться в сторону замка, но Джеффри схватил её за рукав платья и задержал.
– Остановись! – громко приказал он. – Это безрассудство! Мы с Ричардом и нашим войском поедем первыми, а ты останешься здесь с Джоном, и вы последуете позже, когда мы дадим вам знак, что там всё в полном порядке и безопасно.
– Но ведь мой… – начала она, почти плача.
– Это не обсуждается! – не церемонясь, перебил он её. – Джон, дай мне слово, что проследишь за ней! – и направился в замок, получив утвердительный ответ.
– Ох, не к добру всё это… – проворчал Джон себе под нос в очередной раз.
– Да, и вправду, пускай ступают первыми, – заговорил полуоживший Франциск. Аделаида тут же очень сердито взглянула на него с презрением из-за его безмерной трусости и циничности. Перепугавшись её реакции и разгневанного взгляда, он сразу отвёл глаза, насвистывая какую-то детскую песню.
Она же смотрела вдаль на скачущих рыцарей и горящие части замка. Слёзы катились по белоснежному лицу, образовывая маленькие ручейки. Джон пока распределял всех оставшихся воинов, которых было в пределах сотни, по территории леса для защиты или немедленного отступления. Он был отличным стратегом и всегда всё обдумывал до мельчайших деталей, потому готовился к любому повороту событий, не исключая самого страшного исхода.
