— Я тебе не верю.
— А мне наплевать. Еще раз тебе повторяю: я не ищу с
тобой встреч. — Трубку я бросила и пригорюнилась: такой человек, как
Акимов, мог доставить мне массу неприятностей. И неприятности не замедлили
явиться. Поначалу произошел совершенно незначительный случай, на который я и не
обратила внимания, затем неприятности хлынули мощным потоком, в результате чего
мне пришлось отправиться в длительный отпуск без содержания. На счастье,
подвернулась работа: еще одна известная в городе дама решила написать мемуары.
Как-то вечером Акимов позвонил вновь.
— Надеюсь, в мозгах у тебя прояснилось? — спросил
он язвительно.
— Валерий Федорович, — заявила я, — год назад
я считала вас нормальным бабником, теперь вижу, что вы обыкновенный подонок.
Успехов вам на этом поприще.
На следующий день, возвращаясь из магазина, я обнаружила
возле своего подъезда белую “Волгу”. За рулем сидел Акимов.
— Садись, — кивнул он при моем приближении.
Я направилась к подъезду, он догнал меня уже на
ступеньках. — Ты что, не слышала? — спросил он сердито.
— Я и сейчас не слышу, — ответила я.
— Прекрати. Нам надо поговорить.
— Валерий Федорович, — я тяжко вздохнула, — я
вас знать не знаю. Надеюсь на ответное чувство: будем считать, что моя
физиономия вам тоже не знакома.
— Чушь. Ты искала со мной встречи.
— Это ваши фантазии, не мои. До свидания.
— Можешь выходить на работу, я все устрою, —
совершенно неожиданно заявил он.
— Без надобности, я нахожусь в творческом отпуске, пишу
книгу. — В этот момент из подъезда вышла соседка. Воспользовавшись этим, я
буркнула:
— До свидания. — И поспешно удалилась.
Как видно, Акимов был из тех мужчин, что не выносят слова
“нет”. Дня через три он позвонил вновь.
— Почему бы нам не встретиться? — Голос его звучал
в высшей степени любезно.
— С какой стати? — удивилась я. — Наш роман
приказал долго жить больше года назад.
— Старая любовь долго не забывается, — теперь он
смеялся.
— Не знаю, что вы называете любовью. Я прибыла на
курорт с совершенно определенной целью: немного развеяться после очередного
неудачного романа. Когда вы уехали, я перебралась в гостиничный номер этажом
выше. С парнем, обитавшим там, я познакомилась чуть раньше и держала его про
запас. Он оказался как нельзя кстати.
— Ты врешь, — спокойно сказал Акимов. —
Теперь мне понятно: мой отъезд явился для тебя настоящим ударом. Тогда мне
пришлось действительно срочно уехать, и я не успел предупредить тебя. Я
повесила трубку, и с этого момента Валерий Федорович превратил мою жизнь в
настоящий ад. Последний раз мы виделись в пятницу. Он приехал часов в десять,
когда я собиралась лечь спать. Вел себя безобразно. Я пригрозила, что все
расскажу его жене, это не подействовало; я схватила телефонную трубку и набрала
номер милиции. Только после этого Акимов убрался из моей квартиры. А сегодня
его нашли мертвым.
Расскажи я правду о наших отношениях, головной боли у меня
только прибавится. То, что Акимов оказался в моей новой квартире, неудивительно
(о ее существовании он знал). Вопрос: как он в ней оказался? А главное, кто его
убил? Я терзала себя этими мыслями до самого утра.
Наконец в соседней комнате зазвонил будильник. Ольга
прошлепала в кухню, включила чайник, а я вздохнула: предстоящий день не обещал
ничего хорошего.
На этот раз следователь выглядел каким-то несчастным. Вскоре
причина стала ясна. Если верить судебно-медицинской экспертизе (а кто ж ей не
поверит?), Акимова убили около семи часов, как раз в то время, когда я
находилась недалеко от Главпочтамта и канючила бензин у добрых людей. Мужчину,
который мне помог, отыскали и устроили нам очную ставку. На счастье, он хоть и
был напуган, но меня узнал и все сказанное мною охотно подтвердил.
Но на этом следователь не успокоился, и вскоре я имела счастье
встретиться с шофером “КамАЗа”.
Он тоже меня узнал, а заодно и помогавшего мне мужчину
(звали его Александр Васильевич): из своего кухонного окна он видел, как тот
цеплял трос к моей машине.
После показаний свидетелей лицо следователя приобрело
страдальческое выражение, из чего я сделала вывод, что, кроме меня,
подозреваемых у него нет, а я теперь вроде бы вовсе не подозреваемая, раз на
момент убийства имею железное алиби. Но радоваться я не спешила: то, что на
роль убийцы никого не нашлось, здорово меня пугало — ведь кто-то дважды ударил
Акимова ножом, да еще в моей квартире. Валерий Федорович не из тех людей, чье
убийство быстренько забудут, а дело сдадут в архив. На моем веку прокуроров в
городе не убивали, следовательно, менты будут рыть землю носом, и еще вопрос,
что нароют. О любовной истории они пока не знают, а когда узнают (не дай бог),
возьмутся за меня всерьез, сляпают классический любовный треугольник и отправят
года на три за соучастие…
Я почти убедила себя, что так оно и будет, и почувствовала
необходимость выпить валерьянки.
— А вот этот Олег Исаев — он в какие часы
работал? — вроде бы между прочим спросил следователь, а я поежилась. Олег
молодой мужчина, симпатичный, идеально подходит на роль третьего угла в
любовном треугольнике. Кстати, а что, если он действительно имеет какое-то
отношение к происшедшему, ведь как-то Акимов попал в мою квартиру? И ключи…
Олег знал, где лежит еще один комплект ключей. Тут я сообразила, что от меня
ждут ответа, и пожала плечами:
— Понимаете, он не все работы делает сам, иногда
кого-то приглашает. Электрика, например. В квартире проводку меняли, там ведь
пожар был… Кроме меня, у Олега еще есть клиенты, я ремонт на полгода растянула,
деньги — то есть, то нет… Никакого графика работы у Олега, насколько мне известно,
не заведено, работает, когда удобно.
— То есть он вполне мог быть в вашей квартире в тот
вечер?
— Мог, — вздохнула я. — Он должен был
повесить гардины.
— Так. А он вам ничего не говорил, когда конкретно
собирался это сделать?
— Он просто сказал — заеду, повешу. Олег здесь
совершенно ни при чем, — заторопилась я. — Сами подумайте, зачем ему
убивать прокурора?
— А с его женой вы знакомы?
— С Татьяной? Да.
— Дружите?
— Виделись раза два, может, три. А что?
— Алла Сергеевна, вопросы в этом кабинете задаю я.
Какие у них отношения с мужем?
