Она откусила вишневое пирожное и принялась жевать. Смирнов вернулся к предыдущей теме.
- Думаешь, Марина Комлева ведет двойную жизнь?
Ева пожала плечами. Она вполне допускала это.
- Какого рода? - рассуждал сыщик. - Подпольный бизнес? Проституция? Наркоторговля? Только не говори, что Марина - агент иностранной разведки.
Ева и не собиралась. Разведка - это слишком!
- Комлева использовала поездку в офис тепличного хозяйства как предлог, чтобы уйти. Предположим, ей необходимо было скрыться, спрятаться, залечь на дно. Поэтому и не предупредила подругу, начались бы расспросы, пришлось бы врать, изворачиваться. А так, ушла - и поминай как звали!
- Я бы поступил по-другому, - покачал головой Смирнов.- Когда человек уходит из дома и не возвращается, его начинают искать, поднимать ненужный шум. Правильнее было бы придумать какую-нибудь длительную поездку или… спровоцировать ссору, например, «побить горшки», разобидеться, собрать вещи и сказать прости-прощай.
- Марина, судя по всему, не семи пядей во лбу, обыкновенная молодая женщина, без образования, без надлежащего воспитания. Ей не свойственно заранее просчитывать свои шаги, плести запутанные интриги. Она действует спонтанно.
- Ничего себе! - возмутился Всеслав. - Жить двойной жизнью при том, что вырос в детдоме, у всех на глазах; при том, что обитаешь в общежитии, в одной комнате с подругой, с ней же вместе и работаешь, - это надо не семь пядей во лбу иметь, а быть виртуозом лжи и хитрости. В какое время Марина занималась тайной деятельностью? Или она умеет существовать в двух лицах: одно здесь, другое там?
- Где «там»?
- Откуда я знаю? Где-то…
- Значит, двойную жизнь вели обе: и Вероника, и Марина. Что-нибудь могло пойти не так… и Марина скрылась, бросила подругу на произвол судьбы. Поэтому та и дрожит от страха. Стас, ничего не подозревая, грешит на «Молох», а Вероника всячески ему поддакивает.
- Вариантов много, - согласился сыщик. - А передо мной стоит конкретная задача: найти Комлеву. Я же в совершенном тупике! Остались две почти безнадежные попытки нащупать след: наведаться в «Молох» и в тепличное хозяйство «Зеленая Роща».
- А в Шахты не хочешь съездить? - ехидно улыбнулась Ева. - В родной городок девушек? Там о них могут знать больше, чем в необъятной Москве.
- Только в самом крайнем случае!
* * *
Улыбка сползла с лица Хромова, когда дверь квартиры № 14 открылась, и на пороге появился здоровенный верзила в футболке и спортивных штанах.
- Тебе чего? - неприязненно спросил он. - Говори быстрее, я хоккей смотрю.
- Вы… живете здесь? - спросил Валерий. Он охрип от волнения.
- Ну! А что я, по-твоему, тут делаю?
- Это… ваша квартира?
Верзила посмотрел на него сверху вниз, хмыкнул.
- Ты из ЖЭКа, парень? Я электрика вызывал, тут с розеткой фигня какая-то… искрит. Как бы пожара не было. Я сутками на работе пропадаю - сгорит все, потом отвечай.
«Он принял меня за электрика, - обрадовался Хромов. - Пока не пришел настоящий электрик, я могу с ним поговорить».
- Вы хозяин квартиры? - с притворной озабоченностью повторил он свой вопрос.
- Не-а, я ее снимаю. А что? Ты иди, чини розетку!
- Кто хозяин? - добивался ответа Валерий.
- Какая тебе разница? - рассвирепел верзила. - Ну, Хромова! Только ее здесь нет. Она в другом месте живет. Я за квартиру на год вперед проплатил!
- Хромова? Яна Арнольдовна?
- Наверное. Не помню я ее имени-отчества. Жилье мне агентство нашло, с хозяйкой я виделся, когда деньги отдавал. И все!
Валерий понял, что от квартиранта он больше ничего не добьется.
- Ладно, где неисправная розетка?
Верзила провел его по светлым, просторным комнатам с красивой мебелью, показал розетку.
- Сам-то управишься? У тебя даже инструментов нет! - сообразил гигант. - Ты чего шел сюда? Поболтать?
Хромов растерялся. В электрике он не разбирался: когда жил с Яной, поломки исправляла она. Потом долго пилила его, насмехалась. А дома, в Старице, приходилось обращаться за помощью к соседу.
- Я посмотрю фронт работ, прикину, что надо… потом приду устранять неисправность, - пробормотал он.
- Пото-о-ом? Ну, ты даешь! Экспертную оценку, значит, пришел делать, - зло выкатил глаза верзила.
Валерий скромно опустил голову:
- Так положено.
- Ой, не могу! - потешался над ним квартирант. - Ну и порядки у вас!
Хромов вздохнул свободно уже за дверью, благодаря бога за то, что успел унести ноги до прихода настоящего электрика. Вот влип! Говорить верзиле о смерти хозяйки квартиры он счел неуместным. Главное удалось выяснить: квартира на Шереметьевской принадлежала Яне, как и магазин «Азор», - во всяком случае, официально. То же, вероятно, и с загородным домом. Если покойная была подставным лицом, то владельцы объявятся в ближайшее время.
Наступил вечер. На синем от мороза небе зажигались звезды, луна застыла среди них туманным ледяным блюдцем. В ее мертвящем свете город казался снежным царством, украшенным феерическими огнями. Хромов шел среди укутанных в шубы и шарфы прохожих, ощущая на себе чей-то взгляд. От этого взгляда под шапкой зашевелились волосы, а тело охватила лихорадочная дрожь.
Он поспешил смешаться с толпой, устремившейся в подземный переход, но и там не мог отделаться от невидимого преследователя. Только в тесноте вагона метро Валерию удалось унять беспричинное волнение. Чувство одиночества и незащищенности в набитом пассажирами поезде поразило его своей остротой и безысходностью. Ему некого было звать на помощь… да он и не знал, откуда исходит угроза.
Украдкой наблюдая за окружающими, Хромов не заметил ничего подозрительного или необычного - уставшие после рабочего дня женщины, хмурые мужчины, возбужденные, болтающие друг с другом студенты, - все как всегда. Кто-то читает, стоя, кто-то, сидя, дремлет, кто-то думает о своих проблемах, кто-то разговаривает.
- Будете выходить? - хихикая, спросили его молоденькие девчушки в разноцветных шапочках. От них пахло цитрусовыми духами и сигаретами.
Валерий посторонился, пропустил их к дверям. За окнами пролетали станции и стены туннеля, увешанные кабелями, - то тьма, то свет… Мелодичный голос женщины-диктора объявлял: «Осторожно, двери закрываются…» Гул голосов сливался с шумом поезда; лица людей, рекламные картинки на стенах вагона пестрели перед глазами…
Чей-то локоть больно уперся в бок Хромова, заставил очнуться.
- Уснул, что ли? - выразили недовольство две полные дамы с объемными сумками, пробираясь к выходу.
Вагон быстро пустел. Хромов вышел на «Кунцевской», побрел по тротуару, скользкому от снега, утоптанного сотнями ног. Ледяной воздух врывался в легкие, выходя наружу белыми облачками пара… Лунное сияние дрожало на фасадах домов, похожих на пчелиные соты. Белые от инея деревья, похожие на вмерзших в рисунок города уродцев, резали ночное пространство на множество черных осколков. Как будто погребенные в толще земли гиганты тянули наружу окоченевшие руки со скрюченными пальцами. Посреди этого ирреального каменно-снежного мира Хромов чувствовал себя чужаком на вымершей незнакомой планете, за каждым шагом которого пристально следит незримый хозяин. Даже фонари и освещенные окна не оживляли этот леденящий душу пейзаж.
