Немного в сторонке от остальных прямо на земле сидели еще трое бандитов, но и они пока не замечали появившихся из кустов незнакомцев, всецело захваченные странным занятием. Шипя и матерясь, ночники шарили руками под рубахами и портками, словно ловили на себе особо крупных и злобных насекомых.
Махнув рукой Дайгу, чтобы начинал с водопоклонников, искусник свернул налево, к этим троим, на ходу откручивая пробку с самого расхожего флакона. Он был снабжен нехитрым приспособлением из маленького меха и серебряной трубки для разбрызгивания жидкостей, и вся трудность его использования заключалась лишь в одном: подобраться к врагам так близко, чтобы легкое облачко мельчайших капель не угодило мимо цели.
Однако сегодня Инквару не пришлось об этом беспокоиться. Он совершенно незамеченным подошел к бандитам почти вплотную и не удержался, чтобы не пошутить над ними в свойственной только опытным искусникам манере.
— Помочь? — самым вежливым и дружелюбным тоном осведомился старик, склонившись почти к самому уху крайнего, и едва тот поднял на него непонимающий взгляд, ловко брызнул в грубое, поросшее кустистой щетиной лицо своим зельем.
Короткий, возмущенный рык, на который в общем хоре воплей и ругани не обратил внимания даже сидящий в трех шагах от него немолодой кряжистый мужчина, быстро перешел в полустон и оборвался. Инквар в этот момент уже задавал свой вопрос следующему, скользнув к нему молниеносной бесшумной тенью.
— Да пошел… — Закончить послание бандит не успел, возле его рта резко и неслышно пшикнуло, и сознание покинуло негодяя, даже не успевшего до конца понять, кто именно и почему собирался помочь ему таким необычным способом.
Третий, одетый богаче и добротнее остальных, что-то сообразил, громко выругался и даже привстал с места, шаря рукой в поиске оружия, но найти ничего не успел. Порция парализующего зелья попала ему в лицо так же точно, как и его собратьям.
Но старик в облезлом зипунке, сразивший главаря обоза, уже забыл про него, он неслышной тенью мчался к начинавшим подниматься с колен бандитам, явно получившим с последним выкриком тайный сигнал об опасности. Первому обернувшемуся к нему негодяю Инквар влепил порцию зелья точно в мокрую, искаженную злобой и болью морду, второй, не такой расторопный и еще не успевший подняться с колен бандит получил увесистый пинок под зад. Секунду полюбовавшись с тайным удовольствием, как он врезается головой в темную воду, Инквар ринулся к следующему.
И обнаружил, что делать больше нечего. Вооруженный длинным тонким кинжалом Дайг уже выхватил окровавленное лезвие из спины бандита и скользнул к тому, который барахтался в ручье.
— А ты не поторопился? — хмуро осведомился искусник, отворачиваясь от неприятной ему, но неизбежной расправы. — Я собирался их сначала допросить.
— Ты просто не знаешь, — отозвался Дайг с горькой усмешкой, — но тех, в ком осталась хоть капля сострадания или человечности, ни один главарь никогда не отправит сопровождать обозы, перевозящие захваченных женщин и детей.
— Ну можно же было оставить ненадолго хоть одного, — с легкой досадой бросил Инквар и помчался в ту сторону, где находилась ведущая в лощинку незаметная тропка.
Именно там, по его расчету, должны были находиться пленники. Как вскоре оказалось, он был прав: бандиты не стали заводить повозки в овражек, а просто поставили их полукругом в глубине кустов и выпрягли лошадей. Но отпирать висящие на дверках тяжелые замки и не подумали, и вот этого препятствия Инквар не ожидал.
Конечно, отмычки у него были, но ключи наверняка висят у главаря на поясе, и значительно проще и быстрее сходить за ними, чем ковыряться в замках. Инквар развернулся и направился назад к костру, ища взглядом того из бандитов, в котором признал вожака. И почти сразу понял, как легкомысленно и неверно поступил, оставив Дайга одного.
Пока его не было, вернулись уводившие коней в глубь оврага возчики. Судя по разномастному оружию, грозно посверкивающему в их руках, примчались они на поднятый бандитами шум и теперь жаждали расправиться с наглецами, осмелившимися напасть на стоянку.
Конюхи упорно окружали осмотрительно отступавшего телохранителя, явно не замечая в неверном свете угасающего костра всего того, что так ясно видел Инквар. Тонких, острых, как шило, метательных ножей, которые воин прятал в тени рукавов.
Однако их было всего два, и на то, чтобы кинуть и вытащить другие, требовалось время. Не так много, судя по ловкости, с какой управлялся с оружием Дайг, но этих мгновений вполне хватит для ответного удара тем, кому повезет не попасть в число первых жертв телохранителя. И тогда может не посчастливиться и напарнику Инквара, а этого искусник никак не мог допустить, хотя отлично знал, как не любят парни, промышляющие ремеслом охранников, когда в начатый ими бой вмешивается кто-то из спутников.
Но их сейчас и так слишком мало, всего трое, если считать своевольную девчонку, и потому лучше выслушать возмущенную отповедь Дайга, чем зашивать потом его раны.
Искусник стремительно выхватил из потертого футляра тонкую трубочку, очень похожую на пастушью свирель, приложил к губам и нажал сбоку крошечный рычажок, отправляя в цель первый тонкий, как игла белошвейки, ледяной снаряд. Особо целиться из этого оружия не было надобности: замороженная магической силой капелька того же парализующего снадобья легко пробивает даже медный щит.
Он успел выпустить всего три таких иглы, когда все было закончено. Дайг уверенно шагал между бандитами, добивая их недрогнувшей рукой, а сам Инквар оглядывался в поисках главаря.
— Дайг, а куда делся их вожак? У него ключи от кибиток.
— Вот тебе ключи, — приостановившись на мгновение, бросил ему связку телохранитель, ловко проверил карманы очередного врага и спихнул его в ручей. — Сходишь за Лил, я приведу коней. Нужно отсюда уходить, они успели отправить волка.
— Вряд ли он несет сообщение о нападении, писать им было некогда, — буркнул Инквар, но больше ничего добавлять не стал.
Начал уже понимать, как неспроста Дайг столь безжалостно расправляется с бандитами, не желая никому из них давать возможности сказать хоть словечко. Следовательно, его прошлое еще темнее, чем предполагал искусник вначале, и воин рьяно не желает впускать в свою нынешнюю жизнь даже тень той мглы.
Взбираться по осыпи — не самое трудное дело, когда тело усилено зельями, но Инквар предпочел пробежать полсотни шагов до того места, где осыпь сменилась более пологим, поросшим кустами каменистым склоном. Едва ночники обнаружат исчезновение пленников, они сразу же направят сюда самых ушлых следопытов, и те обязательно заинтересуются следами, ведущими не вниз с осыпи, а наверх. И не стоит уповать на то, что подсохший верхний слой глины осыплется и скроет почти все следы: ради того, чтобы найти наглецов, посмевших перейти дорогу одной из шаек, связанных общими правилами и обязательствами, бандитские ищейки землю будут рыть.
Девчонка лежала на том же месте, где ее оставили, и даже не повернула головы, когда Инквар остановился рядом. Старик заглянул ей в лицо, мрачно ругнулся про себя, отметив закатившиеся глаза и белеющую сквозь грязные разводы кожу, и потянулся, чтобы поднять ее на руки, но в последний момент вспомнил про загадочный амулет и передумал.
