— Ты ведь любишь меня и хочешь немедленно жениться, — с нажимом подсказала мошенница. — И мы целовались в знак помолвки.
«А дамочка-то не промах, — зло восхитился Инквар про себя. — Орудует решительно, как палач». И если бы он не имел защитных амулетов от всех ядов и действующих на сознание зелий, то сейчас не задумываясь подписывал бы брачное свидетельство.
— Да-да, целовались! — словно вспомнив, согласно закивал он и, повернувшись к «невесте», грубо, по-мужицки, обхватил ее обеими руками и потянулся к накрашенным губам. — Рыбка моя!
Вдовушка попыталась вырваться, но тут же сообразила, как это будет выглядеть со стороны, и со слащавой улыбкой подставила жениху брезгливо стиснутые губы.
Но Инквар только делал вид, будто жарко целует новобрачную. Крепко зажав ей запястья одной рукой, другой он мстительно воткнул в бедро аферистки иголку с парализующим зельем.
— А-ах… — попыталась крикнуть Аделия, но жених слишком крепко прижимал ее губы к плечу своего дорожного колета, и просочившийся звук присутствующие сочли за восхищенный вздох.
— Подожди немного, — устраивая обмякшую вдовушку так, чтобы она не упала, заботливо ворковал искусник. — Сейчас я только подпишу бумагу, и мы продолжим на законном основании.
Он встал и направился к столу, но сделать успел только шаг, затем покачнулся якобы от слабости. А в следующий миг, виновато оглянувшись и, словно извиняясь, разводя руки, сделал глазами знак внимательно следящему за ним Дайгу и прыгнул в сторону настороженного Питера.
Застать врасплох переодетую в мужчину пособницу не получилось, да он и не стремился. Сильно и резко махнув рукой, Инквар вогнал ей в щеку следующую иглу и отскочил назад, не мешая обмякшему телу мешковато свалиться на пол.
Дайг в это время скрутил руки яростно сопротивляющийся Ксании, изо рта которой торчал свернутый клубком платок Кержана.
— Где мои подопечные? — тихо осведомился у вожака Инквар и, скользнув к окну, бдительно оглядел двор. — И сколько твоих людей играло с этими шпионками в дурака?
— В соседней комнате, их охраняют… — начал объяснять богатырь и вдруг резко побледнел. — Тьма, он ведь один из самых надежных, как я мог подумать…
— Свяжи их покрепче, мы с Пико туда, — скомандовал ему искусник и ринулся к двери, решительно доставая амулет иллюзий.
Жаль, конечно, тратить едва накопившуюся в нем силу, но Ленс и Лил дороже.
Где-то неподалеку раздался грохот, словно над домом разразилась гроза, кто-то истошно заорал, и сразу же раздались яростные крики и шум. А затем резко, как от порыва ветра, распахнулась дверь, и в комнату ворвалась разъяренная горбунья. Ленс бежал за ней, и при виде испуганного, бледного лица мальчишки в душе искусника вспыхнула жгучая ненависть к существам, которые только по недоразумению называют себя женщинами.
— Кто на вас напал? — хрипло выдавил Инквар, лихорадочно обшаривая подопечных бдительным взглядом и моля всех богов, чтобы они были целы и невредимы. — Где они?
Лил словно споткнулась, обнаружив перед собой хозяина, и пару долгих мгновений смотрела на него, широко распахнув полные недоверия и тихо тающей ярости глаза. А потом словно опомнилась, опустила взор и шагнула мимо.
— Спит, — серьезно глядя на искусника, сообщил вместо нее Ленс, и тот облегченно перевел дух, хотя и понял уже, что в случае надобности эти двое смогут немного продержаться и без его помощи.
Неизвестно пока, сколько времени и против каких врагов, но несколько минут за них можно не переживать и не сжигать себя упреками, что ринулся в новое дело, не доведя до конца начатого.
— Тогда запритесь тут и приглядывайте за этими гадинами, — на ходу распорядился он и бросился вслед за выскочившими из комнаты друзьями.
Как он вскоре убедился, Кержан имел привычку исподволь присматривать за всеми своими людьми и занимался этим не в одиночку. И хотя в среде обозников не очень-то жалуют хозяйских соглядатаев и зовут за глаза филерами и доносчиками, а при случае непременно устраивают им мелкие пакости, но в этот раз правила вожака спасли не одну жизнь. Первых трех зависимых от Аделии охранников Гарвель с Дайгом уложили в сон смоченными в зелье стрелами и болтами почти мгновенно, те даже не успели сообразить, что происходит.
Зато остальные четверо, неведомым способом догадавшись о разоблачении, сопротивлялись с безнадежной яростью, не жалея ни себя, ни старых друзей. Далеко не все возчики сразу разобрались, отчего путешественники нападают на их товарищей, и некоторое время на заднем двое и в коридорах харчевни шла беспощадная потасовка.
Пока Инквар ломал голову, каким способом остановить это побоище и не выдать себя всему обозу и клиентам харчевни, Кержан его опередил. Запрыгнув на крышу своей повозки и стоя под прицелами арбалетов, иглометов и прочего метательного оружия, гигант в нескольких не совсем галантных выражениях просветил своих людей:
— Парни, тьма вас забери! Не тех вы лупите, ослы чертовы! Проклятая вдова опоила Фила и Мрава, а еще Торола и Касла! Они не в себе, могут и убить, хотя сами же потом пожалеют! Надо связать ребят и лечить.
После этого четверку безумцев, неистово осыпавших болтами прикрытого защитным амулетом Кержана, усмирили довольно быстро, но идти отдыхать никто не пожелал, все мечтали узнать подробности.
Вскоре в одной из самых больших комнат верхнего этажа собрались почти все обозники и несколько путников из тех, кому Кержан доверял. Инквар долго колебался, идти на это собрание или не стоит показывать остальным свою дружбу с вожаком, и хотя очень хотелось услышать рассказы одурманенных, решил остаться в своей комнате.
— Я потом тебе все расскажу, — уходя, пообещал Гарвель, но Инквар лишь невесело улыбнулся ему в ответ.
Не так уж приятно смотреть на происшествие чужими глазами, если привык доверять только своим. Разумеется, он мог бы глотнуть усиливающего слух зелья и расслышать каждое слово, но полной картины это все же не дало бы, зато гарантировало свирепую головную боль не менее чем на пару часов. Те обрывки информации, какие могли выложить одураченные обозники, и близко не были достаточной платой за такую муку, но пару капель Инквар все же выпил. На всякий случай — теперь он не доверял никому из спутников, кроме Кержана, Дайга, Лил и Ленса. Ну и Гарвеля, хотя пока не полностью. Поэтому желал знать о приближении врагов раньше, чем они доберутся до него или подопечных.
Некоторое время после ухода напарника он отдыхал, следил за играющими в свою нескончаемую игру домочадцами и пытался расспросить Лил о произошедшем. Напрасно. Вредная девчонка делала вид, будто не замечает своего хозяина, и упорно не желала ему отвечать.
Впрочем, кое-что Инквар уже знал из рассказов тех, кто случайно оказался неподалеку от этой части дома, принадлежащего когда-то довольно богатому помещику. Но его дети, как это часто бывает, продолжать дело отца не пожелали, продали землю, поделили деньги и растратили. Спустя несколько лет дошла очередь и до дома, и с тех пор он сменил не одного хозяина. Тут была школа, затем швейная мастерская, общий дом вольных охотников и даже лаборатория алхимиков. А после того как местный барон приказал починить мост и дорога ожила, очередной хозяин устроил постоялый двор. Путешественники очень ценили это место и после нескольких ночевок в повозках и шатрах готовы были платить любые деньги за удобные спальни и горячую воду.
