– Всем вниз! Очистить палубу! – приказал О́рлов. – Проследите, чтобы наверху никого не было, мистер Кьюдахи. На обоих кораблях. Мы должны доставить к ним на борт груз, который не подлежит учету, клянусь Богом!
Струан открыл дверь главной каюты флагмана.
– Клянусь Богом, Дирк! Мы все уничтожены! – возбужденно выпалил Лонгстафф, подходя к нему и размахивая у него перед лицом номером «Ориентал таймс». – Вы уже видели это? Уничтожены! Уничтожены!
Струан взял газету. На второй странице в глаза ему бросился заголовок редакционной статьи: «Министр иностранных дел отрекается от китайских торговцев».
– Нет, Уилл, – сказал он.
– Клянусь всем, что есть святого, как он смеет совершать подобную глупость, ну? Проклятый идиот! Что нам теперь делать?
– Дайте мне прочитать статью, Уилл. Тогда я буду знать, о чем здесь пишут.
– Окончательно спятивший Каннингтон отверг наш договор. Вот о чем. И я отстранен от должности! Заменен! Я заменен! Да как он смеет?
Струан поднял брови и присвистнул:
– Вы еще не получили официальной депеши?
– Разумеется, нет! Кому, дьявол меня забери, придет в голову информировать полномочного посланника королевы!
– Может быть, это фальшивка?
– Этот Скиннер клянется, что нет. Для него будет лучше, если он говорит правду, иначе я привлеку его к ответу за клевету, клянусь Богом!
– Когда вышел номер, Уилл?
– Вчера. Как, черт побери, мог этот толстый вонючий попугай Скиннер заполучить в свои грязные толстые лапы секретную депешу, которую я еще даже не видел?! Его следовало бы высечь! – Он налил себе бокал портвейна, осушил его одним залпом и налил другой. – Всю прошлую ночь я глаз не сомкнул, смертельно обеспокоенный нашим будущим в Азии. Прочтите это. Черт бы побрал Каннингтона!
По мере того как Струан углублялся в чтение, он чувствовал, как в нем опять растет негодование. Хотя статья на первый взгляд лишь излагала общие факты и дословно повторяла текст послания, полученного им от Кросса, Скиннер намекал на то, что Каннингтон, чья манера вершить международные дела, полагаясь лишь на собственное мнение, была хорошо известна, полностью отверг не только сам договор, но и весь опыт торговой общины, а также Королевского флота и армии: «Лорд Каннингтон, который никогда не был восточнее Суэца, мнит себя знатоком, способным рассуждать о ценности Гонконга. Более чем вероятно, что он даже не знает, к северу или к югу от Макао находится Гонконг и восточнее он или западнее Пекина. Как он смеет выставлять адмирала нашего славного флота пустозвоном, не имеющим понятия о морском деле и об исторической ценности величайшей гавани в Азии? Где бы мы были без Королевского флота? Или армии, которая в равной степени унижена – нет, оскорблена – глупым просчетом в нашей азиатской политике? Не будь Гонконга, где бы нашли себе пристанище солдаты, где бы укрылись военные корабли? Как смеет этот человек, слишком долго засидевшийся на своем месте, заявлять, что все торговцы, которые связали – и с полным основанием – свое будущее и будущее своих компаний с Гонконгом, являются круглыми дураками? Как смеет он принимать решение, из которого следует, что те, кто провел в Китае всю свою жизнь, радея о славе Англии, ничего не смыслят в китайских делах, не понимают огромной ценности открытого порта, центра торговли и неприступной крепости…» И далее статья перечисляла все преимущества Гонконга и описывала, как, не считаясь с огромным риском, торговцы застроили Счастливую Долину, а когда ее пришлось оставить, неустрашимо принялись возводить новый город во славу Британии. Это был настоящий шедевр тенденциозной подачи информации.
Струан скрыл свой восторг. Он знал, что если даже его – человека, который подготовил все это, – статья задела за живое, то остальные торговцы просто придут в ярость.
– Я потрясен! Надо же осмелиться на такое! Каннингтон должен быть немедленно привлечен к ответственности.
– Абсолютно с вами согласен! – Лонгстафф осушил бокал и со стуком поставил его на стол. – Ну вот, теперь я смещен. Все труды, пролитый пот, переговоры, сражения – все коту под хвост из-за этого надменного выскочки-маньяка, который воображает себя владыкой мира.
– Черт меня возьми, если это сойдет ему с рук, Уилл! Мы должны что-то предпринять! Даром ему это не пройдет!
– Уже прошло, клянусь Богом! – Лонгстафф поднялся и принялся мерить шагами каюту. Струану на миг стало жаль его. – Что же будет? Моей карьере конец – нам всем конец!
– Что вы уже предприняли по этому поводу, Уилл?
– Ничего. – Лонгстафф устремил горящий взгляд в окна каюты. – В этом проклятом острове корень всех моих бед. Эта дьяволом извергнутая скала уничтожила меня. Уничтожила всех нас! – Он оцепенело опустился в кресло. – Вчера тут едва не вспыхнул бунт. Ко мне пришла депутация торговцев с требованием, чтобы я отказался уезжать. Еще одна, под предводительством Брока, потребовала, чтобы я немедленно покинул Азию со всем флотом, а по прибытии в Лондон настоял на привлечении Каннингтона к ответу и, если понадобится, блокировал лондонский порт. – Он оперся подбородком на руки. – Что ж, я сам во всем виноват. Мне следовало неукоснительно придерживаться инструкций. Но ведь это было бы неправильно. Я не властолюбивый и алчный завоеватель. А, чума на все! – Он поднял глаза, лицо его перекосилось от испытываемого унижения. – Адмирал и генерал, разумеется, в восторге. Выпьете?
– Спасибо. – Струан налил себе бренди. – Не все еще потеряно, Уилл. Наоборот. Оказавшись дома, вы как раз сможете использовать свою власть.
– А?
– Все, что вы делали здесь, было правильным. Вам удастся убедить в этом Каннингтона, если он еще будет министром к тому времени. В предстоящей встрече с ним лицом к лицу у вас сильная позиция. Правота на вашей стороне. Это несомненно.
– Вы когда-нибудь встречались с Каннингтоном? – с горечью спросил Лонгстафф. – С этим чудовищем спорить бесполезно.
– Верно. Но у меня тоже есть кое-какие друзья. Предположим, у вас будет возможность доказать, что вы правы, а он ошибается?
Глаза Лонгстаффа загорелись. Если Струана эта ужасная весть, похоже, не слишком обеспокоила, значит у него еще есть шанс.
– Какая возможность, мой дорогой друг? – спросил он.
Струан потягивал бренди, наслаждаясь его тонким букетом.
– Дипломаты вечны, правительства же приходят и уходят. Прежде чем вы попадете домой, Пиль будет премьер-министром.
– Это невозможно!
– Это вероятно. Скажем, вы привезете с собой известие чрезвычайной важности, которое выставит Каннингтона круглым идиотом. Как посмотрели бы на вас Пиль и его консерваторы в этом случае?
– С восхищением. Чес-с-слово! Что за известие, Дирк, друг мой?
Снаружи послышался громкий шум, и в каюту ворвался Брок. Несчастный часовой безуспешно пытался помешать ему. В следующую долю секунды Струан уже был на ногах, готовый выхватить нож.
