Она вцепилась в металлическую решетку, отделявшую переднее сиденье от задней части салона.
– Кого еще убил тот тип? – спросила Спенсер. Полицейский не ответил. – Как вы узнали, что он убил Эли? – не унималась она. Полицейский лишь прибавил звук на своем радиопередатчике. Раздраженная, Спенсер изо всей силы пнула ногой по спинке его кресла. – Вы что, оглохли?
В зеркале заднего обзора она поймала обращенный к ней ледяной взгляд.
– Мне приказано доставить вас домой. И все.
Спенсер тихо ойкнула. Она не была уверена, что хочет возвращаться домой. Что там сейчас творится? Отец еще дома? Или сбежал к миссис ДиЛаурентис?
Происходило нечто немыслимое, сюрреалистичное. Спенсер была убеждена, что через несколько минут проснется в своей постели и поймет, что это всего лишь сон. Но прошла минута, другая, а она не просыпалась, переживая свой самый ужасный кошмар.
Внезапно ее осенило. Когда мама умоляла отца сказать правду, он ляпнул: «Про детей я узнал уже потом». Про детей, а не про ребенка. Оговорился… или проболтался? Неужели и Джейсон тоже сын ее отца – и единокровный брат Спенсер?
Они миновали центр города – привлекательный торговый район с кирпичными мостовыми, дорогими мебельными магазинами, антикварными лавками и кафе, в которых предлагалось мороженое домашнего изготовления. Спенсер сунула руку в свою золотистую сумочку Kate Spade и нащупала на дне Sidekick. Как ни странно, новых сообщений от «Э» не было. Она позвонила домой. Вызов шел, но трубку никто не снимал. Тогда она набрала на клавиатуре адрес сайта Си-эн-эн. Коп может молчать сколько душе угодно, но ведь новости ей никто не запрещает читать.
Как и ожидалось, главной новостью дня стал арест нового подозреваемого по делу убийства Элисон ДиЛаурентис. С Милых Обманщиц сняты все обвинения, гласил подзаголовок. Она немедленно включила видео. Перед мемориалом, воздвигнутым около бывшего дома ДиЛаурентисов из фотографий, свечей, цветов и мягких игрушек, стояла темноволосая журналистка. Фоном мигали полицейские автомобили. Глаза у женщины были красные, словно она плакала.
– История убийства Элисон ДиЛаурентис наконец-то получила завершение, – со всей серьезностью заявила журналистка. – Только что был задержан мужчина, обвиняемый в убийстве Элисон ДиЛаурентис. У полиции имеются неопровержимые доказательства его причастности к совершенному преступлению.
На экране появилось черно-белое фото мужчины с сальными светлыми волосами. Он потягивал пиво, стоя в уголке небольшого круглосуточного магазина на автостоянке. Звали его Билли Форд. Как Эмили и подозревала, он был одним из рабочих, которые рыли котлован для новой беседки ДиЛаурентисов почти четыре года назад. Теперь полиция считала, что он преследовал Эли.
Охваченная чувством вины, Спенсер закрыла глаза. «Слава богу, что рабочих сейчас здесь нет, – сказала Эли, когда они проходили мимо котлована, направляясь на свою «пижамную» вечеринку, которой подруги отмечали окончание седьмого класса. – Они постоянно пристают ко мне». Тогда Спенсер подумала, что Эли просто хвастается: Даже взрослые парни ко мне неравнодушны. А ведь на самом деле…
– После того как сегодня вечером был найден еще один труп, – продолжала журналистка, – полиция получила сведения о том, что эти две смерти, возможно, связаны. Расследование привело следователей к мистеру Форду. На диске ноутбука, обнаруженного в машине задержанного, хранились фотографии мисс ДиЛаурентис, а также четверки ныне известной как Милые Обманщицы: Спенсер Хастингс, Арии Монтгомери, Ханны Марин и Эмили Филдс. В машине также были найдены материалы переписки в форме SMS-сообщений, фото-сообщений и мгновенных сообщений через Интернет, отправленных под ником ЮССиМидфилдерРокскс, – рассказывала журналистка.
Спенсер прижалась лбом к холодному стеклу, глядя на мелькающие мимо деревья. Ник ЮССиМидфилдерРокскс принадлежал Йену.
В памяти всплыла неясная картина – один из моментов того трагического вечера. После ссоры со Спенсер у амбара Эли кинулась в лес. Тут же Спенсер услышала ее характерный смех, шорохи, а потом увидела два отчетливых силуэта. Эли… и еще чей-то.
Йен, когда приходил на террасу к Спенсер – объявить о собственной невиновности – сказал: «Я видел в лесу двух блондинок». Теперь она рассматривала на крошечном экране своего мобильника фотографию истинного убийцы. У Билли тоже были светлые волосы. И он оказался новым «Э»: посылал им сообщения, в которых обвинял Джейсона, Вилдена и маму Спенсер. Но откуда он так много знает? Кто он такой? Какое ему до них дело?
Экран ее мобильника засветился. Одно новое сообщение. Чтобы поскорее открыть его, Спенсер принялась лихорадочно ощупывать клавиатуру. Это написал Эндрю Кэмпбелл, ее парень. Я слышал, что вас задержали… а потом отпустили. Как ты? Уже дома? Ты в курсе, что там на твоей улице происходит?
Спенсер откинулась на сиденье. В окне мелькали вечерние огни. Что он имел в виду, говоря про ее улицу?
Пришло еще одно сообщение. От Арии. Что происходит? Твоя улица перекрыта. Всюду полицейские машины.
Ужасная догадка пришла ей в голову. По радио передавали, что совершено еще одно убийство.
Патрульная машина свернула налево, на ее улицу. Дорогу перегораживали, мигая синими огнями, штук десять машин. Во дворах стояли соседи с апатичными лицами. Сновали полицейские, то исчезая в тени, то выходя на свет. Прямо перед домом Хастингсов.
Мелисса.
– О боже! – вскричала Спенсер. Она распахнула дверцу и выскочила из машины.
– Ты куда? – грубо окликнул ее водитель. – Мы еще не доехали!
Но девушка его не слышала. Не чуя под собой ног, она припустила к «мигалкам». Вот он, ее дом… Спенсер влетела в ворота и помчалась по длинной подъездной аллее. Внезапно стало очень тихо. Перед глазами сливались какие-то тени. К горлу подступала желчь. Потом она увидела знакомую фигуру на крыльце. Вглядываясь в силуэт, стоявший против света, Спенсер прищурилась и даже ладонь козырьком ко лбу приложила… Ноги подкосились. Из горла вырвался вопль облегчения. Она опустилась на траву.
Мелисса подбежала к ней и обняла.
– О, Спенс, какой ужас.
Спенсер била дрожь. Ее оглушил вой сирен. Две соседские собаки, напуганные и сбитые с толку, заливались лаем.
– Какой ужас, – повторила Мелисса, всхлипывая на плече у Спенсер. – Бедная девочка.
Спенсер отстранилась от сестры. Ноздри обжигал холодный воздух, в котором все еще чувствовался едкий запах гари.
– Какая девочка?
У Мелиссы судорожно дернулся подбородок. Она схватила Спенсер за руку.
– О, Спенс. Ты ничего не знаешь?
Она показала в сторону тротуара. Полиция окружила не их дом, а тот, что высился через дорогу, – дом Кавано. Задний двор его по периметру был обнесен желтой лентой. Миссис Кавано, стоя на подъездной аллее, страшно выла. Рядом с ней обнюхивала землю немецкая овчарка в синем жилете. У обочины уже появился небольшой мемориал – фотографии, свечи, цветы. Спенсер пошатнулась, прочитав имя, написанное на тротуаре бледно-зеленым мелом.
