– Щас посмотрим, что получится… – пробормотал загоревшийся этой идеей Повелитель Артефактов.
А Шнырь всё видел!
Сперва он, как было велено, побежал за Крысиным Вором, но тот оглянулся и крикнул, чтоб он держался подальше. Злой-презлой, да еще, подлюга, магическим сгустком швырнул – пусть не в Шныря, над головой, так что закачалась-загремела жестяная водосточная труба на углу ничейной развалюхи, все равно страшно. Гнупи приотстал, а Хантре открыл Врата Хиалы и был таков.
Соглядатай потрусил обратно, тогда и началось… Магия бушевала над городом, словно ветер – не тот, который приносят Псы Четырех Сторон Света, а живительный волшебный ветер, наполняющий тебя силой: для людей-магов – сражение, для народца – праздник. Эх, почаще бы они такую веселуху в городе закатывали! Опьяненный Шнырь радостно верещал во все горло и скакал по лужам, разбрызгивая слякоть – иной раз ему удавалось подпрыгивать до нависающих над улицей балкончиков. Вцепился в простыню, сохнущую после стирки и снегопада, качнулся туда-сюда, вместе с добычей рухнул вниз: для гнупи такое падение нипочем. Завернувшись в белое полотнище, чтобы напугать кого-нибудь встречного, вприпрыжку помчался дальше.
Он уже добежал до господского домика на улице Костяной Спицы, когда его разобрали сомнения: а ну, как Тейзург станет ругаться, что он не уследил за рыжим? Пожалуй, лучше на глаза магу сейчас не показываться… Тем более, тот занят: колдует. Закутанный в простыню Шнырь устроился под стеной, словно маленький сугроб. Надо отдышаться после беготни да отправляться на поиски Крысиного Вора, пока господин не прогневался.
Колдовал Тейзург совсем не так, как другие маги. Шнырь поначалу сам себе не поверил: это что же творится, те все вместе против Дирвена магичат, а господин… Вот те раз, господин им противодействует! Да так искусно, с разнообразными обманными финтами – если бы гнупи находился чуть подальше, да хотя бы на соседней улице, нипочем бы не заметил.
Шнырь тихонько захихикал, его переполнял восторг: вот это да, господин им всем напакостил, отменно напакостил – а они об этом ничегошеньки не знают! Шнырёв господин круче всех!
По тропкам, которые доступны лишь волшебному народцу, он прокрался внутрь: уж очень хотелось подглядеть за Тейзургом из комнатушки с выдвижными ящиками и хищными побегами.
Маг стоял посреди гостиной. Его длинные иссиня-черные с фиолетовыми прядями волосы колыхались, словно в воде, радужка сощуренных глаз сияла демонской желтизной, губы кривились в недоброй ухмылке, и выглядел он при этом слегка спятившим.
– Всё из-за тебя, моя радость, – цедил он негромко. – Ты думаешь, меня можно послать подальше, и это сойдет тебе с рук? Ошибаешься, моя радость… Ты слишком часто ошибаешься… Что ж, получай бесконечную войну, так я и дам тебе уйти! Ты сам поставил условие, эта игра никогда не закончится, ты сам виноват…
Соглядатай струхнул: неужто его заметили?!.. Не похоже, «моя радость» – это или Серебряный Лис, или Крысиный Вор, или какая-нибудь дамочка, а его Тейзург никогда так не называл. Его дело сторона. И молчок о том, что он здесь увидел, а то неровен час маг убьет Шныря, чтобы сохранить тайну.
Выбравшись наружу, он отправился искать рыжего, про себя посмеиваясь: знатная вышла пакость, его господин всех переиграл!
Накопитель не обладал осознанием, подобно живому существу, но когда этот сложнейший конгломерат взаимосвязанных артефактов в полной мере пробуждался, у него появлялась цель – и установка на достижение цели. Маги-путешественники, посещавшие чужие миры, сравнивали сонхийские заклятые пирамиды с так называемым «искусственным интеллектом» – диковинным иномирским изобретением, не имеющим аналогов в Сонхи. Разумеется, все эти сведения были строжайше засекречены, и Дирвен об этом не знал. Он полагался лишь на свою интуицию, да притом использовал Наследие Заввы: чворка дохлого Накопитель подчинился бы ему без «Королевской воли»!
Когда эта колоссальная штуковина начала отзываться на команды, когда он почувствовал, что полностью ее контролирует, он сформировал приказ, меняющий векторы функционирования в той части артефакта, которую пронизывали цепочки заклинаний с повторяющейся руной Отъятия. На миг померещилось, будто поднял и сдвинул тяжеленный рычаг – так и надорваться недолго… Но Дирвен не надорвался – кто угодно, только не он! А в следующий момент к нему так и хлынула небывалая сила. Получилось?.. Ну, еще бы у Дирвена Корица что-то не получилось!
Лорма возбужденно улыбалась, зато Чавдо глядел с выражением полнейшего замешательства, как будто с него посреди улицы свалились штаны.
– Что это значит? – вымолвил он хрипло и потрясенно.
Знаменитого мошенника словно подменили: обрюзгшая физиономия с жесткими складками у рта и набрякшими подглазными мешками – уже не благопристойно гладкая, как секунду назад, а изрядно потасканная.
– Чего это с вами? – оторопело уставился на него Дирвен.
Дыхание восстановилось, самочувствие превосходное: поступающая из Накопителя сила творила чудеса.
– Это я у вас хотел бы спросить… Что вы только что учинили?!
– Накопитель перенастроил, чтоб он у этих гадов силу забирал. Мы победили!
– Гм, я бы так не сказал…
– Почему?
– Потому что Накопитель, повинуясь твоему приказу, отнимает силу у всех без исключения магов, которые находятся в Аленде, – в голосе Лормы золотыми колокольчиками звенел смех. – Надо узнать, насколько велика подконтрольная ему территория, и сможешь ли ты дотянуться отсюда до других пирамид. Чавдо тоже потерял силу, но моя магия осталась при мне – я не человек, мы для Накопителей неуязвимы. Теперь Аленда наша! Чавдо, ты ведь можешь пользоваться амулетами?
Оказалось, что может, но Мулмонга это не сильно утешило, и выглядел он неважно: лоск, наведенный с помощью заклинаний, сошел на нет.
– Я сделаю так, что вы останетесь нехилым волшебником, – великодушно пообещал Дирвен. – Все амулеты на много шабов вокруг теперь в моей власти, и работать с ними я разрешу только тем, кто присягнет мне на верность.
Его сейчас занимали не проблемы союзника, а другие мысли: уж теперь-то Самая Главная Сволочь у меня попляшет!
Несмотря на то, что время близилось к полуночи, в окрестных чайных и ресторанчиках было не протолкнуться. Хозяева сбивались с ног, подгоняли кухонную прислугу и не заикались о том, что пора закрываться: посетители – сплошь светлейшие маги, да и выручка нынче будет немалая.
Суно завернул в «Кремовый фазан», где варили недурной шоколад с кардамоном, и заказал двойную порцию. Еще потребовал плитку горького шоколада, но помощница хозяйки руками развела: уж извините, сударь, ничего не осталось.
Коллеги, высыпавшие из резиденции Ложи после сражения, подъедали запасы, как голодная саранча. Но Дирвен каков поганец… И до чего же поганец силен! Устроившись на свободном стуле с кружкой горячего шоколада, Орвехт подумал с долей грусти: все идет к тому, что придется Ложе выбирать нового первого амулетчика, а этому несчастному паршивцу, как бы ни был он крут и ценен, пожелать добрых посмертных путей. Жаль. Было бы у парня чуть побольше мозгов, жил бы припеваючи.
