Таким образом, Сергей обнаружил не один десяток предметов оружия и быта, относящихся примерно к XIII веку нашей эры. По словам научного сотрудника Пензенского краеведческого музея Михаила Полесских, не исключено, что на этом месте находилось довольно крупное поселение с мощной крепостью в центре и большим посадом вокруг. До X века эти места населяли мордовские племена, затем селение, скорее всего, захватили буртасы, а позже оно вошло в состав Волжской Булгарии.
– Есть все основания предполагать, что здесь произошла битва между буртасами и войсками хана Батыя, двигавшимися на Русь, – утверждает краевед. – Уже в ближайшее время мы планируем организовать экспедицию с целью провести более тщательные раскопки на месте древнего городища, открытого товарищем Губернским. Пока же найденные им экспонаты будут тщательно изучены, а затем займут достойное место в экспозиции краеведческого музея.
Дорогие наши читатели, мы будем, что называется, держать руку на пульсе и обязательно поведаем вам, как продвигаются раскопки, уже в ближайших номерах нашей газеты.
В. Мышинский».
Валентина аккуратно сложила свежий выпуск «Пензенской правды» пополам и с победным видом оглядела собравшихся на общей кухне. Здесь помимо меня так же находились Ринат с Айгуль, их отпрыски и даже Анна Павловна, выковырянная неугомонной Валей из её комнатушки. Всё это только ради того, чтобы прочитать вслух свежую статью обо мне и показать мою чёрно-белую фотографию.
– Какой молодец! Егет солтаны! – подытожил Ринат на русском и татарском, с чувством пожимая мне руку. – Это дело нужно отметить.
Тут же на стол все выставили свои припасы, включая Валину бутылку «Столичной». Разве что Анне Павловне было нечего предложить, но от неё, собственно, никаких разносолов никто и не ждал.
Я был несколько смущён происходящими событиями, но в то же время, чёрт возьми, всё это было весьма приятно для моего ещё неокрепшего самолюбия. Валя на радостях скупила десяток номеров газеты в ближайшем киоске «Союзпечати». Заявила, что один экземпляр отправит родителям, а заодно напишет в письме обо мне более подробно, а второй – дочке в Самарканд. Я посоветовал Вале в письме Лене приписать, что, если у неё до первого семестра будет свободное время, пусть приезжает, и мы вместе съездим на раскопки. Заверил, что мою протеже Полесских просто обязан принять с распростёртыми объятиями.
На следующий день в магазин позвонили из приёмной директора «Плодовощторга» и попросили снизойти до посещения их скромной обители. То бишь директорского кабинета. И чем раньше, тем лучше. Догадываясь, что вызов «на ковёр», скорее, всего связан с газетной статьёй, Валя велела срочно идти домой переодеваться и потом топать в контору.
Через полтора часа я уже стучался в приёмную директора «Плодовощторга» Ивана Степановича Чистякова. Секретарша меня сразу провела в солидно обставленный кабинет с массивным столом зелёного сукна у дальней стены, за которым восседал усатый коренастый мужчина в возрасте за пятьдесят с орденской планкой на левом лацкане пиджака. Он символизировал собой этакую монументальность, казалось, что это кряжистое дерево, вросшее в своё кресло. На директорском столе, словно напоказ, лежал свежий номер «Пензенской правды» и журнал «Юность», в котором вышла первая часть повести, украденной мною у Виктора Астафьева.
– Так вот он каков, наш самородок! Наконец-то довелось с вами познакомиться.
Голос у директора оказался басовитым, а рукопожатие крепким. Усадил на стул с мягкой обивкой, сам вновь уселся в своё кресло.
– Ну, рассказывайте о себе, Сергей Андреевич. А то ведь история вашего появления у нас прямо-таки обросла самыми фантастическими слухами.
Выслушав пересказанную мной уже в надцатый раз историю, покачал головой:
– И что, так до сих пор и наблюдаетесь у психотерапевта? Уже докторскую на вашем примере писать собрался? Ну и жук этот ваш псих… психотерапевт, – усмехнулся в усы Чистяков и тут же напустил серьёзности. – Сергей Андреевич, я вас, собственно, вот по какому вопросу попросил прийти… Согласитесь, как-то не очень правильно, что такой интересный человек, писатель, археолог, можно сказать, работает простым грузчиком. – Видя, что я внимательно его слушаю и по-прежнему молчу, продолжил: – Сергей Андреевич, а что, может, стоит вам подучиться? Я ведь могу позвонить кому надо, пристроят в тот же торгово-экономический техникум, пройдёте ускоренное обучение, после чего сможете на первых порах работать хотя бы товароведом. А там можно и в вуз на заочное по профилю. У нас же заведующий овощной базой Наум Лазаревич, скажу вам по секрету, уже давно работающий пенсионер. Нет, дело своё знает, тут претензий к нему никаких, но здоровье, здоровье уже не то. К сожалению, годы дают о себе знать, весной вон месяц, считай, в областной больнице провалялся с сердцем. А что вы хотите – работа нервная. То некондицию везут, и не принять нельзя, иначе скандал на республиканском уровне, то проверки одна за другой. А что проверять, когда у нашего Наума всё по полочкам разложено, каждая картофелина учтена, каждое яблочко отмечено… – Иван Степанович тяжело вздохнул, глядя на меня исподлобья. – Работа тяжёлая, ответственная, но и оплачивается достойно. Есть перспектива. Так бы вы подучились и через год-другой, глядишь, могли бы и подменить Наума Лазаревича. При этом и дальше писать, издавать свои книги, делать археологические открытия, это вам только в плюс… Кстати, вы ведь не член партии? Нет желания подать заявление в кандидаты? А то ведь Валентина Александровна, с которой вы собрались организовывать ячейку общества, у нас кандидат, вот-вот членом КПСС станет.
– Насчёт партии я подумаю, Иван Степаныч, а вот из грузчиков уходить пока не хочется. Всё-таки и магазин недалеко от дома, и работаю вместе с любимой женщиной. Да и времени свободного достаточно, чтобы обдумывать сюжеты новых книг. Вот, кстати, сейчас пишу книгу по истории Пензы, что-то увлекла меня эта тематика.
– Эх, жаль, жаль… Вы всё же хорошенько подумайте над моим предложением, а то прямо с утра Мясников звонил, интересовался, что у нас здесь за уникум трудится простым грузчиком. Отбрехался, как мог, вот и вызвал вас срочно на беседу. Теперь, если снова позвонит, объясню, что на этой работе вам сочинять сподручнее, а насчёт заявления кандидатом в члены партии вы подумайте. Да, я ведь прочитал то, что вы в журнале написали, неплохо, неплохо, душевно так, хотя и не совсем с линией партии совпадает… Вы уж тут мне по случаю автограф черканите, так сказать, от автора поклоннику.
– Да без проблем, давайте.
Я перевернул титульную страницу «Юности», написал: «Ивану Степановичу Чистякову на добрую память и с наилучшими пожеланиями». Поставил дату и расписался. После чего мы ещё раз обменялись рукопожатиями, и я отбыл восвояси.
«Отлично, – радовался я, выходя под жаркое июльское солнце, – моей персоной уже заинтересовался Георг Васильевич. Сделан ещё один шажок в реализации моих замыслов. Пока прокатывает. Жаль расставаться с пакетным промыслом, но, наверное, придётся всё же просить Рината подменить меня. Пусть Костя с ним теперь работает. У Рината жена всё равно дома сутками сидит, если уж не джинсы, то хотя бы пакеты пусть лепит. Не должен отказаться, мужик он неравнодушный к деньгам, с радостью ухватится за такую возможность».
