– В данный момент пишу книгу об основании Пензы, рабочее название «Крепость на Суре». Думаю, с месячишко ещё провожусь. Правда, получится ли издаться, пока неясно. Мне тут намекали, что можно будет Мясникова попросить помочь в этом деле. А ещё на днях в журнал «Юность» отвёз повесть о войне. Всё-таки страна 30-летие Победы отмечает, нужно было к дате что-то такое написать.
– Слушай, Сергей Андреич, – перешёл на «ты» Николай Афанасьевич, – а давай мы твою книгу о Пензе у нас издадим. А что? Фёдор! – Он махнул рукой мужчине, который вместе с ним встречал нас на входе. – Вот, знакомься ещё раз: Фёдор Велимирович, директор Пензенского промторга. Что, Федя, слабо заказать от торга книги Сергея Андреича в нашей типографии?
– Почитать дадите, там посмотрим, – уклончиво ответил Фёдор Велимирович.
– А как же фонды на бумагу, краска… – начал было я и тут же заткнулся. Директора пензенских торгов одновременно посмотрели на меня как на убогого.
– Вот и ладненько, понял, куда ещё экземпляр отдашь? Так, а теперь давайте выпьем за Победу!
– За НАШУ Победу! – поддержал тост Фёдор Велимирович.
Мы чокнулись и выпили.
– Эх, «миллион, миллион, миллион алых роз»… А ты чего, Валюша, притихла? – обратился директор продторга к моей спутнице. – Ты посмотри, какую радость коллективу принесла! Да знаешь ли ты… Хотя откуда… Меня сегодня первый, когда с праздником поздравлял, очень тебя хвалил. Молодец, говорит, Николай, умеешь кадры подбирать. В курсе, наверное, что новый универсам строители обещали к Новому году сдать, пойдёшь туда завотделом? Это тебе не гнилую картошку перебирать. Я с Чистяковым переговорю, думаю, отпустит тебя. Кстати, чего он сам-то не приехал? Мать в больницу положили? М-да, матери его, кажется, за восемьдесят уже, так и мы скоро по больницам скитаться начнём… Ну так что, пойдёшь на повышение?
– Как скажете, Николай Афанасьевич. Я ваше доверие постараюсь оправдать на любом посту. Только…
– Что только?
Она закусила нижнюю губу и скосила глаза в мою сторону. Я едва заметно пожал плечами, мол, всё равно рано или поздно все узнают.
– В положении я. Третий месяц.
– Ого, новости одна хлеще другой! У тебя же вроде дочка уже взрослая? А теперь, значит, будет сын. Точно говорю, сын, со мной лучше не спорь. Ну что ж, мои поздравления!
Я выпил с директорами, которые после этого пошли осматривать свои владения дальше, и мы с Валей сначала уставились друг на друга, а потом одновременно радостно рассмеялись. И таким я себя счастливым в этот момент почувствовал, что захотелось сделать что-то этакое для моей любимой женщины, носящей под сердцем МОЕГО ребёнка. И у меня снова родился ПЛАН.
– Я ненадолго, – шепнул Вале на ухо и вновь направился в сторону закусывавшего Слободкина.
– Павел Яковлевич, хочу песню исполнить для своей женщины… Для всех женщин, – поправился я. – Недавно сочинил и слова, и музыку, называется «Потому что нельзя». О любви и осени, хотя любовь актуальна во все времена года. Давайте я вам напою, а ваши ребята по-быстрому музыку подберут. Если понравится, то сможете даже исполнять её на своих концертах.
– Хм, да у вас тут прямо край талантов, – усмехнулся руководитель ВИА. – И что за песня? Ну-ка, парни, Алла, давайте сюда. Послушаем, что нам писатель напоёт.
Ну я и напел вполголоса первый куплет и припев. Пояснил, что в припеве после слова «нельзя» в первой и второй строчках Пугачёва на бэке должна тянуть «а-а-а-а-а», рассказал, что перед первым куплетом идёт проигрыш музыки из припева и с тем же бэк-вокалом Пугачёвой. Да уж, Алла Борисовна у меня на подпевке, видела бы меня сейчас моя бывшая! Я ведь эту песню из репертуара группы «Белый орёл» спел ей под гитару на второй день нашего знакомства, как павлин, перья перед ней распустил… Эх, да что вспоминать! У меня теперь новая любовь, вот ей точно стоит посвятить песню.
– В общем, – подытожил я, – там три куплета и три припева, можно без всяких сольных вставок, как некоторые любят делать. Плюс, как я уже объяснял, мелодия припева идёт в самом начале.
– Так, ноты я навскидку записал, давайте по-быстрому сыграю, – кинулся к клавишным Буйнов, убавляя на своём вполне приличном для этого времени синтезаторе звук до минимума.
Зазвучала знакомая мне музыка. Также убавив на гитарах звук, присоединились другие музыканты. Никто из присутствующих в зале, казалось, не обращал на нас внимания, тем более что магнитофон через мощные колонки выдавал что-то бодрое, и некоторые работники торговли так же бодро отплясывали. Только Валя пыталась понять, что я опять забыл у музыкантов, глядя в нашу сторону со своего места.
– А что, очень даже неплохо, – кивнул Слободкин, и остальные участники коллектива поддержали своего руководителя одобрительными возгласами. – Вы, как споёте, нам слова перепишите на бумаге. Кстати, Сергей Андреевич, если вы и впрямь дадите нам эту песню, нужно будет как-то зарегистрировать авторские права в ВААП. В Москву не собираетесь в ближайшее время?
– Учитывая, что периодически отвожу в издательства свои рукописи, очень даже может быть.
– Тогда вот вам номер моего домашнего телефона, как соберётесь, звоните. И не затягивайте, Бога ради. Ведь без законных на то оснований мы не имеем права исполнять эту композицию. А так и нам хорошо, и вам будет копеечка капать… Ну что, пойду объявлять?
Фух, что-то я резко взмок. Одно дело в караоке петь, хотя я и не был любителем подобных развлечений, а совсем другое – перед любимой женщиной и такими солидными зрителями.
– Дорогие товарищи, – вышел к микрофону Слободкин. – А сейчас ваш коллега, Сергей Губернский, исполнит песню своего сочинения. Она называется «Потому что нельзя» и посвящается всем собравшимся в этом прекрасном ресторане женщинам. Нашим замечательным женщинам!
Он передал микрофон мне, я в сторону прочистил горло и посмотрел в погружающийся в полусумрак зал. Дождавшись, когда закончится проигрыш, я запел:
Облетает листва, у природы своё обновленье,
И туманы ночами стоят и стоят над рекой.
Твои волосы, руки и плечи – твои преступленья,
Потому что нельзя быть на свете красивой такой.
В этот момент мой взгляд сфокусировался на Валентине, и словно разряд тока пронзил меня от макушки до самых пяток. Какая же она красивая! Мой голос набрал силу.
Алла тоже старалась, видно, что молодая певица получает настоящее удовольствие от песни, несмотря на то что ей отведена всего лишь роль бэк-вокалистки. А что, получалось у нас не хуже, чем у «Белого орла».
Как бы там ни было, едва затих последний аккорд, как зал тут же взорвался аплодисментами и криками «Браво!». Я смущённо раскланивался вместе с музыкантами «Весёлых ребят». Потом кто-то крикнул: «Давай на бис!» – а другие поддержали просьбу. Пришлось исполнять ещё раз. Теперь, когда каждый музыкант, что называется, знал свой манёвр, получилось даже лучше, чем во время премьеры песни. И вновь овации, поклоны, влюблённые глаза Валентины, которой я под завистливыми взглядами собравшихся дам посылаю воздушный поцелуй…
