Еще раз…
А еще через миг в ствол над головой воеводы северян почти на всю длину вошла стрела с золотым оперением.
«Точно стреляет девочка…» – подумал бог войны, приподнялся и быстро переполз к ближайшему дереву, прислонился к стволу с обратной от могучей Сехмет стороны, залег в корнях и облегченно перевел дух. Приложил ладонь к груди, отодвинул, поднес к глазам…
Пальцы оказались в крови. Значит, действительно стрела.
На таком расстоянии и почти точно в сердце! Львица в девичьем облике оказалась опасным противником. Отвлекся всего на миг – и сразу продырявила.
«А может, и в сердце попала? – вдруг подумал Викентий. – Просто стрела прошла навылет, а мы, боги, живучи до невероятности. Простой смертный уже обнимался бы с Валькой на пути в Валгаллу».
Он опустил веки и перевел дух, потихоньку приходя в себя. С дыркой от стрелы в сердце даже бог имеет право на небольшую передышку в сражении.
Впрочем, ранение вождя уже не имело для хода битвы особого значения. В одиночных схватках, на которые распалось сражение, короткие бронзовые мечи приносили не очень много пользы. Они не прорубали толстых зимних кожаных курток, а от шапок с толстой бараньей подложкой, рассчитанных на удар палицей, просто отскакивали – в то время как каменные топоры раскалывали бритые черепушки египтян даже сквозь щиты, которыми те прикрывались. И потому северяне – хоть и обливаясь потом, хоть и отирая поминутно глаза и чавкая влажными сапогами – но все равно быстро и безжалостно вырубали своих одетых в легкий лен поджарых врагов. Помешать этому не могли даже стрелы богини-львицы. Ведь потеря сотни бойцов в сражении тысячных армий ничего не меняла на кровавой чаше весов войны.
– Кажется, все, около полудня рядом с великим Одином появилась Валя, присела на корточки, распустила у бога войны шнуровку ворота и приподняла край доспеха из воловьей кожи, заглянула под него. – Кстати, дырка у тебя в груди запеклась, так что можешь больше не валяться.
– На какой-то миг я подумал, что мне конец, – пробормотал бог войны.
– Если честно, Вик, то на какой-то миг я уже собралась тебя забирать, – ответила богиня смерти. – Но ты успел оклематься быстрее, чем я до тебя добралась.
– Чертова львица! – Викентий приподнялся на локтях, выглянул из-за дерева и тут же встретился взглядом со злобно рычащей Сехмет. – Ух ты, Валька, у нее наконец-то кончились стрелы! Она меня видит, но не пытается продырявить!
Великий Один выпрямился во весь рост, широко ухмыльнулся и приветственно помахал львице рукой.
Богиня войны взревела, словно ей прищемили хвост дверью, схватила у ближнего воина копье, метнула от плеча.
– Проклятие! – Великий Один кувыркнулся и схватил щит. А копье вонзилось в то место, где он находился мгновение назад. Бог войны вскинул щит над головой – и крышка люка вздрогнула от удара, хрустнула, с внутренней стороны высунулся кончик сланцевого наконечника. Вес древка оттянул щит, не позволяя им пользоваться. Викентий спрятался за ствол и ударом молота расколол засевший в древесине камень, выдернул копье. Но тут в утоптанную землю рядом с ним впились когти двух львиных лап, а над головой славянского воеводы прозвучал торжествующий рык.
– Да ты кузнечик, а не львица! – охнул великий Один и метнулся в сторону.
Похоже, могучая Сехмет перепрыгнула полноводную реку так же легко, как бог войны скакал с ладьи на ладью во время морского сражения. Ведь она тоже была богом! Причем – всерьез разозлившимся, судя по тому, с какой силой вошел в землю наконечник копья. И она была богом вдвое большего роста!
Один опустил руку и разжал пальцы, призывая молот, откачнулся от одного выпада, второго, а потом ощутил сильнейший удар по щиколоткам и грохнулся на спину, тут же закрывшись щитом, и потому смертельный удар пришелся в древесину, пробив ее насквозь и вонзившись в пальмовый корень над левым плечом.
Викентий оказался пришпилен, прижат деревянным прямоугольником – но эту удачу женщина-львица упустила, выдернув оружие и занеся снова. Великий Один бросил прилетевший в руку молот, откатился, вскочил. Вскинул щит, закрываясь снова, и еще раз.
– Проклятие, и зачем ты такая шустрая?! – Он поднырнул под древко, ударил Сехмет молотом в колено, торчащее на уровне человеческого живота, откатился, вскочил, закрылся.
Женщина-львица оказалась крепкой тварью – ее кость не переломилась, и удары слабее не стали. Великий Один закрылся, отскочил, закрылся, никак не успевая улучить мгновение для броска.
– Х-ха! – очередной удар в щит закончился треском: это раскололся каменный наконечник.
– Да! – Бог войны наконец позволил себе чуть расслабиться, опустил щит и что есть силы швырнул молот в грудь возвышающейся над ним Сехмет. От удара великанша чуть отлетела и опрокинулась на спину. Извернулась и взмахнула копьем, целясь Одину по голеням. Воин подпрыгнул, а когда опустился – противница стояла уже на колене, и новый длинный выпад едва не пришелся сварожичу в горло. Викентий еле успел отпрянуть, поймал вернувшийся молот, вскинул щит, тут же содрогнувшийся от удара.
Могучая Сехмет лишилась наконечника копья, однако у нее в руках осталось толстое древко. И этой толстой, в руку человека, длинной дубинкой богиня войны действовала мастерски. Великанша держала свой боевой шест за середину и быстро наносила удары то одним, то другим концом, иногда переходя на тычки. Великий и непобедимый Один скрипел зубами от бессилия и медленно пятился, едва успевая прикрываться то щитом, то молотом и не видя ни единого шанса для удара.
– Да что же ты… – Бог войны стремглав отскочил как можно дальше, кувыркнувшись через плечо, и с разворота метнул свое оружие в голову Сехмет.
Великанша чуть откачнулась, пропуская бросок над плечом, а в следующий миг Викентий ощутил удар под лодыжки – и рухнул на обе лопатки. Могучая Сехмет торжествующе взревела, перехватывая древко за кончик, размахнулась из-за головы. Великий Один вскинул руку с растопыренными пальцами, словно умоляя о пощаде… Но противница только зло оскалилась, показав желтые длинные клыки, ее мышцы напряглись – и в этот миг вернулся молот, на пути к руке хозяина ударив богиню в спину. От толчка Сехмет наклонилась вперед – и Один что есть силы врезал ей в висок углом своего толстенного щита. Женщина-львица стала медленно заваливаться набок. Бог войны для страховки закрепил успех еще двумя ударами, быстро выполз из-под обмякшего тела, а затем несколько раз что есть силы влупил противнице молотом по затылку.
– Разве можно так невежливо обращаться с дамой? – спросила от пальмы валькирия.
– Валька, если бы эта дама попыталась нанизать тебя на пику, ты бы заговорила иначе, – облегченно перевел дух взмокший и усталый Викентий. – К тому же мне кажется, что ее черепушка даже не треснула. Похоже, кости египетских богов отлиты из титана.
– Если хочешь, я вытяну из нее душу, пока девочка слаба и не способна удержать свою жизнь.
Тем временем подошедшие ближе дети воды перевернули поверженную египетскую воительницу на спину, жалостливо почистили раскрытую пасть от набившейся в нее земли.
