Четверо слуг рухнули на колени и гулко стукнулись лбами об пол. Богиня невозмутимо прошла мимо них и остановилась перед хозяином дворца.
– Давненько мы не виделись, храбрый кровавый упырь, – ласково улыбнулась пахнущая луговой свежестью девушка.
– Сколько лет, сколько зим, светлая богиня! – приложил ладонь к груди бог войны. – Какими судьбами в наших краях? Тебе понадобилось кого-нибудь убить?
– Твоя жена, Вик, не единственная ведьма на этом свете, владеющая даром прорицания, – ответила Светлана.
– Как-то ты туманно выражаешься, Светик, – покачал головой Викентий. – Можно попроще? Для тупых солдафонов?
– Можно, – подтвердила богиня любви и согласия, прошла к продыху, выглянула вниз. – Недавно я гадала на былое, настоящее и будущее. И открылось мне, Вик, что ты собрался начать войну против великого Сварога.
– Пришла меня пристыдить?
– Нет, Вик, – с улыбкой мотнула головой Светлана. – Бога войны способно пристыдить только острое копье в животе и топор в черепе. Твоя беда меня не касается. Меня беспокоит только любовь. Любовь доверчивой Уряды к бесчестному упырю. Ты знаешь, что она беременна?
– Ты за ней следишь, светлая? – Викентий подошел ближе.
– Нет такой необходимости. Она вознесла мне благодарственную молитву.
– Ты пришла меня поздравить?
– Всесильная, всемогущая богиня Макошь есть богиня богатства, богиня полных кошельков, полных амбаров, тучных стад, – негромко напомнила гостья. – Она привыкла грести все под себя, держать и не пущать. Она не терпит неповиновения, она действует быстро, решительно и прямолинейно. В ней нет жалости и снисхождения. Она ломает сопротивление, не считаясь с потерями. Настолько жестко, что ухитрилась затеять войну против собственного сына. Когда она узнает, что ты начал поход, она сразу вспомнит про твою любовницу. И станет тебя ею шантажировать. Ты, Вик, упырь, тебе плевать. Ты на угрозы не поддашься. Поэтому Уряду просто запытают до смерти…
– Проклятие!!! – Мужчина сорвался с места и кинулся к лестнице.
Богиня любви и согласия, хмыкнув, прошлась по дворцу, заглянула в комнаты, ощупала ковры, потопталась по полу, повалялась на мехах.
– Отличный дом! – наконец похвалила девушка, легким шагом прошла к зеркалу и перешагнула его край.
В это время волшебная лодка великого Одина уже приткнулась к берегу Сарвожа. В вечерних сумерках бог войны пробежал через двор, не отвечая на приветствия смертных, толкнул дверь и подхватил на руки вскочившую девушку. Закружил, целуя глаза и губы.
– Мой бог! – выдохнула Уряда.
– Тут есть хоть что-то, без чего ты не можешь обойтись? – спросил бог войны.
– Я… Не знаю… – растерялась девушка.
– Тогда я сам разберусь… – Мужчина прошел по комнате, собирая шкуры, туески, туфли, шкатулки и бросая на постель. Затем решительно связал углы покрывала, забросил узел за спину, схватил Уряду за руку: – Пойдем!
– Куда?!
Но разве слабой девушке по силам устоять перед богом? Ей оставалось только со всех ног бежать следом и вместе с мужчиной ступить на днище лодки, тут же сорвавшейся с места… И уже через мгновение они сошли на отлогий каменистый склон, круто уходящий в кристально прозрачную воду.
Великого Одина ждали. Неподалеку от берега стояла могучая сероглазая женщина в песцовом плаще поверх льняной египетской туники. За ней на некотором отдалении – Валентина, Переслав, Ронан, другие вожди и воины. Еще дальше – женщины из поселка и простые смертные, прижившиеся в городе у Радужного моста, но не ищущие ратной славы, и слуги из только что возведенного дворца.
– Ничего не бойся, – шепнул Валентин девушке на ухо. – В обиду я тебя не дам.
Он помог беглянке сойти на берег, прихватил узел с ее вещами.
Могучая Фригг сделала пару шагов навстречу, обошла девушку вокруг, положила ладонь ей между лопаток и мягко нажала, толкнув к затаившей дыхание толпе.
– Я призвала вас, смертные, чтобы показать вам эту женщину! – громко объявила русалка. – Это тайная любовница моего мужа. Ее зовут Уряда. Она много раз спала с моим мужем и зачала от него сына, коего через пять месяцев нарекут именем Тор!
Супруга бога войны обвела собравшихся тяжелым взглядом. Продолжила:
– Не дело малым детям расти в царстве мертвых! Поэтому Тор и Хеймдалль, и прочие сыновья Одина станут воспитываться здесь, в сем дворце, под покровительством заботливой матери одного из них. Смотрите сюда и крепко запоминайте, смертные! Сие есть ваша новая госпожа, милостивая Уряда. Отныне дворец принадлежит ей! Всякий, ослушавшийся ее, познает мой гнев. На колени, смертные! Склоните головы, смертные! Как зовут вашу госпожу?!
– Уряда, Уряда… Уряда! – торопливо забормотали слуги, послушно опускаясь на колени, срывая шапки и низко склоняя головы.
Дружинники, понятно, ограничились лишь уважительным поклоном.
– Они все поняли, мой возлюбленный супруг, – сообщила великому Одину женщина. – Теперь мы можем отплывать.
Бог войны, стоящий с отвисшей челюстью, со звонким щелчком закрыл рот и кивнул:
– Ага…
Богиня смерти, в этот прохладный вечер одетая в длинное платье из меховых полосок, первая подошла к растерянной Уряде, взяла ее за плечи, широко улыбнулась:
– Сколько лет, подруга, сколько зим!
Валькирия привлекла смертную ближе и шепнула девушке на ухо:
– Она русалка, подруга… – Валентина многозначительно покрутила пальцем у виска и добавила в другое: – Мы сами постоянно хренеем.
Когда девушка отступила, несчастная Уряда ответила ей настолько шальным взглядом, что валькирия сочувственно вздохнула:
– Ладно, подруга, по старой памяти… Я останусь с тобой, все тебе тут покажу и объясню.
– А-а-а…
– А и леший с ними, пусть плывут, – небрежно отмахнулась богиня смерти. – Без меня все равно не начнут. Буду нужна, вызовут.
Между тем дружинники быстро поднимались по сходням на снаряженные для похода ладьи, скидывали причальные канаты, и корабли один за другим отваливали от берега. Уже через час флотилия поймала попутный ветер и помчалась к восточной протоке, чтобы в сумерках оказаться на морском просторе. Здесь бриз посвежел, окреп и стремительно помчал путников в непроглядную черноту, под бархатное беззвездное небо.
Утро флотилия встретила вдали от берегов, уверенно двигаясь строго на восток, и только перед закатом справа у горизонта появилась темная полоска. С тем корабли и ушли под всеми парусами в ночь, полагаясь на мудрость и прозорливость повелительницы воды.
Когда над морем взошло солнце – берега угадывались уже по обе стороны бортов.
Еще сутки пути – и на рассвете флот ворвался в устье Невы.
Столкнувшись с быстрым течением, корабли резко замедлили ход, однако все равно час за часом упрямо пробивались вперед. Новую ночь дружина встретила уже на просторе Ладожского озера, а утром повернула в полноводную, но куда более медлительную и величавую реку Сясь.
