Дни стали короткими, ночи – длинными, и как раз этими длинными ночами ему доставалось больше всего. Работа его радовала, он хотел работать, и чем больше ему удавалось сделать в течение дня, тем больше он радовался. Джеймс ставил себе целью вымотаться за день так, чтобы валиться с ног и ночью спать как убитый.
Но эта цель оставалась недостижимой.
По вечерам рабочие пили, играли на музыкальных инструментах, громко обсуждали свои проблемы – в общем, житье-бытье. Но с наступлением темноты приходило отчетливое понимание того, как далеко они находятся от города и форта и сколь ничтожен их лагерь по сравнению с бесконечными просторами неосвоенных земель. Маршалл просыпался несколько раз за ночь и в эти ночные часы часто слышал звуки, происхождение которых оставалось для него непонятным: странный свист среди холмов, резкие крики в каньонах, громкое рычание и ворчание, которые смешивались со звуками реки, но не имели к ней никакого отношения.
И мяуканье.
Интересно, другие тоже слышат эти звуки? Если да, то они об этом не говорили.
И он тоже молчал.
Погода стояла холодная, как обычно в январе в этих местах, но это не мешало Джеймсу по утрам проверять уровень воды у лесопилки, чтобы знать, насколько вода углубила протоку за ночь. Естественно, что грязь и щебень неизбежно оседали на дне, и Маршаллу приходилось лезть в воду, чтобы расчистить ее.
И вот в понедельник после возвращения – прошло ровно десять дней после того, как нашел изуродованное тело Пайка…
голову собаки, насаженную на ветку
…Маршалл как раз проверял протоку, когда его внимание привлекло нечто на самом дне. Нахмурившись, он наклонился и, стоя в ледяной воде, шарил по дну до тех пор, пока не нащупал то, что искал. Джеймс медленно выпрямился и уставился на овальные самородки, блестевшие в лучах восходящего солнца. Его сердце билось как сумасшедшее, пульс зашкаливал.
– Золото, – только и смог благоговейно произнести он.
Глава 16
Тропа была не слишком крутая, но вилась по склону под таким углом, что все они вспотели и у них сбилось дыхание. Естественно, что дети не переставая хныкали, но Робин сказала им, что такие нагрузки полезны для сердца.
– Боже! – только и смог произнести с сарказмом Джонни.
Вчера они ездили на экскурсию по основным местам, связанным с золотой лихорадкой. Автобус довез их от Оук-Дро до Коломы и дальше до Пласервилля
[68], а знающий гид провел их по лесопилке Саттера и рассказал много историй о сороковых годах девятнадцатого века – о том времени, когда было положено начало бурному развитию Калифорнии. Детям экскурсия понравилась, но сегодняшняя пешая прогулка была встречена с гораздо меньшим энтузиазмом.
– Ну вот мы сейчас вернемся, а там нет даже бассейна, – ныл Джонни. – Ничего интересного.
– Можно принять холодный душ, а потом сиди себе на крыльце и наслаждайся природой, – сказал Эндрю.
– Или читай книжку, – угрожающе посоветовала Робин.
– Просто класс.
– А мы что, вечером опять пойдем на лекцию? – капризно спросила Алиса.
– Ты же знаешь, что пойдем, – ответил ей Эндрю, улыбаясь и угрожающе поднимая брови.
Дети громко застонали.
– Ну а если после лекции купить мороженое и посмотреть в путеводителе, куда еще можно отправиться? – рассмеялся Эндрю.
– Круто, – согласился Джонни.
Они продолжали подниматься по тропе. Робин не знала, на какой высоте над уровнем моря они находятся, но чувствовала, что выше, чем обычно, – ей не хватало кислорода. Дышать было тяжело. Она надеялась, что, когда они доберутся до вершины, перед ними откроется панорама местности, – и действительно, сквозь ветки деревьев им удалось увидеть часть какого-то городишки и небольшой участок шоссе – все остальное было скрыто деревьями и более высокими холмами. Казалось, что человеку не под силу добраться сюда, а уж понять, куда идти дальше, было просто невозможно, и Робин подумала, что потеряться здесь совсем нетрудно.
Интересно, а где был тот лагерь? Ну, где он вообще находился?
Существует ли лагерь «Две развилки» сейчас?
От этой мысли ей стало не по себе.
– О! Сейчас обследуем! – крикнул Джонни и побежал вперед. Он показал на узкую, совсем неприметную тропку, которая отходила от тропы, по которой они шли.
– Не сходи с разметки, – велела Робин.
– Ну, ма!
Эндрю в свою очередь посмотрел на тропку.
– Она достаточно ровная. Давайте посмотрим, куда она ведет. Станем следопытами.
– Точно! – согласился Джонни.
– Вот так люди и попадают в сводки новостей, – заметила Робин. Перед глазами у нее уже стоял заголовок: «Неопытные туристы застряли в каньоне».
– Десять минут, – пообещал ей Эндрю. – Пять туда и пять обратно. Что с нами может случиться?
– Пумы, медведи, скалы… – стала перечислять Робин.
– Но это же интересно.
Робин посмотрела на простую узкую тропинку. Она действительно ровная и мирно вьется в золотистой траве меж редких деревьев – и, собственно, никуда не ведет.
– Ну хорошо, – сдалась она. – Но только пять минут, туда и обратно. Не больше. И чтоб держались вместе! – крикнула она вслед Джонни, который сразу побежал вперед.
– А это что такое? – спросила Алиса.
Робин все еще следила за Джонни, который нехотя возвращался к ним, но потом повернулась, чтобы посмотреть, куда указывала дочь. На краю тропинки, под торчащими во все стороны ветками кустарника, лежала дохлая кошка. Судя по красной ленточке у нее на шее, это было домашнее животное, но оно настолько исхудало и зачахло, что было понятно – из дома она убежала давным-давно. Кошка была черная с белоснежными лапами и головой, так что когда-то это было красивое животное, но сейчас свалявшийся мех был покрыт грязью и опавшими листьями, а мухи роились вокруг кровавого пятна в том месте, где должен был быть хвост. Муравьи дружно маршировали в направлении ее морды с приоткрытой пастью.
– Не смотри, не надо, – приказала Робин дочери и повернула ее голову в сторону.
– Круто! – воскликнул Джонни.
– Пошли, – сказал Эндрю. – Не останавливайтесь.
Новизна тропинки им быстро надоела, и не прошло еще и пяти минут, как Джонни и Алиса, еле передвигая ноги, принялись жаловаться на монотонность окружающей их природы и захотели вернуться.
– Осталось две минуты! – весело сообщил Эндрю, посмотрев на часы.
