Книга Зеленый омут, страница 82. Автор книги Наталья Солнцева

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Зеленый омут»

Cтраница 82

– Черт его знает! Странно все… Лида, бабка эта, как ее…Марфа, что ли? Алена…Тебе не кажется?..

– Не кажется! – вскочил Горский, вне себя от злости. – На что ты опять намекаешь? Может, скажешь, что и труп я спрятал, чтобы самого себя шантажировать?

Богдан задумался. Действительно, картина получалась непонятная.

– Я книгу хотел написать, о ведьмах, – неожиданно сказал Сергей. – Теперь не выйдет! – Он помолчал. – Знаешь, баба Марфа когда умерла, тоже очень изменилась, высохла вся, уменьшилась до неузнаваемости. Может и Лида тоже, а?..

– Что? В козла превратилась? – рассердился Богдан. – Измениться мертвый человек, конечно, может. Но не до такой же степени?!

– Да…– согласился Горский. Он казался сломленным, потерявшим былой апломб, уверенность в себе, смелость и даже ум.

Богдан тяжело вздохнул.

– Надо бы в село сходить, предупредить родственников. Ты сообщил им о смерти Алены?

– Нет еще.

Сергей как будто провалился внутрь себя, не реагируя на окружающее вообще никак. Внутри же у него ничего, кроме пустоты и бесполезных сожалений, не было. Как могло получиться, что приехав на выставку Артура Корнилина, он успел натворить столько всего? Никаких особых планов, исключая книгу, у него не было! И вот…он успел потерять друга, Лиду, творческие надежды, жениться, и даже…овдоветь.

– Господи! – простонал Горский, закрывая руками лицо, по которому текли слезы. – Господи! Почему это происходит со мной?

Он вспомнил разговор с приезжавшим из Москвы человеком, который расспрашивал о Корнилине. Кажется, он предупреждал, что у Сергея могут быть неприятности. Вот только из-за чего? Вроде упоминался медальон, но…

– Слушай, – обратился Горский к Богдану. – А может, все неприятности из-за этой штуки? – Он вытащил из-под свитера подвеску и поднес ее к свету. Золото необычного, очень красивого оттенка, заблестело, радуя глаз, как ясное солнышко. – Может, это из-за нее Алену убили?

– Ты тоже считаешь, что она не сама?..

– Брось! На Артура стеллаж упал, потом Алена о железку ударилась…Ты в это веришь?

– Честно говоря, нет. – Богдан хотел рассказать о Вадиме и его наблюдениях, о поездке к странному посетителю, но передумал. Потом. Когда все уляжется, встанет на свои места.

– Да и соседка говорит, что кто-то был в квартире! – продолжал свое Сергей. – Тот мужик меня предупреждал, а я ему не поверил.

– Какой мужик?

– Из Москвы. Он говорил: берегись, и жену береги. А я… Теперь уже ничего назад не вернешь! – Горский поворачивал подвеску к свету то одной, то другой стороной, и каждый раз она сияла по-разному. – Между прочим, Артур точно такой же медальон нарисовал на своей картине. А после этого умер…

– Если Алену убили из-за подвески, то почему ее не забрали?

Сергей пожал плечами.

– Могли не найти. Это странная штука, скажу я тебе! Живет сама по себе, как кошка…гуляет, где хочет. Видел, какой погром на кухне был? Вдруг, это медальон искали?

– «Время уже коротко, так что имеющие жен должны быть, как не имеющие; и плачущие, как не плачущие; и радующиеся, как не радующиеся…и пользующиеся миром сим, как не пользующиеся»! – торжественно провозгласил проснувшийся «отец» Вассиан.

– Вставай, «расстрига»! Небось, выпить хочешь? – добродушно поддел его Сергей. – Что это ты про «радующихся и не радующихся» бормотал?

– А то, что истинный христианин ни к чему земному, даже благому, не должен быть привязан…

– Это как?

– О душе заботьтесь, дети мои! О душе! Покайся, смирись…глядишь, и легче станет! «Даруй вместо земных – небесная, вместо временных – вечная, вместо тленных – нетленная». Давно хочется мне, братья, в обители тихой пожить, душой оттаять.

Вассиан все решения в своей жизни принимал ни с того, ни с сего, – но зато бесповоротно. И сразу же претворял их в жизнь.

– А есть такая обитель? – спросил Горский, в котором неожиданно проснулся интерес.

– Известно, есть.

– Может, ты и дорогу знаешь?

– Не только знаю, но и показать могу. А ты, голубь, никак со мной пойти решился?

– Угадал, блаженный, – вздохнул Сергей. – Мне теперь одна дорога – в монастырь! – сказал и застыл: вспомнилось гадание, как Марфа показывала ему зеркало, где он в монашеском одеянии шел посреди туманной аллеи…

Невозможно построить нечто на лжи и неправде – это приведет только к уничтожению. Башня жизни, которую строят люди, основываясь на ложных принципах, рушится. Ее будто поражает молния небесная…Башня раскалывается пополам, и ее охватывает пламя. Строитель в короне падает вниз из окна верхнего этажа. Его корона сваливается с головы.

Разрушение – это отражение пятого символа пути Осириса – Смерти. Ибо разделение тела и души рвет привычные связи, заставляя игрока выйти из игры. Иногда далеко не по своей воле. Разрушение башни молнией показывает, что созданное человеком на неверной основе – развалится, а строитель рухнет вниз и потеряет свой венец.

– «Творяй Ангелы своя духи, и слуги своя пламень огненный», – гулко прозвучало под каменными сводами, отразившись медным эхом.

Сергей поднял голову. По галерее шел Вассиан, как всегда с блаженно-довольным выражением круглого лица.

– Пойдем, поглядим на красоту! – сказал он, увлекая за собою Горского.

За стенами обители, куда ни глянь, поражал своей печальной, истинно русской прелестью и простотой пейзаж в духе Левитана. С одной стороны – глубокий обрыв, поросший шумящими соснами. Их золотые в солнечном свете стволы мягко светились, пахло хвоей и свежей смолой. Между сосен текла река, за которой расстилался необозримый простор…

С другой стороны на холме гнулись от осеннего ветра высокие тонкие березы, бело-серебристые, плакучие. Когда на обитель опускалась ночь, над холмом и луковицами храма всходил желтый месяц, повсюду ложились неверные, косые тени. На реке шумела плотина, бурля зеленой водой. Она вращала огромное, покрытое мхом мельничное колесо.

– Почему мне нельзя поговорить со Старцем? – спросил Горский.

Вассиан помолчал, в раздумье…

– Мы жаждем утешения и слов истины. Но желаем ли мы познать глубину? Эта обитель – единственный остров спасения!

– Не занимайся словоблудием! – строго остановил Вассиана Сергей. – Я тебя что-то спросил!

– Разве ты не обрел благость?

– Я хочу вернуть себе прежнее состояние души, а оно ускользает от меня…Здесь мне хорошо, но, как только я выйду за стены обители, «интимность святынь сменится интимностью ужасов». Когда-то давно я слышал или читал такое, но осознал до конца только сейчас!

Вассиан хотел было снова пуститься в мудрствования, но, посмотрев на Горского, осекся. Он не понимал слов Сергея и не знал, что на них отвечать. Раньше в таких случаях он просто-напросто говорил, что «каждое слово Евангелия – колодезь бездонной мудрости…» и собеседник замолкал, озадаченный. Но с Горским все оказалось иначе: ему было мало воспринимать слова на слух, он пытался понять их смысл, задавал вопросы. Вассиан не привык к такому. Смысла большинства произносимых им слов, он сам не знал, и, честно говоря, не стремился к этому. Зачем загружать свой бедный ум подобными головоломками? Не лучше ли наслаждать жизнью и ни о чем не думать?

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация