Цель: убить Бешеного.
Проблема: на внезапное нападение больше можно не рассчитывать, поскольку у Бешеного имелась по меньшей мере дюжина прикрытий, и не так чтобы совсем человеческих. Если мы нападем на Вилсона у его хижины, нам придется иметь дело и с его небольшой Стаей.
Проблема: мы не можем драться с детьми. Ни с Мэдисон, ни с остальными. Потому что они тоже были жертвами Бешеного.
— Мы должны либо поймать Бешеного, когда он выйдет из хижины, либо выманить из нее детей. — Это были два варианта, которые пришли мне в голову, и от обоих я не была в восторге.
— Проблема, — вслух сказала Лейк. — Если нужно будет выманивать детей, чтобы напасть на Бешеного, нам придется разделиться.
Не стоит говорить, что после моей безуспешной попытки никому из моих друзей эта идея не понравилась.
— Да, проблема. — Сказав это, Чейз провел рукой по плечу. Сомневаюсь, что он это заметил. — Мы не можем просто так ждать, когда Пренсер выйдет из своего дома. У нас нет времени.
Я посмотрела на наручные часы, как будто это могло подсказать мне, сколько времени осталось до того, как Эли и Митч выяснят, куда делись Лейк и я. Или сколько времени потребуется Каллуму на то, чтобы среагировать на поступивший к нему в ту же секунду, как я перенастроила связи, Чейза и свою, сигнал бедствия. Раз уж так получилось…
— Проблема, — сказала я. — Если Сенат хочет предложить Бешеному сделку, то, скорее всего, вожаки придут сюда, чтобы сделать это персонально.
Так всегда было со сделками, которые заключали оборотни. Как и в случае с моими договоренностями, альфам, заключающим сделку с дьяволом, потребуется некий ритуал.
— Ладно, мы не можем просто так сидеть и ждать, когда Бешеный выйдет из своей хижины, и мы не можем рисковать и разделяться, чтобы вывести его гарем на веселую прогулку… — усмехнулась Лейк.
Я не преминула отметить тот факт, что Лейк назвала волков гаремом, но касаться этой темы мне совсем не хотелось.
— Мы должны выманить Бешеного, — сказала я. Чейз наклонился ко мне, словно растение, тянущееся к солнцу. — Если мы не можем прийти к нему, мы должны сделать так, чтобы он пришел к нам.
Сейчас.
— Хм… — Девон ухмыльнулся. — Если я — оборотень-психопат, для которого фетишем является превращение маленьких беззащитных детей в декоративных собачек для собственного пользования, то что должно заставить меня покинуть мое счастливое маленькое семейство и пойти в город?
Где-то на краю моего сознания начал формироваться ответ, но еще до того, как я смогла озвучить свой план, Лейк и Девон пристально посмотрели на меня.
Я повернулась к Чейзу, ища поддержки. Он сидел с каменным, ничего не выражавшим лицом. Я взъерошила ему волосы и заглянула прямо в глаза, проникая в его сознание, воспринимая его возражения и объясняя, почему мне нужно это сделать.
— Тобой, как приманкой, мы пользоваться не будем, — сказала Лейк, с неохотой перетаскивая меня в мое собственное тело. — И не спорь со мной, Брин, потому что, если ты не хочешь, чтобы этот парень устроил для себя в лесу очередную вечеринку, тебе стоит согласиться, чтобы я выманила его в город. Ему просто нужно будет дать знать, что там появилась самка оборотня.
Лейк была права, да и выбора у нас не было. Самки Бешеному были не нужны. Он их не хотел. Но у него был бизнес по производству оборотней, и, совершенно очевидно, у него был способ, как идентифицировать тех людей, которые могут выдержать изменение. Людей таких, как я. Живучих.
Определив эту способность и тех, кто ей обладал, я успокоилась.
— У него там есть девушка, — сказала я. — Приблизительно нашего с тобой возраста. Ее зовут Мэдисон, и она погибла в возрасте шести лет. Не на самом деле, но так думает ее семья. Просто тогда закончилась ее жизнь. Ей было шесть лет. Мне — четыре. Насколько нам стало известно, нападение на меня было единственным, которое было прервано появлением других волков. Некоторые из жертв Бешеного могли погибнуть, некоторых нашли израненными. Так что я — единственная, кто остался совершенно невредимым. Бешеный не смог наброситься на меня, а ему очень, очень этого хотелось.
Зачем прятаться от Большого Злого Волка? Я всегда смогу найти тебя.
Но он не нашел меня. Не успел. Я достаточно хорошо знала обров, чтобы понять, что хищники очень не любят бросать свою добычу. И если бы Каллум не забрал меня в свою стаю, Бешеный, скорее всего, пришел бы за мной снова. И снова. И снова. Пока не добился успеха.
Все это я произнесла вслух, и мои логические построения повисли в воздухе.
Кому быть лучшей приманкой? Конечно же тому, кому удалось вырваться.
— Я тоже вырвался, — сказал Чейз, взяв меня за руки и прижимая к себе, словно его проблемы могли решиться только в том случае, если он обнимет меня покрепче. — Сначала, когда он напал на меня, и еще потом, когда я оборвал связь с ним в своем сознании.
Чейз был прав. Бешеный точно захочет избить его. Захочет заставить его заплатить за свой проигрыш. Меня внутри как кислотой обожгло от одной мысли о том, чтобы позволить Чейзу играть роль приманки.
— Категорически нет. — Я была непреклонна.
— Чудесно, Брин! — воскликнула Лейк. — А ты лицемерка. По крайней мере, Чейз — не человек! Он хотя бы сможет себя защитить. А если этот парень тебя схватит…
— Не тычь мне в лицо моей человеческой природой, — огрызнулась я, взглянув подруге прямо в глаза. — Как ты себя почувствуешь, если отец запрет тебя где-нибудь в стеклянной комнате, потому что ты — самка, а оборотни-самцы крупнее и физически сильнее тебя? Вполне возможно, что Бешеный придет, если приманкой будет Чейз, но он придет, ожидая более серьезного сопротивления, чем он может ожидать от меня, его старой доброй подружки.
Поддержка внезапно пришла от самого неожиданного союзника.
— Брин права, — сказал Девон тихим голосом, и я подумала, что ему очень хотелось переключиться, но он себя контролировал. — Поверьте мне, я знаю, что говорю, хотя я и не хочу, чтобы она это делала. Девочка туго знает свое дело. Этот парень — больной на всю голову, и если он думает, что Брин ждет его в городе с бантиком на шее, он вряд ли сможет этому противиться. Даже если заподозрит здесь ловушку.
Чейз зарычал, и казалось, что это рычание перешло в горло Лейк. Никому из них этот план не понравился, и наэлектризованность воздуха дала мне знать, что очень скоро наши дебаты могут перейти в нечто совсем другое. Как только один из них переключится, все остальные переключатся тоже, и тогда разборки начнутся между волками, а не между людьми. Я знала, что волк Чейза думает обо мне, и сомневалась, что это пойдет на пользу моему плану.
Защищать.
Защищать.
Защищать.
— Отлично, я все поняла. Вы, ребята, хотите защищать меня. А как насчет тех детей, на которых Вилсон еще не напал? Вы кому хотите помочь — мне или им? Если мы не будем действовать достаточно быстро, если кто-нибудь здесь появится и остановит нас, вы прекрасно знаете, что произойдет потом. Между прочим, я тоже могу сопротивляться.
