С этими словами сержант выложил из сумки еще три пистолета привычного для Брейна калибра.
– О! Вот это пушка! – сказал он, взвешивая в руке «девятку» с массивной рамой. – Утяжеленные пули?
– Так точно. Двадцать специальных патронов – жидкостный стартовый заряд, пули из триатлонита – он в пять раз тяжелее вольфрама.
– И на кого же ходить с такой пушкой?
– Да на кого хотите. Три кирпичные стены – насквозь.
– М-да, – покачал головой Брейн и уважительно положил тяжелый пистолет на стол.
– Вот эта – самая легкая, – заметил механик, указывая на никелированную «девятку».
Брейн взвесил в руке легкую, однако не оценил ее пижонства и перешел к третьей – с удобной, ухватистой рукояткой.
– Вот эту пушку я и возьму, – сказал он.
– Отличный выбор, сэр!
– А патроны? Покупать самому или как?
– У вас в сейфе должны были еще остаться, – сказал сержант, указывая на стоящий в углу сейф устаревшей системы.
– Почему вы так думаете? – спросил Брейн и приложил к дверце карточку, которой открывал кабинет. Замок внутри сейфа сработал. – И правда, полно патронов, – удивился Брейн, обнаружив целую дюжину коробок.
– Лефлер не любил оружие, – с сожалением заметил сержант. – Пропускал регулярные стрельбы, складывал патроны в сейф. А пистолет у него дрянной был. Может, если бы стрелять умел, так и выжил бы.
«Это вряд ли, учитывая, кто на него охотился», – подумал Брейн, вскрывая одну из коробок.
– О, да тут рассыпуха. Мне это нравится, а то в армейских системах все упаковано под мембрану.
– Ну, в армейских системах скорострельность будь здоров, нам в полицейском оружии такая не нужна. Поэтому и требования попроще – можно снаряжать магазины вручную и не бояться, что на них попадет немного пыли.
27
Брейн поставил подпись в документе о получении оружия, и сержант ушел. Но не успел Брейн усесться за стол, чтобы продолжить исследование содержимого ящиков, как в дверь без стука заглянул какой-то сумрачный канзас.
– Ты новенький, инспектор?
– Так точно, – осторожно ответил Брейн.
– Иди в штабную, тебя замначальника инструктировать будет.
– А где эта штабная?
– Первый этаж, комната номер двенадцать, только там табличка отвалилась – вторую неделю приделать не могут. Но ты разберешься.
– Разберусь, – ответил Брейн, поднимаясь.
– И поспеши, замнач у нас имеет крутой нрав.
С этими словами канзас вышел, и Брейн успел заметить у него капитанские нашивки.
Заперев кабинет, он отправился искать штабную комнату и скоро ее нашел – она единственная не имела таблички.
Постучавшись, он не дождался ответа и вошел.
В штабной было пусто. На стене на большом экране демонстрировалась карта Пятого района.
В коридоре послышались голоса.
– Ранкер, ты нашел нового инспектора?
– Так точно, сэр! Он должен быть в штабной!
– Хорошо.
Дверь открылась, и вошел офицер с подполковничьими орлами.
– Ага, ты, значит, и есть Брейн?
– Так точно, сэр.
– Смотришь схему района?
Подполковник подошел и тоже посмотрел на карту.
– Да, сэр. Весьма подробная карта.
– А вот тут… – Подполковник взял световой маркер и обвел им участок на карте. – Тут находится твоя территория.
– Территория, сэр?
– Да. Заводской пустырь, это его условное название. Твоя задача заключается в том, чтобы очистить эту территорию от торговцев наркотиками.
– Я буду действовать один?
– А что, это проблема? – посмотрел на Брейна замнач.
– Нет, сэр, это не проблема.
– Тогда на этом инструктаж и постановка задачи закончены. Отправляйся к капитану Ранкеру – это наш тыловик, он выдаст тебе полицейскую форму, чтобы, когда ты появишься на Заводском пустыре, все эти ублюдки поняли, что теперь на этой территории главенствует закон. Все понятно?
– Все понятно, сэр.
– Тогда отправляйся работать и удачи тебе.
– Спасибо, сэр.
На этом знакомство с замначем закончилось, и Брейн отправился искать тыловика. Оказалось, что капитан-канзас и есть заместитель по хозяйственной части.
У него имелся кабинет, где он вел документацию, а за отдельной дверью находилось небольшой помещение, какие в армии называли каптерками.
– Распишись вот здесь, а я тебе костюмчик вынесу, – сказал канзас, и, как показалось Брейну, теперь он выглядел куда как приветливее, чем когда заглядывал к нему в кабинет.
Брейн поставил полуторный иероглиф, приблизительно передававший его линейные имя и фамилию.
Капитан вышел в подсобку и вернулся с темно-синим костюмом, щедро украшенным желтыми и золотистыми вставками. Наверное, для парада это было и неплохо, но ходить в таком на службу Брейн бы не стал.
– Сэр, а почему те парни на крыльце в другой форме?
– Те парни на крыльце – полицейские, а ты городской шериф – инспектор по безопасности. Их черняшки стоят по пятьсот чаков, а твоя красота – восемьсот с хвостиком. Еще будут ботинки из натурального элакса с четырехслойной подошвой. Ну и три вида головных уборов.
– Куда столько?
– Ну как же? Торжественный завтрак – раз, собрание – два и повседневное кепи – три.
– Звучит многообещающе.
– Ладно, держи костюмчик, а я тебе ботиночки принесу… – пообещал капитан и снова вернулся в подсобку. – Чистый элакс! – донеслось оттуда. – За такими ботинками все гоняются, а тебе задарма выдают!..
От капитана Ранкера Брейн вышел нагруженный обновками, в полной уверенности, что ему еще предстоит многое узнать о местных традициях.
Направляясь по коридору в сторону своего кабинета, он столкнулся с Григором и Боршингом, и все трое были весьма рады этой встрече – как будто были знакомы давным-давно.
– О, Томас, да ты уже при полном параде! – заметил гоберли, деловито ощупывая ткань нового костюма.
– Ботинки! Натуральный элакс! – в свою очередь, восхитился лейтенант Григори. – Четыре слоя в подошве! Четыре, Энт, ты это видел?
– Я не фанат обувки, но вот костюмчик… – гнул свое гоберли. – Ух ты – какие галунчики! У нас-то мундиры попроще будут. А тут – какой товар! И осенью нехолодно будет. А то нам осенью приходится носить тонкую куртку, а от нее никакого тепла – только сырость.
Вместе они дошли до кабинета Брейна, и он любезно пригласил их оценить его служебное помещение.
