Правда, отсутствие запаха являлось элементом демаскировки – Брейн помнил, как воняло от наркоманов там – на пустыре. Но пока так глубоко он вживаться не собирался.
40
Утром, едва рассвело, Брейн вышел с увязанным в плотный тюк комплектом, в котором не хватало только обуви. Он решил, что использует легкую пару кроссовок, купленную в первый день. Оставалось лишь испачкать ее в грязи, и будет то, что нужно, а использовать чужие стоптанные ботинки опасно – следовало быть готовым к бегству.
Едва выйдя со двора, Брейн шкурой почувствовал слежку. Он пока не мог сказать, откуда за ним следят, но его явно ждали.
«Ну и ладно», – подумал Брейн и, пройдя до ближайшего угла, махнул ехавшему в противоположную сторону такси. Машина остановилась, Брейн стремительно перебежал через улицу, заставив водителей других авто раздраженно сигналить.
«Все, как дома», – подумал Брейн, распахивая дверцу и запрыгивая на заднее сиденье.
– Куда ехать?
– Давай к отделению полиции Пятого района.
Такси тронулось, Брейн оглянулся, но за потоком автомобилей ничего увидеть было невозможно.
– Видать, очень спешите, если рисковали через пять полос бежать, – заметил водитель.
– Начальство очень строгое, – пояснил Брейн.
Минут через пятнадцать, когда они уже подъезжали к отделению, Брейн попросил сделать еще кружок.
– Минут на пять-семь, а то начальство еще не подошло.
– Как скажете, – пожал плечами водитель и проехал мимо отделения.
Между тем Брейну показалось, что он начал замечать какую-то закономерность в смене автомобилей «на хвосте».
– Синий седан… Серая тачанка… – произнес он, заметив, что эти машины прошли за ним по второму кругу.
– Что? – не понял водитель.
– Теперь можно ехать к отделению.
У отделения Брейн отпустил таксиста и, приложив к приемнику карточку, прошел на территорию. До развода еще было время, но во дворе уже стояла машина начальника отделения, и сам он в сопровождении капитана-хозяйственника бодро носился под двору, что-то говорил и размахивал руками.
– Похоже, его неплохо починили, – раздался совсем рядом голос лейтенанта Григора.
– О, привет, – улыбнулся Брейн, пожимая лейтенанту руку. – А ты чего так рано?
– Да по службе.
– Понятно. А Боршинг все болеет?
– Нет, сегодня я его вызвал, у нас задание от… Одним словом, хватит отдыхать.
Брейн кивнул. Он уже знал, что в здешней полиции, мягко говоря, двойная бухгалтерия.
– Не, ну ты смотри, как прыгает, – комментировал лейтенант поведение начальника отделения. – Его вчера едва живого увезли, а до этого он почти неделю не показывался, бойцы трепали, что начальник совсем плох – из кабинета выйти не может.
– Видели, что ли?
– Машина его тут сутками простаивала. Это уже потом ее отсюда отбуксировали куда-то, чтобы не мозолила глаза и не наталкивала личный состав на крамольные мысли.
– Учитывая, какая женщина его вчера сопровождала…
– Это да, – мечтательно вздохнул лейтенант. – Такая королева кого хочешь починит.
– А откуда она? Что это была за машина – на неотложку мало похожа.
– Лучше не запаривайся. На некоторые вопросы у нас лучше не знать ответов.
Брейн взглянул на лейтенанта, и тот смущенно улыбнулся.
– Не обращай внимания, я еще не проснулся. А ты что это – с вещами сюда заявился?
– Принес кое-что из старой одежды, думаю, устроить в кабинете уборку. А то помещение хорошее, но не мыли его давно.
– Твое ли это дело? Напиши наряд у дежурного, приедет специально обученный персонал и все отшлифуют как положено.
– Ну, может, я так и поступлю, – сказал Брейн. – Передавай привет Боршингу.
41
Уже выйдя во внутренний двор к гаражам, Брейн сразу понял, что заказ выполнен, поскольку его карета стояла чистая, отполированная и, как показалось Брейну, была теперь чуть выше. Или это лишь казалось?
Подойдя к машине, он коснулся передней дверцы и сразу почувствовал, что машина другая. Это было одним из умений Брейна, одним из талантов, которые пробудились во время обучения в академии, а потом развились во время тяжелой и опасной службы.
Только он подумал о том, что пора поговорить со старшиной Жидловским, как тот сам вышел из гаража, вытирая салфеткой руки.
– Ну что, ты с ней уже пообщался? – спросил он.
– Нет, пока только рассматриваю.
– А чего тут рассматривать? Вот – смотри!
Старшина постучал по заднему крылу, потом по дверце и еще по крыше. Прежде в ответ раздавалось громыхание тонкокатаного пластика, а теперь звук был глухой и вязкий.
– А стекла? – спросил Брейн.
– А вот и стекла, – ответил Жидловский и, распахнув переднюю дверцу, включил электропривод. Стекло наполовину опустилось, и Жидловский, достав из кармана маленький монтажный фонарик, посветил на торец стекла. – Видишь?
– О да, – кивнул Брейн, замечая пленку в пару миллиметров толщиной – она располагалась с наружной стороны.
– Так вот стоимость защиты для стекла занимает больше половины от цены, что я тебе назвал, – почти две тысячи.
– Ты мне назвал три за все.
– Ну да, как-то так, – согласился старшина и вздохнул: – Обираешь ты меня. Безжалостно.
– Будет возможность, я дам больше. Правда.
И Брейн похлопал старшину по плечу.
– Я знаю. То есть тебя совсем не знаю, но знаю, что ты именно такой.
– Какой?
– Ты не такой, как наши. И поверь – никому из наших, кого знаю много лет и которые тут при мне от желторотиков до капитанов дорастали, я не давал кредита, ни на полчака. А тебе сразу – на три штуки.
– Ну, знаешь, мне даже неловко, – признался Брейн.
– А вот и пусть будет неловко, пока не расплатишься, – засмеялся Жидловский. – А вот нашим… Нашим неловко не бывает.
– Но она как будто повыше стала, или нет?
– Повыше, – кивнул старшина, обходя машину. – Броневые вставки добавили почти триста килограмм, прежняя подвеска просела, и пришлось ее менять, как, впрочем, и резину. Управляемость стала чуть хуже, но на прямой… Кстати, о прямой.
Тут Жидловский огляделся и, понизив голос, добавил:
– Я сменил тебе тупой электронный карбюратор на протонную доработку перед впрыском.
– О… Спасибо, а на что это влияет?
Жидловский многозначительно ухмыльнулся.
