Имелись камин, большой диван и кресло, чтобы, разведя огонь, сидеть и смотреть на него.
Под потолком висела замысловатая люстра, выполненная в виде тележного колеса, к которому крепились белые шарообразные плафоны.
Стены украшали картины декоративно-оформительского направления.
Из большого зала имелось несколько выходов, и Брейн прошелся вдоль стен, попробовав открыть три двери – но все оказались заперты. Оставалась еще одна – двустворчатая с большой кнопкой на стене рядом с наличником.
Брейн подошел и нажал ее. Ничего не произошло.
– Что вы тут делаете? – послышался вдруг чей-то строгий голос.
Брейн обернулся. Это был хозяин дома – доктор Кроун.
– Папаша, мне бы догнаться, – попросил Брейн, виновато улыбнувшись.
– А что же вы не возьмете там, где брали первый раз? – спросил Кроун с усмешкой, проявляя осведомленность о последних событиях.
– Ну дык… – Брейн развел руками. – Кончилось.
– М-да, я должен был предвидеть это, – пробурчал себе под нос доктор, но Брейн услышал. – Ладно уж, откройте вон тот шкаф и догоняйтесь.
Брейн благодарно поклонился и направился к указанному шкафу, однако краем глаза следил за действиями доктора Кроуна. Тот нажал кнопку – и створки разъехались, пропуская его на другую площадку – слабо освещенную и пустынную.
Створки захлопнулись, и Брейн благополучно добрался до красивого шкафа из натурального дерева. Тут он безошибочно определил отделение, в котором оказался роскошный бар с зеркальными стенками и внутренним освещением.
К его услугам был вмонтированный в стену холодильник, где имелся набор кубиков из разноцветных замороженных соков.
Тут же были легчайшие закуски – какие-то чипсы, орешки – то да се. Но самое главное, помимо ликеров имелась и артиллерия покрупнее.
Брейн выбрал нечто похожее по тактико-техническим характеристикам на опробованный «Леопольд Краузе», и, забрав бутылку, сел на высокий табурет.
– Папаша Кроун преуспевает, – сказал Брейн, отметив, что в зале не было ни одной копеечной мелочи, ничего, что позволило бы усомниться в состоятельности хозяина.
Бутылка была почата, но Брейну хватило и этого. Он быстро все допил и сразу почувствовал прилив сил, а главное – новых идей.
Еще раз взглянув на дверь, за которой скрылся Кроун, Брейн подумал, что именно там находилось все самое интересное. А еще он чувствовал, что, несмотря на большое количество идей, некоторые были совершенно дурацкие, да и соображал он как-то медленно.
Однако сегодня алкоголь был для него не только спасением от трех гарпий, но и прекрасным алиби на все случаи: «извини, приятель, сам не понимаю, как я сюда попал». Или: «даже не знаю, как это оказалось в моем кармане».
И если ты при этом едва стоишь на ногах и в твоем выхлопе честных девяносто процентов спирта, ты вне подозрений.
Взяв из бара горсть орешков, Брейн забросил их в рот и стал жевать – выпивки было еще много и следовало закусывать.
Он снова посмотрел на дверь. Скорее всего, справа или слева от нее находилась щелевая камера, которая срисовывала профиль хозяина или кого-то еще, кто был допущен. Из того, что Брейн знал об охранных системах, последний скан должен храниться в оперативном блоке, пока не будет замещен новым, значит, нового давать ему не следовало.
Взяв красивую подставку под бокал, Брейн перебрал сладкие напитки, найдя самый тягучий – медово-сливочный ликер.
Смазав им подставку для бокала и оставив ее, чтобы лучше пропиталась, Брейн стал отпивать из бутылок крепкой категории, пока не понял, что имеет уже достаточно убедительный пьяный вид.
Забрав пропитавшуюся липким ликером картонку, Брейн закрыл дверцу бара и, пошатываясь, стал подходить к двери вдоль стены. И чем ближе подходил, тем сильнее прижимался к стене, чтобы не быть замеченным камерой.
– Ага, – произнес он, когда разглядел подходившие к устройству провода. – Шмяк! – добавил Брейн, припечатав наклейку на щелевой объектив. Потом вышел к двери и, одернув джемпер, надавил на кнопку. Щелкнул привод – и створки разошлись.
Брейн шагнул вперед и оказался на еще одной бетонной площадке, которая была вымощена материалом попроще, что выдавало в ней утилитарную территорию для внутреннего пользования.
На стенах имелось несколько железных лестниц, по которым можно было подняться на гребень бетонной стены и пройти по огороженным перилами мосткам куда-то дальше.
А еще магистрали – трубы, толстые кабели, газо- и пневмопроводы и неизвестно чего еще проводы. Десятки пучков были перехвачены монтажными лентами и висели вдоль стен.
– Вот это я удачно зашел, – произнес Брейн и нетрезвой походкой двинулся к отдельной постройке, имевшей основательный вид.
Входная дверь в нее была не заперта, и, слегка ее приоткрыв, Брейн сразу почувствовал специфический запах дезинфектора, который добавляли в воду. Запах был не сильный, но заметный.
Брейн зашел в небольшой предбанник, где чувствовалась сырость.
Он уже подумал, чтобы пройти дальше, как вдруг из-за следующей двери раздался такой жуткий вой, что у Брейна, несмотря на количество принятого, закололо в пятках.
Это был крик какого-то животного, которого, видимо, истязали за этой дверью.
– Да держите же его, держите! – требовал доктор Кроун – Брейн узнал его голос.
– Хвост! Накидывайте сеть на хвост! Накидывайте, иначе он вас изувечит!
Послышались звуки борьбы – и снова этот жуткий вой, который вдруг резко оборвался.
Брейн перевел дух и почувствовал, что начинает трезветь.
– Так никакого пойла не хватит… – прошептал он, и в этот момент на площадке послышались шаги. Одновременно открылась таинственная дверь, и Брейн услышал плеск воды.
«Бассейн!» – промелькнула догадка.
– Роуз, как же вы долго! – раздраженно произнес доктор Кроун.
– Как только Абика известила меня, я сейчас же сюда… Что там?
– Гранж не может восстановиться!
– Да он не хочет, и это уже не первый раз. Он до реконструкции сам неоднократно мне в этом признавался.
– Чуть не поубивал нас там, хорошо ребята с охраны подскочили.
– И что?
– Применили парализатор. Теперь он два часа будет в отключке, так что подойдете попозже.
– Ему очень трудно сделать этот переход.
– Это всем трудно, дорогой мой, и мне, и вам, но мы же это делаем, правильно?
– Правильно, – вздохнул Роуз. – Что с Тулло?
– С Тулло без изменений. Боюсь, уже ничто не сможет ему помочь. Его нашпиговали осколками из модеративного металла – очень извращенная жестокая техника.
