Она насторожилась, вся превратившись в слух. Ни одного нового звука к уже привычным и известным ей не добавилось. Может, она бредит? И этот страх – порождение болезни? Больной мозг, отказываясь управлять телом, насылает кошмарные видения? Как отличить правду от вымысла? Истинную опасность от мнимой?
Гортензии хотелось закричать, но кто ее услышит? В доме невероятно толстые стены, а окна все плотно закрыты. Никто не придет ей на помощь! Она снова прислушалась, на этот раз более тщательно. Скрип половиц показался ей не таким, как всегда. Деревянные полы рассыхались и трещали сами по себе, так что казалось, будто по дому бродит кто-то невидимый. Старуха сначала, когда они только переехали сюда, пугалась этого, но Ардалион Брониславович ее успокоил.
– Это кашель и хриплое дыхание старого дома, а не шаги привидений! – сказал он. – Духи ходят неслышно, и только люди могут скрипеть и топать, как бы они ни старались ступать тихо.
Гортензия вспомнила эти слова и обомлела. В дом пробрался кто-то чужой! А хозяина нет! Что нужно этому пришельцу из мира людей в их доме? Что он может тут искать?
Звуки были немного другими, – все! – даже движение воздуха изменилось. Гортензия оцепенела от ужаса и сознания своего бессилия. Неизвестный проник в жилище Ардалиона Брониславовича, а тот ничего не подозревает! Она должна помешать злоумышленнику во что бы то ни стало! Но как? Сознание Гортензии споткнулось об этот вопрос и остановилось.
Неизвестный прошел в гостиную, где старик любил сидеть на своих бархатных диванах и курить. Старуха чувствовала это каждой клеточкой своего высохшего тела, и ее сердце отзывалось тяжелыми ударами на каждый шаг, каждое движение незнакомца. Особо он ничего не искал, но все же взял что-то… Она не знала, не могла уловить, что. Что-то очень важное! Потому что в пространстве дома привычный ток энергии как бы сдвинулся и поплыл в противоположную сторону. Что-то качнулось, расшаталось и пошло вразнос, а потом начало медленно и слабо затихать, покидая дом, выходя из его темного и теплого нутра наружу, на холодную снежную сырость. Это ни с чем не сравнимое ощущение, – как будто кровь покинула живой организм, одной мощной струей вырвавшись прочь, – заставило Гортензию громко закричать. Но из ее сомкнутых губ вырвалось только слабое шипение.
Неизвестный вышел из дому и унес что-то с собой. Старуха безошибочно чувствовала это по тому, как пространство дома умирало, остывая и цепенея, становясь холодным и безжизненным, как труп. Это было похоже или на остывшую печь, в которой сгорели все дрова, или на выключенный свет, или на солнце во время затмения…
Она как будто сама умерла на время, так как не услышала, что вернулся хозяин, разъяренный, вне себя от гнева, с налитыми кровью и бешенством глазами. Гортензия только увидела его возбужденное, дышащее злобой лицо, и сразу все поняла. Его обманули! Он не получил того, что хотел, за чем ходил! Ему не удалось задуманное, а это было самое ужасное, что только могло с ним произойти! Кипя от возмущения и строя планы мести, он не замечал того, что случилось в доме во время его отсутствия.
Гортензия силилась сказать ему об этом, но…уста ее сковала невидимая сила, язык онемел и прилип к небу. Она пыталась пошевелить губами, но так и не смогла. И только одни глаза горели на ее пожелтевшем, изможденном лице, как два факела…
Людмилочка лихорадочно набирала номер Влада. Ее руки дрожали, а по телу пробегала волна озноба. Они с Тиной закрылись на кухне, как будто это могло отделить их от лежащего в гостиной мертвеца. Тина сидела, обхватив себя за плечи, – ей тоже было холодно.
– Влад! – завопила Людмилочка, как только он ответил. – Влад! Немедленно приезжай!
– Что случилось? Ты где?
– Какая разница? Не задавай глупых вопросов! Случилось ужасное…
– Что именно?
– Приезжай, тогда узнаешь! Только быстрее. Прямо сейчас одевайся и выходи! Мы не можем ждать ни секунды! – Ее голос сорвался. – Ни секунды! Ты понял? Немедленно приезжай!
– Хорошо. Уже выхожу. Ты где?
– Мы с Тиной у нее дома. Все! Хватит болтать! Выезжай!
Она бросила трубку. Время тянулось медленно. Тина и Людмилочка вздрагивали от каждого шороха, боясь даже подумать, что этот звук может идти из гостиной. А вдруг, мертвец… Дальше этого предположения мысли не шли. Обе женщины были близки к истерике, когда, наконец, раздался звонок в дверь.
– Влад! – Они повисли у него на шее, плача и причитая. – Слава Богу, ты здесь! Мы думали, что умрем, пока ты ехал!
– Можете объяснить, что случилось?
– У-у нас тут м-мертвец! – стуча зубами, еле выговорила Людмилочка.
– Я так и думал! – вздохнул Влад. – Мертвец! Ни много, ни мало!
– Ты что, думаешь, мы тебя разыгрываем? – возмутилась Тина. – Пойди и посмотри! – Она показала пальцем в сторону гостиной. – Он там!
– Вы уверены?
Людмилочка сокрушенно покачала головой.
– Тебе же сказали, – иди и посмотри!
Влад саркастически улыбнулся и направился к двери. Он всегда подозревал, что Тина и Людмилочка паникерши. Но не до такой же степени! Он распахнул дверь в гостиную и улыбка слетела с его лица, как сухой осенний лист от порыва ветра. Что за черт! Он крепко зажмурился и снова посмотрел на то, что показалось слишком неправдоподобным. Ничего не изменилось! Мертвец как лежал, так и продолжал лежать на полу. Из его тела торчала спортивная стрела.
Влад оглянулся. Женщины топтались в коридоре, дрожащие и испуганные. Наверное, они ждали, что Влад рассмеется и скажет им, что страшный мертвец им привиделся, а на самом деле никого в комнате нет. Им просто показалось!
Он осторожно прошел к трупу, внимательно оглядел его. Стрела вошла точно в область солнечного сплетения, и смерть наступила быстро, от шока. Крови практически не было.
Влад присел на корточки и на всякий случай приложил пальцы к артерии на шее. Он мог бы этого и не делать.
– Он…точно мертвый? – поинтересовалась Людмилочка, бочком проскользнув в комнату. С приездом Влада она осмелела. Ситуация уже не казалась ей настолько ужасной.
– Мертвее не бывает! Как он тут очутился? – спросил Влад.
– Откуда мы знаем? – возмущенно пропищала Людмилочка. – Мы тебе для чего звонили? Чтобы ты нам дурацкие вопросы задавал? Мы испугались, мы…
– Это вы его убили?
Тина не выдержала и истерически засмеялась.
– Больше ты ничего не придумал?! Разумеется, мы! Пришли домой, видим – грабитель! Что делать? Схватили первое попавшее под руку оружие, и… пиф-паф, ой-ой-ой, умирает зайчик мой!
Ее смех без всякого перехода превратился в судорожные всхлипывания.
– Мы пришли с работы, – начала таки объяснять Людмилочка. – Не могли дверь открыть: замок заело. А когда открыли… зашли… он! Лежит…
