Дочитав, Рошфор, спрятал бумагу в ящик стола и устремил проницательный взгляд на сержанта.
– Я хотел вас видеть, де Самойль.
Произнеся эти слова, граф коснулся кончиком пальцев едва заметного шрама, на виске, очевидно, раздумывая, начинать ли намеченный разговор. Он вглядывался в лицо де Самойля, будто пытаясь там найти ответ.
– У меня к вам важное дело, шевалье.
Наконец решившись, произнес он.
– Я весь во внимании, Ваше Сиятельство.
Рошфор взял со стола гусиное перо, и, крутя его в руках, вымолвил:
– Шевалье, сказать о деле, которое я хочу вам поручить, что оно опасное и секретное, это вовсе ничего не сказать.
Констан удивленно и вопросительно посмотрел на графа, после чего тот продолжил.
– Не удивляйтесь. Я знаю, что ни секретностью, ни опасностью вас не испугать, именно поэтому и пригласил. В этот раз.
Сделав паузу, граф, впился глазами в шевалье, как будто желал не упустить чего-то важного после произнесения следующей фразы. Де Самойль никак не мог понять, куда клонит Рошфор, такое долгое предисловие было не в его правилах. Констан поймал себя на мысли, что отчего-то волнуется. Он понял, что разговор будет долгим, поэтому устроился поудобней, и приготовился слушать.
– …я хочу поговорить о ваших друзьях, из Анжу. Друзьях, с которыми вы вместе выросли, и которых не видели уже более года. Я ведь ничего не путаю, вы родились и выросли в Анжу? Не так ли?
Глаза гвардейца округлились от удивления.
– Простите, но какое отношение к делу имеют мои друзья?
– Самое непосредственное, шевалье. Сейчас объясню. Вам наверняка известно, что у Ришелье, гораздо больше противников, чем сторонников. А дел, после того как Его Высокопреосвященство стал первым министром, заметно прибавилось. Это вопиющий факт, хотя не это главное.
Граф положив локти на стол, подался вперед и покачал головой. Его лицо оказалось совсем близко от лица анжуйца, и он, понизив голос, доверительно произнес:
– …главное, что для дела, которое мне поручил кардинал, нужны люди, не состоящие у него на службе, и очень желательно, даже никогда не появлявшиеся в Париже. Смекаете?
Сержант выпрямил спину, положив обе руки на эфес, своей шпаги. Он выглядел несколько растерянным.
– Да, я начинаю понимать
– Так вот, вы как-то обмолвились, что у вас в Анжу, есть четверо верных друзей. Так ли это?»
Шевалье заерзал в кресле.
– Да-да, обмолвились в разговоре не со мной, но простите сержант, служба.
Де Самойль понимающе кивнул.
– Да это так.
– Ну, а видите ли вы, де Самойль, их на службе у Его Высокопреосвященства?
– Дело в том, что один из них уже служит короне. Он помощник интенданта провинции Анжу.
– Помощник Радиньи? Что ж прекрасно. А остальные трое? Кстати, потрудитесь назвать их имена.
– Остальные трое. мои верные друзья – Жиль Дюмон де Перьяк, виконт де Сигиньяк ; Луи Филипп Анн дю Алье, шевалье де Ро и Гийом Батист де Базильер, шевалье де База, надежные люди, добрые католики и я убежден, что их шпаги уже давно следует направить на служение короне»
– Именно это я и хотел то вас услышать.
Тихо произнес Рошфор, откладывая в сторону нож для бумаги.
– Так вот, шевалье, вам следует немедленно отправиться в Анжу. Разыскать ваших друзей и выполнить то, что наказывает Ришелье, а значит Франция. Надеюсь, эти юные дворяне, не станут противиться, и выполнят всё, что от них требуется?
– Я не могу отвечать за всех троих. Но с полной уверенностью могу сказать – у оного из них, возражений наверняка не будет.
– Вот и прекрасно. Где один, там и остальные. Теперь послушайте, де Самойль, и хорошенько запомните.
Граф откинулся на спинку кресла, устремив свой хищный взгляд на анжуйца.
– Не доезжая нескольких лье до Орлеана, находится городок Лез-Узаж. Этот городишко – цитадель заговорщика, графа де Гель, заклятого врага короны и лично кардинала. Горожане и жители близ лежащих деревень, хранящие верность де Гелю, открыто выказывают враждебность к слугам Его Величества. Это осиное гнездо де Самойль, поверьте. Но именно туда, предстоит отправиться вашим друзьям.
Рошфор приложил ко лбу ладонь, устало прикрыл глаза, массажируя вески.
– Теперь о главном. В Лез-Узаже укрывается один человек. Имя его шевалье де Жермонтас. Он изменник и негодяй. Его следует уничтожить. Я не смею просить о том, что бы его арестовали и доставили в Париж. Ни к чему рисковать жизнью, это очень опасно. Пусть ваши друзья найдут его и разделаются на месте.
Граф взглянул на Констана с таким простодушием, будто разговор шел о предстоящем свидании с его захворавшей тетушкой, которой следует передать баночку сливового варенья.
– Вам всё понятно, сержант?
– Определенно
Шевалье кивнул и поднялся.
– Тогда отправляйтесь. И вот ещё, что,. запомните имя – барон д’Эстерне. Это человек, которого освободил де Жермонтас, не знаю, что между ними общего, но вам не лишне принять сие к сведению. Барон очень опасен, и с ним так же не следует церемониться, хотя его то, как раз, хотелось бы видеть в Париже, непременно живым и в кандалах.
Граф с надеждой взглянул на де Самойля.
– Мне хочется верить, что ваши друзья не из пугливых. И я очень надеюсь.
В голосе Рошфора послышались нотки угрозы.
– …что они, окажутся верными слугами Его Величества.
1 (прим. авт.) – Дворец Пале-Кардинать построен в 1629 году.
ГЛАВА 5 «Господин де Тревиль»
ФРАНЦИЯ. ПАРИЖ.
На улице Старой Голубятни, что тянется от Сен-Жерменской ярмарки к небольшой приходской церквушке Сен-Сюльпис1, находящейся под управлением соседнего аббатства Сен-Жермен-де-Пре, располагается роскошный особняк, выпятивший, во всей красе, свой великолепный фасад с прорубленной в каменном чреве аркой и массивными воротами. Этот помпезный отель, по праву, считается одним из самых роскошных зданий Сен-Жерменского предместья. И если об этом могут спорить, люди, разбирающиеся в архитектуре, то нам лишь остается добавить очевидное -могущество и влиятельность хозяина особняка, являлась непререкаемой.
Сегодня, в прекрасный солнечный денек, с самого раннего утра, к распахнутым воротам, великолепного здания, тянулось множество всякого люда. Пешие и конные, в каретах и портшезах2, приглашенные и нежданные, спешили в особняк посетители. Оставив экипажи с возницами и лакеями на улице, чем затрудняли проезд, они, миновав длинную, мрачноватую арку, оказывались в довольно просторном, прямоугольном дворе, кишащем напыщенными и важными мушкетерами Его Величества. Облаченные в голубые плащи, с золотыми крестами, блистательные кавалеры сновали по двору, вооруженные до зубов и готовые к любым неожиданностям, высокомерно и подозрительно оглядывая всех и каждого, кто, преодолев арку, оказывался в вымощенном серым камнем дворе. Просители разного достоинства и рангов устремлялись к широкой лестнице, что вела в просторную приемную, где важные лакеи, в шитых золотом ливреях, пытались выяснить цель визита, того или иного просителя, рассаживая гостей на длинных, расставленных вдоль стен скамьях и записывая в толстую книгу. Гулом и топотом наполнялся особняк в дни, когда устраивал подобные приёмы, его хозяин – капитан королевских мушкетеров, великолепный, граф де Тревиль.
