– Я тебя не ударил? – негромко спросил герцог, внимательно глядя мне в лицо.
– Нет, сударь. Не успели.
– И на том спасибо. – Он повернулся, и свет лампы упал так, что я смогла рассмотреть свежий рубец у него на руке. И еще несколько – на груди, на плече… – Мне надоело это, Маргрит. Если уж ты накоротке с этими… феями, выясни, как можно избавиться от их внимания раз и навсегда! Я в долгу не останусь, ты знаешь.
– Да, сударь. Я спрошу, но не представляю, ответят ли мне.
– Попытка не пытка… – Он помолчал, потом кивнул маячившему в дверях Сиду. – Принес воду? Молодец. Поди скажи Лекки, чтобы проводил девушку до дома. И поживее!
– Не стоит, сударь. Станут сплетничать…
– Тебе самое время гулять с парнями, – отрезал он. – А сплетни переживешь. Иди. Я прикажу позаботиться о твоем доме.
Я кивнула и поплелась вслед за мальчуганом.
– Что это приключилось с господином? – шепотом произнес он. – Всегда спокойный такой…
– То же, что с его конем, – вздохнула я и внимательно посмотрела на рыжего мальчишку. – Ты ведь теперь при нем, как он велел?
– Ага! – Сид улыбнулся во весь рот. – Вот уж не ждал, не гадал! Мамка поверить не может в эдакую удачу… А что?
– Смотри в оба, – серьезно сказала я. – Заметишь, что его сиятельство какой-то не такой, вот как сегодня, – живо беги ко мне. Помнишь куда?
– Помню, – кивнул он. – Что с ним такое-то? Вроде он уж поправился от раны…
– Порчу на него навели, – почти не солгала я. – Сам пойми, если он посуду расколотит или стулья переломает, так это чепуха, чего только господам в голову не придет, особенно если они выпивши. А вдруг у него ум помутится и он человека покалечит? Сила-то вон какая!
– Если слугу, то ничего ему не будет, – вздохнул Сид.
– А если принца? Они же всегда вместе!
– Ой…
– Вот тебе и ой. Смотри как следует, я в долгу не останусь.
Я полезла было по карманам, но Сид остановил:
– Да не надо. Что я при его светлости теперь – это дороже всяких денег! И господин Дийси, хоть и ворчит, учит меня всякому, что справный слуга должен знать. А братишка теперь вместо меня на конюшне будет помогать. Лошадь ему оседлать не по силам, а сбрую в порядок привести, денники вычистить, корму задать – это он может!
– Вот и славно, – произнесла я и повторила: – Смотри в оба. И если заметишь неладное, сам не суйся, беги скорей ко мне… Ну, прощай.
«А я-то что сделаю?» – мелькнуло у меня в голове.
– Эй, погодите, я Лекки позову! – опомнился Сид. – Чтобы проводил!
– Не нужно меня провожать, – ответила я и вышла за калитку.
Было темно, но не так уж, чтобы не видеть, куда ступаешь, еще и луна светила…
– Это ведь не просто так? – спросила я.
– Нет, – Фея Ночи соткалась из темноты и пошла со мною бок о бок, положив руку мне на плечо. Широкий рукав развевался, будто ночной туман стелился по ветру. – И сегодня весы качнулись слишком сильно.
– С герцогом было неладно, это точно. С чего бы ему на меня бросаться? Вмешалась… крестная?
– Похоже на то, – ответила она. – Думаю, ты хочешь спросить, отчего не вмешаюсь я, если дело зашло так далеко?
– Я и так догадываюсь, – пожала я плечами. – Вы стараетесь соблюдать равновесие и играть по правилам, а не подыгрывать любимице, верно?
– Можно и так сказать. Но не проси объяснить, что это за правила. Человеку их не понять. Просто порою попадаются нечестные игроки, неважно, что ими движет… – Фея Ночи помолчала. От ее прикосновения мне было жутко и одновременно спокойно. – Ты верно догадалась, что воздействовать напрямую мы чаще всего не можем. Но лазейки найдутся всегда…
– Это как заклинания с условием? Например, злая колдунья прокляла принцессу, а добрая фея не смогла отменить проклятие, но изменила его?
– Да, известнейший пример, – усмехнулась темнота. – Но таких ведьм почти не осталось. И учти еще – это были не такие создания, как мы, а обычные люди, просто умели они много больше теперешних. Кого-то наградили даром, кто-то таким родился, бывало, что от союза человека с кем-то из нас. Всякое случалось, Маргрит. Но, повторюсь, их теперь наперечет.
– Значит, вы ищете людей, которыми можете играть? Как в шахматы?
– Грубое сравнение. Я ведь не двигаю тебя с клетки на клетку, как шахматную фигурку. У тебя свои желания, своя воля, свой путь, а я могу лишь немного помочь тебе делом или советом.
– А у меня есть право на еще один вопрос? – спросила я.
– Попробуй, задай его.
– Элла в самом деле влюблена в принца или же это минутная прихоть? Я имею в виду, – поторопилась я сказать, – если у нее имелось желание, а она загадала его крестной, то станет та выполнять его всеми силами или нет?
– Скорее, желание Эллы совпало с интересом феи, – ответила она, помолчав. – Я же говорила тебе о равновесии.
– Да, только я не понимаю… – я остановилась и попыталась разглядеть лицо собеседницы. – Не понимаю, почему вы пытаетесь сохранить равновесие, а ваша… гм… соперница – нарушить его?
– Маргрит, ты думала о том, что такое ночь? – спросила она вместо ответа.
– Темнота? Тишина? Покой?
– Да. А может быть – звездопад. Полнолуние. Или фейерверк. Или бальный зал, сияющий огнями, ты ведь была там и видела… Но это преходяще. Твой ответ верен.
– Который из трех?
– Все, – улыбнулась Фея Ночи.
– Все равно не могу понять, – упрямо сказала я.
– Тебе и не нужно, ты человек. Просто за ночью приходит день, и снова ночь, и так заведено от начала времен. Нельзя по собственной прихоти вмешиваться в установленный порядок вещей. И если то, чем мы заняты сейчас, – просто детские забавы, их последствия могут оказаться непредсказуемыми. И даже страшными. Ты ведь понимаешь, Маргрит, что ребенок может, играя со спичками, спалить весь дом?
– Да, конечно… – я невольно поежилась, вспомнив такой случай. – Вы хотите сказать, что соперница ваша не осознает, что может случиться?
– Осознает, я думаю, но она еще молода по нашим меркам, не набралась ума-разума и полагает, что к словам старших можно не прислушиваться. А детей наказывают, если они чересчур заиграются, не так ли?
– Кажется, теперь что-то проясняется… – протянула я. – То есть она развлекается либо думает, что помогает Элле, а на самом деле раскачивает весы?
– Можно сказать и так.
– А почему нельзя поговорить с нею напрямую? Снова ваши неведомые правила?
– Конечно, – вздохнула Фея Ночи. – Да она и не поверит мне. А вот по недомыслию выпустить чудовищ вполне может, теперь я это вижу.
