– Это ты меня пугаешь! С чего ты вдруг решила выписать по почте какой-то старый пиджак? И где это видано, чтобы по почте высылали поношенные вещи?
– Я и не выписывала пиджак…
– Ты меня с ума сведешь! – На Кирилла было жалко смотреть, так он разволновался, покраснел; на лбу выступили капельки пота. – Ты же только что сказала…
– Что я сказала? Что выписала по почте… но не пиджак, а талисман… ну, этот, «могущества и счастья», который будет исполнять все мои желания. Так было написано в объявлении… в газете. А что?
– И ты веришь в подобные вещи?
– Не знаю… – Клавдии отчего-то стало обидно до слез. – У меня была черная полоса… и… я прочитала это объявление…
– Прости. – Кирилл увидел, что она с трудом сдерживает слезы, и тут же раскаялся в своей грубой настойчивости. Ну что он, в самом деле, набросился на женщину? – Прости, ради бога. Я просто… Мне интересно. Ты можешь рассказать, что было дальше?
– А дальше ничего не было. Я заказала талисман… не зная ни что это такое, ни как он выглядит… Ну и… мне прислали этот пиджак.
– Что?!
– Мне прислали этот пиджак! Ты что, плохо слышишь?
– Прости…
Кирилл настолько растерялся, что не знал, как ему себя вести.
– А… кто тебе его прислал?
Она пожала плечами:
– Обратного адреса не было, только номер абонентного ящика.
– Ты его помнишь?
– Я его долго не забуду! Ты знаешь, сколько мне пришлось заплатить за эту старую тряпку?
– Догадываюсь. Ты не стала выяснять, кто этот мошенник, занимающийся подобными делами? Неужели не понятно, что никакой это не талисман?.. Идиотизм какой-то!
Клавдия долго и задумчиво смотрела на Кирилла. Потом поправила полотенце на голове, вздохнула и сказала:
– Нет.
– Почему, позволь спросить?
– Потому что с тех самых пор, как у меня появился этот пиджак, все мои желания начали сбываться… самым невероятным образом. Мне кажется, что даже я сама изменилась, стала совсем другой. Я получила все, что хотела! Даже то, на что уже перестала надеяться!
– И ты веришь в силу… талисмана? Думаешь, это он?
Клавдия помолчала, потерла виски, слабо улыбнулась:
– А почему ты меня так подробно обо всем этом расспрашиваешь?
– Да потому, что это… мой пиджак! Который я давно выбросил на помойку своими собственными руками! – воскликнул Кирилл.
Теперь они поменялись ролями – Карл и Клара. Видно, так уж им было положено.
– Как… твой?!
Георгий хмурился и нервно сжимал сложенные в замок пальцы. Гладышев невозмутимо смотрел в окно на красивое, похожее на терем здание Третьяковки, на редких прохожих, на медленно падающий с неба снег.
– Ты думаешь, он придет? – спросил Георгий.
– Непременно придет! Не волнуйся.
Они поставили машину так, чтобы с дороги ее не было видно, и приготовились наблюдать. Если убийца клюнул на приманку, он обязательно явится и этим окончательно выдаст себя. Георгию других доказательств и не требовалось. Он не собирался передавать дело в милицию. Правосудие он будет вершить сам, по законам чести.
– Который час? – нетерпеливо спросил он.
– Девять пятьдесят. Еще есть время.
– Он не придет, я чувствую, он же не идиот…
– Он трус, а это гораздо хуже, – возразил Гладышев. Он тоже начал нервничать, но старался не показывать этого.
– Где он возьмет столько денег? – задал Георгий вопрос, который мучил его всю ночь.
– Какое наше дело?
Часы показывали ровно десять, когда показался тот, кого они ждали. Он шел, как пьяный, постоянно озираясь и поднимая плечи, как будто у него чесался затылок. Нелепый красный шарф свисал с одной стороны, едва не падая. Он не знал, кто ему звонил, и поэтому в каждом встречном подозревал своего таинственного врага.
– Витек, ты дьявол, слушай… Это же зять Гридина! Черт! Не может быть! Он «голубой», по-твоему, да? Может, он случайно сюда забрел?
– В десять утра? В таком виде? Он же насмерть перепуган! Он просто мертв от страха! Ты что, не видишь? И что это он озирается, как будто у него нервный тик? Это он, не сомневайся! Смотри! – Гладышев вытащил из кармана фотографию «голубых» мальчиков, показал Георгию. – Здесь он гораздо моложе, но все равно узнать можно.
– А здесь на фото точно он?
– Точно. Господин Жорж Экстер собственной персоной. Я проверил. За кого ты меня принимаешь?
– Тогда это действительно он. Шакал! – Глаза Георгия налились кровью. – Мерзавец! Он у меня заплачет кровавыми слезами! Но как ты догадался?
Гладышев довольно улыбнулся. Он славно потрудился и получил прекрасный результат.
– Видишь ли… Работа у меня такая!
– А за что этот шакал убил Вику?
– Предполагаю, она его шантажировала. Работая у Гридина, она узнала, что Жорж собирается жениться на единственной дочери шефа. Я думаю, это «сватовство гусара» он затеял от отчаяния: проигрался в карты по-крупному, а отдавать было нечем. Кредиторы требовали вернуть долг, угрожали. Что делать? Тут ему в голову пришла гениальная комбинация – жениться на дочери Гридина, который и заплатит долги любимого зятя. Да не тут-то было! Господин Экстер просчитался. Бесхитростную Ксюшу и сердобольную тещу ему охмурить удалось, а Михаила Марковича – нет. Гридина спасли здоровый провинциальный практицизм и скепсис. Будущего зятя он сразу и вполне заслуженно невзлюбил; надежды, которые возлагал на его денежки Жорж, стали рушиться, а тут еще и Вика пригрозила, что расскажет о его «сексуальной ориентации». И попросила денег за молчание. Что ему было делать?
– Он мог не платить, – возразил Георгий. – Мало ли кто что говорит?
– А фотографии? Думаю, именно этим она Экстера и припугнула.
– Черт! Но зачем Вике нужен был шантаж? Денег у нее было предостаточно!
Гладышев посмотрел на Георгия, который следил за Жоржем взглядом голодного льва, и усмехнулся.
– Тебе действительно интересно? Тогда слушай. Вика была женщина необычная, резкая, порывистая, с авантюрным складом характера. Больше всего на свете она любила острые ощущения, деньги и независимость. Думаю, в этом вы были с ней похожи. Она не могла просто жить. Работа была для нее ужасно, невыносимо скучна. Ей все время необходим был какой-то допинг, дополнительный стимулятор. Может, поэтому она имела не одного мужчину, а нескольких.
Георгий слушал, не возражая. Да, такой Вика и была, он знал это и любил ее такой. Они с ней – волки по жизни, и с этим ничего не поделаешь. Поэтому их так тянуло друг к другу.
– Как он это сделал, ты тоже знаешь? – глухо спросил Георгий.
