– Потрошение и повешение, – тихо произнес кто-то за спиной спесивого вельможи. – Причем для всех. В военное время ответственность у нас коллективная. А то, как в детстве: «Эй, ты, где твой хозяин?» Война сейчас, понимать надо. Зови секуляторов, Харми. Брюхо вспорют и повесят. Свидетелей хватит по уши.
– Ладно-ладно, – кузнец швырнул свой молот на землю и махнул рукой. – Последний раз, Гро. Мало мы с тобой видели?..
– Ваша милость, командир, – замотал головой младший лейтенант, – флажки – на лошадях, я не мог поступить иначе.
– Ты убьешь меня своим упрямством. Как только Трир в отъезде, так в полку бардак. Еще раз – и я тебя разжалую.
– Я умру за вас, командир, и вы это прекрасно знаете.
– Так охраняй меня, а не думай о флажках!
Юный вельможа уже стоял на коленях, терпеливо ожидая своей участи. Его спутники, спешившись, торчали чуть поодаль в окружении десятка солдат.
– Да встаньте вы, – раздраженно махнул рукой долговязый кузнец и принялся сдирать с себя драный парусиновый халат. – Что я, в самом деле, потрошить тут вас буду? Меня это не интересует. Мне хотелось бы знать, кто вы и чего ради сюда заехали. Итак, вы здесь: извольте представиться по форме.
Молодой человек нерешительно поднялся на ноги и оправил на себе плащ.
– Барон Филлен, – произнес он, – офицер-порученец его милости князя Дирта, командующего двадцать вторым особым корпусом. Имею при себе служебное письмо к вашей милости. Вот оно, – Филлен сунул руку под панцирь, достал плотный желтый пакет с печатью на шелковом шнуре. – Господину тайному советнику третьего ранга, старшему инженеру Арвелу Хаддену из Юлиха. Прошу принять, ваша милость!
Арвел сунул руки под струю воды из принесенного солдатом кувшина, вытерся хрустким накрахмаленным полотенцем и взял плотный пакет.
– Всем оставаться здесь, – бросил он, рассматривая печать. – Всем, я сказал! – седоусый иностранец отвернулся до ветру, и это не укрылось от глаз господина инженера. – Гро, сейчас я один, с нами нет ни Дали, ни Трира. Ответственность полностью на тебе, и ты, я думаю, понимаешь, о чем я говорю.
Младший лейтенант, остановивший барона, молча кивнул, и тотчас из кустов вокруг холма сами собой выросли еще два десятка стрелков в зеленом. Все они были вооружены четырехзарядными барабанными карабинами, способными сделать четыре выстрела за две секунды, а лица имели тертые и покрытые шрамами – сражаться с такими людьми выходило тяжко.
Печать треснула под корявыми обожженными пальцами инженера, упал с шорохом плотный пакет, и усатый лейтенант, стоящий у плеча своего командира, помимо воли потянулся шеей вперед – отчего немедленно получил короткий болезненный тычок локтем под дых и, кашлянув, отошел в сторону.
– Проверить замки! – заорал он на своих улыбающихся солдат. – Кто забыл продуть капсюль – всем по три плети!
– Заткнись, Гро, – не отвлекаясь от чтения, произнес Арвел. – Твои парни не забывают о том, от чего зависит их жизнь…
«Дорогой друг! Следует Тебе знать, что обстоятельства, предполагавшие некоторый наш оптимизм по поводу весеннего наступления, растворились в тумане. Господа Претенденты, увы, смогли собрать не только значительные силы флота, справиться с которыми Трону сейчас крайне затруднительно, так они, по имеющимся у нас данным, смогли оснастить не менее ста сорока тысяч морской пехоты, готовой обрушиться на нас в некоторых решающих точках.
Одной из таких точек, на которую враг, без сомнения, возлагает большие надежды, является остров Бранти, где Ты сейчас и находишься.
После долгих размышлений Мы, Господа Высокий Совет Обороны, пришли к выводу, что в силу географических особенностей острова высадка, скорее всего, состоится на юго-западе, в месте, издревле известном как Залив Удач. Только там берег позволяет десантным кораблям относительно спокойно высадить сколько-нибудь заметные силы с тяжелой артиллерией. И именно там мы, как назло, не имеем решительно никаких оборонительных сооружений – ибо кто стал бы строить их в рыбачьем порту, который обращен к великому Океану Запада?
В силу этих причин я вынужден, друг мой, оторвать Тебя от непрестанных Твоих трудов на благо Науки и просить немедля отправляться в Залив Удач для принятия мер по укреплению его обороны. Впрочем, на сей раз я немного схитрю. Помимо двухсот тысяч золотых орлов, выделяемых Тебе лично, я отправляю к тебе математика и выдающегося пушкаря из Ла-Велле, господина Хонт-А-Ллора, коего прошу принять со всей возможной лаской и проявить ему доверие. Господин сей, находящийся на пеллийской службе уже более двух лет, проявил себя инженером изрядного таланта и притом человеком большой личной скромности, что я прошу тебя учитывать особо.
Все необходимые карты, планы, а также официальное задание Совета находятся при нем.
Да, и, кстати, на время операции содержание Твоего полка удваивается.
Всегда Твой друг и соученик, Улла».
– Гро! – вздохнул Хадден, запихивая свернутое письмо в карман грязноватых парусиновых шаровар. – Мне некогда вызывать капитана Виттла, ты передашь ему на словах: полк сворачивается немедленно. К полуночи мы должны выступить.
Атвиц позеленел, но тут же взял себя в руки и вытянулся, сомкнув каблуки:
– Будет выполнено, ваша милость!
На него Арвел уже не смотрел. Все еще вздыхая, он подошел к седоусому чужестранцу и коротко поклонился:
– Арвел Хадден из Юлиха. Теперь, как я понимаю, нам предстоит работать вместе?
Лавеллер, шагнув назад, отвесил ему глубокий поклон, странно шаркнул пару раз левой ногой и ответил с резким, каркающим акцентом:
– Хонт-А-Ллор из Грригли, остров Аренд. Много слышал о моем господине. Сочту большой честью защищать интересы Трона Пеллийского под вашей рукой.
Арвел снова поклонился.
– Вина! – крикнул он. – Ах да, молодой Филлен… Вы свободны, барон, и забудьте об этой досаде. Я не имею причин злиться на вас, прошу это запомнить… Кто-нибудь, возьмите лошадь нашего гостя! И пусть принесут закуски, пока не готов обед. Я стал несколько рассеян, дорогой господин Хонт – кажется, можно звать вас и так? – отлично… Так вот, я стал несколько рассеян, потому что в последнее время дел у меня больше, чем я способен сделать… Идемте сюда, в палатку, нам стоит поговорить перед тем, как мы отправимся в путь. Да принесите же кто-нибудь вина, песьи дети! С рассвета я работаю в кузне, и от усталости у меня сохнет в глотке… Вы не поверите, господин Хонт: вокруг моего полка всегда болтается целая стая женщин, торгующих то собой, то всяким мелочным товаром – однако ж, когда мне нужно выстирать сорочку, так ни одной из них не найдешь, хоть убейся. Вот и сейчас…
На этот раз, впрочем, Арвел немного слукавил. Вино и подносы с копченым мясом, сырами и овощами в палатку принесли не солдаты, а три молоденькие девушки в чрезвычайно рискованных нарядах. Хонт-А-Ллор подкрутил ус, и на лице его появилась лукавая улыбка.
