– А-аа, – Хадден махнул рукой и скривился. – Это, старина, давний южный способ.
– Но яд, способный выдержать варку?
– Да, у них есть такой яд, И не один. Мясо должно лежать в маринаде – в вине, например, и тогда яд пропитывает всю плоть, а потом уже никакая тепловая обработка не может его вывести. Стоит съесть хоть кусочек – и вас вряд ли спасут. Пекарь, может, и не умрет, посмотрим. Если до вечера у него не начнутся галлюцинации, значит, родился заново – велю подать ему бочонок, и пусть пьет хоть три дня кряду. Но избавиться от завтрака все равно необходимо.
Хонт закончил протирать ладони, отошел к костру и бросил туда вату, которая сразу же схватилась неярким голубым пламенем.
– Дырочки я обнаружил только на козлятах, – сказал он.
– На баранине – нет?
– Баранину везли те, кого послал цех. А козлят, я думаю, подложили.
– Вот как… – сдавленно проговорил Арвел. – Мне следовало догадаться. Эй, солдат! – повернулся он к одному из караульных, которых пригнал на всякий случай помощник дежурного по лагерю, – Беги ко мне на квартиру, подними госпожу Дали. Скажи ей, что дело серьезное.
– Да, кажись, вон она уже сама идет, – ответил за солдата кряжистый старшина с караульной пикой на плече. – Точно ваша милость, вон госпожа, проснулась уже.
Арвел облизнул губы. Посмотрев на него, Хонт сунул руку под куртку и достал небольшую фляжку.
– Глотните, – сказал он, – день сегодня будет дурной до крайности. Кому-то придется объясняться с цеховыми. И да, с Филлихом я не поеду. Если позволите, я помогу ему отправить рабочих – они уже близко, я думаю, – а потом останусь с вами.
По выражению лица Дали Арвел понял, что ей уже рассказали обо всем. На плече у девушки висела небольшая холщовая сумка, грубо прошитая кожаным шнурком; Хадден знал, что там у нее хранятся кое-какие химикалии. При нем она доставала эту сумку лишь однажды, тогда, когда в их палатку принесли князя Юнгмара с запущенной гнойной раной шеи. Князь выжил, хотя крутить головой ему с той поры было трудновато.
– Яд подтвердился? – ни с кем не здороваясь, спросила Дали.
– С большой долей вероятности, – ответил Хонт. – Введен в мясо с помощью проволоки.
– Пекарь успел принять рвотное?
– Кажется… – Арвел завертел головой, отыскивая помощников лекаря, – кажется, смесь еще не готова.
– Хорошо. Сейчас мы узнаем точно. Таких ядов… – Дали помедлила, жуя в задумчивости губами, – таких ядов всего два. Один из них убивает человека почти сразу, второй – в течение шести-семи часов. Это ты, наверное, знаешь. Он менее надежен, потому что противоядие может составить любой травник, знакомый с самим ядом… Но здесь, в Средней Пеллии, таких травников почти нет.
С этими словами она нырнула в палатку, где ждал рвотного вусмерть перепуганный пекарь, уже трижды вымывший руки едким мылом. Арвел услышал его всхлип, а потом – тихий голос Дали. Их кухни тем временем выбрался господин старший повар с красными от мытья ладонями, тихонько вздохнул, посмотрел на Арвела вопросительно, как собака. Хадден развел руками. Хонт, которому кто-то принес складной парусиновый стульчик, бросил чистить свою трубку, со свистом выдохнул и постарался выдавить ободряющую улыбку, но получилось у него не очень. Старший повар издал тихий стон.
– Никогда такого не видал, господа мои… А ведь было дело, с топором мясницким позицию держал!
Дали вышла из палатки, застегнула медную пряжку на своей сумке и подняла на Арвела усталые глаза:
– Если яд все же попал в организм, то через несколько минут у него начнется озноб и обильный пот. Его нужно будет перенести в теплое место и как следует укрыть, но уже к обеду пекарь придет в себя и будет совершенно здоров. Сейчас я составлю смесь на всю кухонную команду. Распорядись, чтобы нашли место, где они смогут лечь.
– Я все понял, госпожа, – Арвел и не слышал, как возле кухни снова появился капитан Банди. – Сейчас мои парни поднимут госпитальную палатку и пригонят солдат греть печи.
Голос лекаря немного подрагивал, однако Хадден не решился бы ставить ему это в упрек – массовое отравление было событием из ряда вон, о таком просто никто не слышал. Одно дело перепившаяся солдатня, да даже червивое мясо в окопах – подумаешь! – и уж совсем другое изощренный яд в маринованном козленке…
Хонт набил трубку, вырубил огня, и до Арвела донесся терпкий дымок. Он редко видел пушкаря курящим, обычно люди, постоянно имеющие дело с порохами, не курят вообще, и сейчас знакомый профиль с трубкой в зубах казался немного странным.
– Так что же, нам всем тоже… – снова подал голос старший повар, но договорить не успел – из палатки, шатаясь, выбрался пекарь Игмар.
Выглядел он страшно: парня трясло, глаза его вылезали из орбит, а лицо казалось едва ли не синим. Хватая руками воздух, он упал на колени и завалился бы набок, но Арвел успел подхватить его, не давая рухнуть. Бросив пику, подбежал старшина из караула, за ним двое солдат, один из которых снимал на ходу свой широкий просмоленный плащ. Пекаря уложили, возле него присела Дали.
– Яд, – коротко сказала она, ощупав лоб трясущегося Игмара. – Все-таки сунул палец в рот…
– С ним все нормально? – тревожно наклонился Арвел.
– Слишком сильная реакция, но скоро ему станет полегче. Несите его в тепло! Он в сознании, и ему очень холодно!
– Когда ему можно будет дать хотя бы воды? – спросил Банди.
– Он попросит минут через двадцать. Пока его будет колотить – не переживайте, так и должно быть. Через эту гадость придется пройти всей кухонной команде. Арвел… – Дали подняла голову, невесело улыбнулась, – я пойду к мальчишкам, им, наверное, страшнее всех.
– Кухня вымыта? – крикнул Хадден в спину старшему повару.
– Все до блеска! – ответил тот. – Котлы домывают второй раз.
Арвел поискал глазами Эстица. Поскольку никаких приказов не было, тот на всякий случай стоял неподалеку, периодически прикладываясь к фляжке. Рядом с ним находились двое старшин в легких доспехах и при карабинах – мало ли что. Капитан выглядел бледновато, но старался держаться. Человек военной кости, Хаддена он откровенно побаивался, видя в нем не столько инженера, сколько могущественного вельможу с большими связями, а таким людям, как он давно усвоил, лучше подчиняться без разговоров.
– Всех наших шлюх, – скаля зубы, заговорил Хадден, – всех до единой – сюда. Кто откажется – сразу на все четыре стороны. Сковородки чтоб сверкали, скажешь им, я приду бриться и вместо зеркала возьму первую попавшуюся. Будет грязь – плетей на пушках. Все это мясо – сжечь прямо в яме, яму засыпать известкой. Козлят – туда же… Я думал послать за городскими аптекарями, но теперь уже не надо, – пояснил он Хонту.
– Да все и так яснее ясного, – Хонт скривился и вдруг привстал: – Кто-то едет… Как бы это не строители. Чего их несет сюда, кто пропустил?
