Флоримель снова взялась за поиски и обнаружила следы трех всадников, двигавшихся в сторону эскаронской столицы. Они были единственными, кто мог быть в том трактире в нужное время. Но вблизи Монтеры по дорогам перемещалось такое количество народу, что следы быстро потерялись. Беглецы ничем не выделялись на фоне сотен себе подобных, расспросы уже не давали никакой информации, поэтому, въехав в Монтеру, наследница дома д’Астра была в полной растерянности: если нет никаких зацепок, то как найти украденную вещь в огромном городе?
Конечно, она попыталась задавать вопросы офицеру городской стражи, но тот был озабочен исключительно въезжающими в город телегами с грузом, а не разглядыванием всех прибывающих всадников.
В первом же попавшемся на глаза трактире виконтесса на скорую руку написала домой очередное письмо с отчетом и отправила его в обратный путь вместе с последними сопровождающими, число которых неуклонно уменьшалось по мере написания писем.
Оставшись одна в чужом городе, Фло в первую очередь завалилась спать – устала до такой степени, что даже отказалась от еды. А когда на следующее утро она спустилась в трапезную, там ее уже поджидал барон Себастьян д’Эрго, представившийся доверенным лицом самого начальника Департамента безопасности графа де Бюэя. Тогда казалось, что само провидение благоволит к амазонке – она ведь, по сути дела, понятия не имела, с чего начать поиски. Скорее всего, решение обратиться за помощью к официальным властям Эскарона возникло бы само собой, но ведь не факт, что кто-то станет вникать в проблемы частной семьи соседнего государства.
Барон предоставил виконтессе комнаты в своей городской усадьбе, был учтив, полон энергии и оптимизма. Дней десять они каждый день наносили какие-то малопонятные визиты к «нужным людям», посещали ювелирные лавки и ломбарды. Месье д’Эрго считал важным запустить слух о поисках короны д’Астра и награде как нашедшему, так и предоставившему достоверные сведения о ее местонахождении. Фло все это не нравилось с самого начала – слишком невероятно, чтобы корону похитили ради выкупа. Но барон мог лучше знать местные реалии. Поэтому наследница дома д’Астра покорно терпела посещения с пустыми разговорами для поддержания светской беседы, направленные на нее оценивающие взгляды, настороженные перешептывания за своей спиной. Кто-то пытался относиться к ней с пониманием, кто-то с презрением, кто-то с жалостью, от некоторых взглядов становилось гадко и липко на душе, а рука инстинктивно тянулась к эфесу шпаги, но всех этих людей объединяло одно общее чувство: неподдельный интерес к гостье из экзотической страны. Поэтому виконтесса все чаще чувствовала себя диковинной зверюшкой, которую водят по городу ради хвастовства и на потеху окружающим.
В конце концов этот балаган настолько утомил девушку, что она наотрез отказалась продолжать в том же духе. Тем более что никакого толку от выбранной бароном тактики не наблюдалось: не толпились у ворот усадьбы информаторы, что-то видевшие или слышавшие о пропаже, не прибывали толпами посредники для обсуждения размеров вознаграждения, не было вообще никого!
Хозяин усадьбы, благожелательный и предупредительный поначалу, постепенно превратился в желчного, раздражительного человека, если и не обвиняющего открыто гостью в своих неудачах, то явно считающего так втайне. Да и сама личность барона уже не казалась такой уж однозначной, как в первый день знакомства, когда Фло готова была ухватиться за любую соломинку. Обрывки разговоров, слухов, сплетен, пойманные случайно косые неприязненные взгляды, общение с темными личностями явно разбойного вида – все это постепенно складывалось скорее в образ не очень-то уважаемого в благородном обществе авантюриста, нежели доверенного лица начальника Департамента безопасности Эскарона.
И тогда уже возникал вопрос о мотивах, движущих этим господином помогать виконтессе в решении ее проблем. Чем дольше амазонка оставалась в его доме, тем меньше ей нравилось происходящее. По всему выходило, что нужно бы уже отказываться от альянса с месье д’Эрго. Еще вчера веской причиной повременить с этой мерой являлось отсутствие денег – она сильно поиздержалась за месяц безуспешных поисков. Но последнее письмо из дома наряду с плохими новостями содержало и приятный довесок – к нему прилагался кошель с двадцатью золотыми монетами. А значит, ее больше ничего не держит в ставшем ненавистным доме, нужно уходить. Вот только… Только знать бы еще, с чего опять начинать поиски.
В коридоре послышались тяжелые шаги хозяина усадьбы – она давно уже научилась выделять их звук среди звука шагов прислуги или проживающих в доме прихвостней барона, играющих роль его телохранителей. Раздался громкий стук в дверь, и сразу вслед за ним, совершенно не церемонясь и не дожидаясь разрешения войти, в комнате появился сам барон д’Эрго. Мазнув колючим подозрительным взглядом, словно знал ее крамольные мысли, по замершей напротив него девичьей фигуре, облаченной в мужскую одежду, по скомканному и брошенному в ярости на письменный стол письму, по лежащему там же увесистому кошелю, барон холодно осведомился:
– Полагаю, неприятные известия из дома?
Флоримель молча кивнула головой.
– Ради вас, мадемуазель, я пошел на большой риск. Я связался с очень опасным человеком. Информация о вашей вещи у него либо есть, либо будет в ближайшее время. Ибо такие сведения в Монтере никак не могут обойти его стороной.
– И что он хочет за эти сведения? – осторожно спросила виконтесса, покосившись на так непредусмотрительно оставленный на видном месте кошель.
– В этом-то и заключается проблема. Ему не нужны деньги, – старый аферист сделал театральную паузу, многозначительно оглядывая Фло с головы до ног, тем самым заставляя ее покраснеть и сжать кулаки от ярости, – ему нужен один человек. Вернее – отсутствие этого человека в определенном месте столицы.
– Нельзя ли выражаться яснее, барон?
– Если яснее, то определенный человек должен сменить род своей деятельности или уехать или исчезнуть любым способом, но перестать мешать нашему союзнику. Уже было сделано несколько попыток, но упрямец отказывается уступить. Сейчас я еду на встречу с ним и попытаюсь предложить ему денег. Но это для очистки совести. Он наверняка вновь откажется. И тогда наступит ваш черед внести свою лепту в достижении цели. Вы ведь мастер фехтования?
– Хотите, чтобы я его убила?
– Зачем так грубо? Я вызову его на дуэль, вы будете моим защитником чести. А переиграть на дуэльном поле нищего дворянчика – это уже будет вашим заданием.
– Кто он?
– Фамилия Орлов вам ни о чем не говорит?
– Абсолютно! – уверенно ответила виконтесса, хотя где-то на периферии сознания мелькало это имя, в каком-то разговоре в ее присутствии. – А каким образом этот дворянчик связан с короной д’Астра?
– Да никаким! Он – цена за информацию. Вы готовы заплатить эту цену?
Флоримель смотрела в заплывшие жирком глаза барона и пыталась сообразить, что ей делать. Что он задумал? Какие цели преследует? Имеет ли она моральное право убить человека, не причинившего ей никакого вреда? Можно ли платить чужой жизнью за необходимые ей и ее семье сведения, да к тому же еще и не стопроцентно существующие? Может быть, Себастьян д’Эрго просто использует ее для достижения каких-то своих целей?
